Спецназ Его Величества - Николай Шевченко Страница 4

– Ваше Величество, я систематизировал все факты об убийцах в черных плащах, и с вашего высочайшего позволения выскажу свои предположения.

Людовик XIV, скривив губы, кивнул:

– Вы знаете, аббат, я в крайнем раздражении – потерять столько преданных мне людей. Мы что, деремся с войсками регулярной армии противника? В моем государстве, нанесшем сокрушительный удар по заносчивым Нидерландам, уничтожили целый отряд мушкетеров, и это не считая солдат. Неслыханно! Я с трудом удержался, чтобы не посвятить в наш секрет военного министра, хотя до него и дошли кое-какие слухи.

«Да, сдержаться король может только когда речь идет о приличном пополнении казны», – усмехнулся про себя де Флери.

– Понимаю, Ваше Величество, – склонил голову аббат. – Так вот, похоже, в Алонтсоне действовали члены «Черных стражей» – тайной охранной организации или братства.

Король Франции удивленно приподнял брови:

– Никогда не слышал о таком. Впрочем, продолжайте.

– По результатам моих исследований братство «Черные стражи» возникло за несколько лет до Варфоломеевской ночи. В то время гугенотам, как мне удалось выяснить, досталась часть запрятанных сокровищ французских тамплиеров…

В глазах Его Величества появился огонек живейшего интереса.

– Вожди гугенотов на основе найденных сокровищ создали специальный секретный денежный фонд, который регулярно пополнялся и предназначался только для самых исключительных случаев. А вы прекрасно знаете, сир, вожди гугенотов и ближайшее окружение были весьма состоятельными и неглупыми людьми, и можно предположить, что они учитывали возможность резкого ослабления своего влияния во Франции. И хранили ценности фонда где-то вне Парижа, возможно, в городах Коньяк, Монтобан или Ла-Рошель, контролируемые ими.

– Погодите, Эдмунт, – заволновался король, перейдя на доверительный тон, – значит, убитые тогда предводители гугенотов во главе с Гаспаром де Шатийон Колиньи, а их, насколько помню было не менее десятка, не успели воспользоваться своим богатством, иначе они бы подкупили простолюдинов Парижа? И не было бы никакой Варфоломеевской ночи?

– Совершенно верно, Ваше Величество, – утвердительно кивнул де Флери, – теоретически они могли бы такое сделать, во всяком случае, приглушить на время гнев народа. Но переоценили свои силы и влияние, до самого последнего момента не веря, что такое может произойти. И надо учитывать то, что вопросы истинной веры стоят выше любых денег.

– Здесь я полностью согласен с вами, дорогой Эдмунт! – горячо воскликнул Людовик. – Верность королю и святой церкви – это два мощных столпа государства, и победы моей армии не раз доказывают, что все именно так! Но мне непонятно одно, – сбавив пыл, спросил он, – но, а как же будущий король Франции Генрих IV, принц де Конде, граф де Граммон, де Гамаш? Они-то должны были знать о местонахождении сокровищ, но никто не обмолвился даже словом до конца жизни. Почему?

– Не могу точно сказать насчет этого, сир, но думаю, они просто боялись черных стражей и тайных Хранителей фонда, а такие обязательно должен были быть.

Людовик недоверчиво хмыкнул и тихо пробормотал как бы про себя на всегда волнующую его тему денег:

– Любопытно, каков же был их секретный фонд?

Он не ожидал ответа, но все же его получил.

– По моим приблизительным подсчетам сейчас бы он оценивался более миллиарда ливров.

– Что!? – потрясенный Людовик чуть ли не подпрыгнул в своем кресле. – Вы так считаете? Ну а клад в Алантсоне?

– Хотя это только часть фонда (глупо хранить все сокровища в одном месте), но судя по тому, как его жестко защищают, вполне возможно, что золотых монет и драгоценных камней там на сто или двести миллионов ливров.

Еще до вызова солдат и отряда мушкетеров в злополучный овраг, король интересовался стоимостью клада, но советник тогда отделался общими фразами о его большой ценности, а сейчас он был уверен в этом.

– Не плохо, не плохо, государственной казне очень бы пригодились эти деньги, – Людовик алчно потер ручки. – Но продолжайте, мой дорогой аббат.

– После поражения гугенотов, оставшиеся в живых посвященные разделили сокровищницу на части, не менее трех и не более пяти. Здесь я следую простой логике: если фонд разделить на две части, то при потере одной, это составит уже половину. Очень много. Если на три части – потеря одной – треть. А пять частей – максимум, нужно слишком много людей для постоянной охраны, и кто-то может невзначай проговориться.

Людовик согласно кивнул.

– Опять же, следуя логике, местами нахождения сокровищ фонда не могли быть какие-либо здания, там может случиться пожар, снос или постройка новых домов. Но и место должно быть сравнительно недалеко от дороги, города или деревни, чтобы при случае изъять и вывести ценности без особых трудностей. К тому же, клад должен находиться в труднодоступном месте или куда люди без особой необходимости ходят неохотно. Например, как известная нам зловещая Чертова лапа. Кстати, для этого неплохо подходит и кладбище – многое можно спрятать под могилами. А сейчас, именно о черных стражах, сир.

Для охраны сокровищ, по моим отрывочным и скудным сведениям вначале были привлечены наемники из Китая, владеющие совершенным боевым искусством, о котором многие даже и не слыхивали. В основном, это были преступники, приговоренные у себя на родине к смертной казни. Гугеноты и их люди выкупили и завербовали таких бандитов. Оторванные от привычной среды, дома, и привезенные за тысячи лье в чужую страну, не понимающие европейских языков, они и составили костяк неподкупных и надежных отрядов стражей гугенотских сокровищ. За прошедшие сто с лишним лет их внуки и правнуки, переженившиеся на француженках, продолжали дело первых стражей под постоянным присмотром потомков французских гугенотов. Своего рода воинская служба, за которую, плюс за молчание, я уверен, хорошо платят. Не надо ни пахать, ни мастерить, только выходить на пост, сторожить и убивать слишком любопытных. Я думаю, что основная часть сокровищ уже сдана в крупные банки, например: в Амстердамский, Гамбурский или «Banco del Giro» в Венеции. А так как эти солидные банки, в основном, берут на хранение только полноценные монеты, то с драгоценностями дело обстоит несколько сложнее. Конечно, владельцы фонда могут обратиться и к швейцарским банкирам, они часто помогают и Вам, Ваше Величество, но такая огромная стоимость вносимых ценностей от частного лица вызовет у банкиров некоторые лишние вопросы, ведь с первого взгляда станет ясно, что это не семейные реликвии. Впрочем, это лишь мои предположения.

Король сидел в задумчивости. Информация де Флери его несколько озадачила, но он был человек неглупый и изощрен в государственных делах, особенно, по выявлению своих врагов.

– А что, мой дорогой аббат, где-то поблизости Алантсона или в самом городке есть потомки выходцев из Китая? Ведь даже в четвертом или пятом поколении в них остались восточные черты.

– Нет, на двадцать лье вокруг Алантсона таких не обнаружено, хотя это не значит, что их нет. Ваше Величество, – делая восхищенный вид, развел руками де Флери (Людовик очень любил лесть), – надо отдать очередную дань вашей проницательности, гибкости и быстроте ума. Я до этого не сразу додумался. – На лице короля, как он и ожидал, мелькнула довольная улыбка. – Поэтому, опасаясь привлекать к себе внимание эти стражи, наверняка, приезжают откуда-то издалека, и живут рядом с охраняемым местом в укромных убежищах, периодически сменяясь.