Небесный охотник - Кеннет Оппель Страница 41

Я снова сидел в «вороньем гнезде», снова был глазами корабля — как частенько бывал ими на борту «Авроры». Несмотря на вделанные в стекло колпака нагревательные нити, изнутри оно обмерзало маленькими сверкающими ледяными кристаллами, сливающимися в замысловатый кружевной узор. Я соскребал их и поплотнее закутывался в подбитую овчиной куртку.

Внизу под нами, в Австралии, в разгаре было лето, но на высоте в шестнадцать тысяч футов ртуть опустилась до минус пятнадцати. Сама марсовая площадка не отапливалась, и ноги у меня всё время мерзли, несмотря на две пары носков. Я сжимал и разжимал руки в перчатках, пытаясь отогреть пальцы, и думал о руках моей мамы, её изуродованных ревматизмом суставах. Если будут деньги, это поправимо. Я представил себе сокровища, таящиеся на «Гиперионе». Я зароюсь руками в гору золота, и одно лишь прикосновение к нему согреет мои пальцы и исцелит маму, будто воды святого источника. Я осмотрел небо, выискивая корабли без опознавательных знаков — любые корабли, — боясь, что кто-нибудь похитит нашу добычу.

Вдалеке я заметил слабые вспышки и принял было их за молнии, прежде чем сообразил, что это ещё одна стая тех небесных кальмаров. Я доложил о ней Дорье, несущему вахту в командной рубке, но они вроде бы не собирались приближаться, и мы не стали менять курс.

Хотя гибель Далки и потрясла Кейт, она всё-таки сокрушалась, что не смогла увидеть эти существа во время нашей первой встречи с ними. Я мог понять её волнение — наверняка этот обитающий на огромных высотах вид ещё не открыт, — но смерть Далки была ещё слишком свежа в моей памяти, и мне не хотелось вспоминать об этом. Я бы сказал, что Кейт с трудом сдерживала любопытство, но была достаточно добра, чтобы не донимать меня.

Хорошо было снова быть при деле. Я наслаждался своими новыми обязанностями, хотя и не мог не чувствовать себя виноватым, потому что обрел их в результате смерти человека. Поскольку Ками Шерпа всё ещё был прикован к постели, работы было полно, и Хэл частенько отправлял меня в «воронье гнездо». Часть обязанностей Далки тоже легла на меня: следить за состоянием оснастки, газовых отсеков и клапанов. Однажды Хэл даже позволил мне отстоять вахту в качестве штурмана.

Снова войти в судовой рабочий ритм — это очень успокаивало. А ещё мне полегчало оттого, что я убрался подальше от Кейт и Надиры.

Глядя, как Хэл кружит Кейт в танце, я почувствовал, что он может с такой же легкостью закружить её и по жизни. Ещё перед рейсом она сказала мне, что её интерес к Хэлу не простирается дальше его корабля, но я бы сказал, что она увлеклась им. Стоило ему появиться, как она становилась ужасно застенчивой, и начинала поправлять волосы, и смеялась чаще обычного. Я не знал прежде, как больно может ранить ревность. Так как же тогда получилось, что в то же время мне хотелось смотреть на Надиру и чувствовать её взгляд? Как вышло, что мне нравилось вспоминать, как её блузка скользила под моими пальцами, когда мы танцевали?

Меня одновременно влекло в разные стороны, и это было отвратительно. Я не нравился сам себе. Жаль, что рядом не было База. Он бы сумел всё уладить. Он понимает в таких делах. Наверно, в душе моей таятся порочные наклонности, а иначе как могу я обожать Кейт и желать и Надиру тоже? В свободное от вахт время я стал отсиживаться в своей каюте, вместо того чтобы присоединяться к ним в салоне. Во время общих трапез я быстро ел, а потом придумывал всякие причины, чтобы ускользнуть.

Я перевел взгляд на восток. Рассвет уже занимался, он-то никогда не обманывает. Скоро над горизонтом покажется солнце и снова окрасит безоблачное небо в яркие цвета. Для «Сагарматхи» начнется новый день спокойного полета.

Я удивился, услышав шаги по трапу, потому что с начала вахты не прошло ещё и двух часов. Я глянул вниз и увидел поднимающуюся в «воронье гнездо» Надиру.