Бизерта - Юрий Шестера Страница 4

Посетив недостроенные здания Севастопольского Морского корпуса, старший лейтенант*, командир вспомогательного крейсера «Цесаревич Георгий», Машуков*, назначенный председателем комиссии по поиску свободных зданий и сооружений под боевое снаряжение и тыловые службы армий, действующих на Юге России, утвердился в своем решении претворить в жизнь идею подготовки флотских офицеров в Севастополе. В этом его горячо поддержал бывший преподаватель и воспитатель Морского корпуса капитан 2-го ранга Берг.

Морской корпус в Севастополе был образован 11 июля 1919 года, когда старший лейтенант Машуков подал рапорт начальнику портов и судов Черного и Азовского морей контр-адмиралу Саблину, написанный на рейде Новороссийска. К рапорту он приложил необходимые расчеты и тщательно обоснованные сметные расходы на приведение учебных корпусов в полную готовность к приему воспитанников через два месяца — к началу учебного года. Адмирал согласился с доводами Машукова. Он был обрадован тем, что нашелся офицер, которому была небезразлична судьба будущего российского флота и который готов и берется за столь ответственное и трудное дело.

Командующий выделил Машукову сто тысяч рублей — все, что было в наличии во флотском казначействе на то время, и отдал свою дачу «Голландия», примыкающую к зданию Морского корпуса в цветущем саду, в его распоряжение:

— Для Морского корпуса мне ничего не жаль, ему я готов отдать все: вот вам деньги, орудуйте, и желаю вам успеха!

Но инициатива, как известно, наказуема. И начальник Морского управления Добровольческой армии вице-адмирал Герасимов* в тот же день назначил Машукова исполняющим обязанности директора Морского корпуса в Севастополе. При этом старший лейтенант был оставлен в должности командира вспомогательного крейсера «Цесаревич Георгий».

Однако требовалось согласие генерала Деникина, Главнокомандующего Вооруженными силами Юга России, на легальное существование корпуса. И в июле 1919 года Машуков подал еще один рапорт с обоснованием предложения вновь открыть Севастопольский Морской корпус, но теперь уже на имя правителя Юга России.

На приеме у него Машуков, по совету контр-адмирала Саблина, показал главкому великолепную фотографию Морского корпуса в Севастополе: высокий, длинный, с белыми колоннами и астрономическим куполом со шпилем дворец на высокой горе, сходящей сотнями ступеней прямо к берегу моря. Генерал был восхищен прекрасной архитектурой здания.

— Много вам нужно денег на достройку и прием воспитанников? — спросил главнокомандующий.

— Семнадцать миллионов, ваше превосходительство, — ответил Машуков.

— Я вам верю. Давайте бумагу. Я вам дам, — сказал Деникин, подписывая рапорт и смету на достройку здания.

И уже 15 августа начальник Морского управления в Таганроге вице-адмирал Герасимов получил все необходимые официальные документы и кредиты.

В короткий срок было достроено огромное здание Морского корпуса. Деятельный Машуков срочно посетил Таганрог, Одессу и Новороссийск, доставая обмундирование и необходимое оборудование. Из Одессы было получено постельное и носильное белье. Союз земств и городов предоставил столовую посуду и кухонную утварь. Из частных пожертвований учреждений и севастопольских жителей удалось составить библиотеку в 3500 томов. Наконец, английская база в Новороссийске дала солдатское обмундирование и небольшое количество голландок и матросских брюк. Каждая мелочь — тетради, карандаши, чернила — требовала поисков и переписки, ибо Крым был полностью разграблен и пуст.

В корпусе в тот период отсутствовало электрическое освещение, не было и банных помещений. Энергичный директор, получив предварительное разрешение начальства, пришвартовал к корпусной пристани крейсер «Память Меркурия», у которого англичане взорвали золотниковые коробки ходовых паровых машин. Корабль стал прекрасной учебной базой для практических занятий воспитанников корпуса и несения ими на нем регулярных учебных вахт. Мощные же электроустановки крейсера стали снабжать электроэнергией все учебные и жилые помещения морского учебного заведения. Корабельные душевые и помывочные помещения крейсера также находились в полном распоряжении корпуса, и «банный вопрос» перестал беспокоить его командование.

6 сентября 1919 года в газетах Южного края России объявили о приеме юношей в Морской корпус на 260 вакансий без различия сословий. Воспитанников от 16 до 18 лет со средним образованием — в гардемарины* и 130 человек от 12 до 14 лет, окончивших 3 класса гимназии или реального училища, — в младшую, кадетскую роту.

Машуков просил назначить директором корпуса одного из адмиралов, но вместо этого получил производство в капитаны 2-го ранга за все свои труды и остался его директором.

По поводу поступления сына в Севастопольский Морской корпус Степан Петрович встретился с Машуковым. Тот заверил капитана 1-го ранга в том, что преподавание в корпусе будет на самом высоком уровне, так как не составило особого труда сформировать в короткий срок прекрасный преподавательский коллектив. Ведь в 1919 году в Крыму скопились тысячи беженцев из многих городов России, где установилась советская власть. Среди них находились известные ученые, педагоги высших учебных заведений, знаменитые профессора и даже академики. А дух его воспитанников, заверил Машуков, будет соответствовать духу воспитанников бывшего Морского корпуса в Петербурге. Его же сын может быть принят в корпус без вступительных экзаменов, так как не только он, но и многие преподаватели и воспитатели корпуса приветствуют создание флотских династий.

Так решилось будущее Павла, сына Степана Петровича.

* * *

17 октября 1919 года в присутствии чинов Черноморского флота состоялось торжественное открытие Севастопольского Морского корпуса. Занявший место протопресвитера военного и морского духовенства епископ Вениамин (Федченков) отслужил молебен во временной церкви корпуса. Во время же торжественного обеда офицеры и воспитанники устроили овации капитану 2-го ранга Машукову и долго его качали.

А Ольга Павловна, присутствовавшая на церемонии открытия вместе со Степаном Петровичем и многочисленными родителями воспитанников, утирала платочком слезы радости за их сына, кадета Севастопольского Морского корпуса.

Неожиданно по личному выбору генерала Деникина директором корпуса был назначен контр-адмирал Ворожейкин, в 1916 году бывший директором Петроградского Морского корпуса. Это удивило и, надо признаться, разочаровало офицеров. Машуков отошел от дел учебного заведения и был назначен командиром крейсера «Алмаз».

Но уже в конце декабря 1919 года командующий флотом, ввиду тревожного положения на фронте, решил распустить корпус, распределить гардемарин по кораблям, а кадетов и вовсе уволить. Однако адмирал Ворожейкин протестовал против этого намерения, и вскоре командующий флотом получил из Екатеринодара* телеграмму от начальника Военно-морского управления генерал-лейтенанта Лукомского следующего содержания:

«Ваше решение распустить Корпус означает погубить с таким трудом созданное дело, лишить Флот будущих офицеров, город лишить надежной части, мальчиков же кадетов выбросить на улицу. Главнокомандующий приказал Корпус не распускать».