Остров Локк - Том Шервуд Страница 4

Осенью тысяча семьсот шестьдесят первого года я приехал в Бристоль.

Это был прыжок в тёмную пустоту. Признаюсь – было страшно. Один в чужом городе. Без крыши над головой, без угла, очага, чьёго-то плеча рядом. Большой портовый город, с его карманными воришками, осевшими на берегу бывшими пиратами, грозными полисменами неприветливо шумел вокруг меня. Но нет! Помнится, был здесь человек, которому, кажется, я сделал однажды доброе дело!

С большим трудом я разыскал мастерскую старого плотника. Седой, маленький, как ребёнок, он важно восседал на скамье, ножки которой утопали в куче стружек, источающих волшебный смолистый запах. Моё появление обрадовало его чрезвычайно! Он бросил работу, притащил пиво, окорок, зелень и сыр, и мы сели за стол. В мастерскую то и дело заглядывали люди, и каждому он представлял меня как мастера Томаса Лея, владельца черепичного цеха.

Я поселился у него и несколько дней бездельничал, привыкая к городу.

Дом, в котором обосновался старик, был добротным каменным строением в три этажа. Два верхних занимал владелец дома с семьёй, на первом разместились табачная лавка и кондитерский цех. Половину подвала арендовал поставщик оборудования для горных работ, который собирал насосы из готовых частей. Вторую половину выкупили в собственность мой плотник и его компаньон.

Самого компаньона я увидел лишь на третий день пребывания в городе. Неопрятный, пухлый детина, он с порога принялся причитать, что в подвале сыро, дерево не высыхает и мебель получается скверная, и что дохода опять не предвидится. Он потоптался по мастерской, шурша стружками, вытирая нос грязным шейным платком, и ушёл, прихватив со стола кусок сыра.

– На самом деле всё не так плохо, – отозвался старик на мой безмолвный вопрос. – Я делаю мебель, а он продаёт, и, конечно, по хорошей цене, только мне об этом не говорит. Я уже старый, мне не по силам бегать по городу и устраивать дела с покупателями. Он пользуется этим!

Немного помолчав, он вдруг предложил:

– Иди ко мне в компаньоны, Том.

– Что же, – с непониманием посмотрел я на него, – а как же этот?

И кивнул в сторону двери.

– Он уступит тебе свой пай. Твоих черепичных денег вполне хватит, чтобы его выкупить.

– Но он может не согласиться, – растерянно возразил я.

– А я заболею, – старик хитровато улыбнулся, – и перестану работать. Он сам предложит тебе выкупить его пай, да ещё будет считать, что провёл тебя!

– А это будет честно? – осторожно спросил я старика.

– А честно позволять компаньону обманывать себя, да ещё делать вид, что всё хорошо?

Через месяц, в семнадцать лет, я стал совладельцем столярной мастерской.

Как-то вечером старик поделился со мной новостью.

– Наш домовладелец в панике, – таинственно сообщил он. – Английский престол занял Георг Третий, царствовать ему сто лет. Он укрепляет партию тори против партии вигов. В стране неспокойно.

Он выразительно посмотрел на меня.

– А домовладелец при чём? – не понял я.

– Неспокойно в стране, – повторил со значением старик. – У полиции и глаз зорче, и рука твёрже. А тут к соседу нашему, что собирает насосы, по ночам зачастили люди. У хозяина сон пропал, он подкрался и подслушал. Люди эти – крестьяне из тайного общества, называют себя «дубовые ребята». Сговариваются против лендлордов [5]и арендаторов. Теперь наш домовладелец боится, что их раскроют, а его обвинят в укрывательстве.

– Пусть выгонит их! – не утерпел я.

– Так он и их боится, – развёл руками старик. – Вчера пришёл, напился пива, жаловался мне.

До утра мы обсуждали эту новость и нашли, что ситуация весьма выгодна для нас. Утром мы пригласили хозяина дома к себе и предложили простой выход из положения. Он продаёт нам вторую половину подвала, и мы на законных правах вытесняем оттуда опасного соседа. Ещё одна польза для него в том, что мы устроим там сушильню для дерева, и в доме постоянно будет тепло.

Для хозяина избавление от «дубовых ребят» было вопросом жизни и смерти, и он немедленно продал нам вторую половину подвала, причём за сумму, почти вдвое меньшую, чем та, которую мы ожидали.