Падение Хаджибея. Утро Одессы - Юрий Трусов Страница 39

Симон понял, что действовать нужно немедленно, иначе Чухрая и его товарищей не спасти. Правда, Симону в первую очередь надо было выполнить важное поручение – передать сведения о крепости командующему русскими войсками. Но не прийти на помощь в опасную минуту ему казалось низкой трусостью.

Симон оглядел свое оружие. Трудно с парой пистолетов и саблей одолеть опытных в баталиях басурманов. Горькая усмешка тронула его мальчишески пухлые губы. Что ж, он сделает все, что в его силах! Он постарается хоть ненадолго отвлечь ордынцев от их затеи, а там, может быть, Хурделица подоспеет на выручку.

Прижавшись к стволу дерева, Симон прицелился в бритый затылок мурзы. Тот стоял спиной, шагах в пятнадцати от него, и все торопил ордынцев.

Прицелился Симон старательно. Он знал, что участь осажденных зависит от его выстрела. Только смерть мурзы может вызвать смятение в рядах татар. Юноше трудно было справиться с охватившим его волнением: рука не слушалась, дрожала. Наконец мушка пистолета остановилась на бритом затылке мурзы, как раз чуть пониже отороченного алым шелком края фески.

В это мгновение кто-то до боли стиснул руку юноше, с медвежьей силой сдавил ему локти и тяжелой ладонью плотно зажал рот. Симона бесшумно оттянули на несколько шагов в сторону от того дерева, под которым он стоял. И вдруг послышался тихий шепот:

– Это, хлопче, я, Хурделица. Не волнуйся. Ты рано задумал мурзу из пистолета бить. Не время сейчас их, ворогов, полошить. Надобно сперва окружить басурманов, чтобы ни один не утек, а уж потом… Мои казаки на эти дела добре сподручны. А мурза – он нам еще как язык пригодится. Разумеешь?

Симон был и рад Хурделице, и смущен такой неожиданной встречей.

Пронзительные чуть раскосые глаза есаула оценивающе оглядели юношу. Невысокий Симон рослому Кондрату показался совсем мальчиком.

– Ты лучше отойди отсюда подальше. Мы сейчас с басурманами разговор по-казацки поведем. А то, не ровен час, зацепит тебя саблей или пулей. Грицко, – позвал есаул кого-то невидимого. От ствола соседнего дерева тотчас отделилась лохматая тень.

– Проводи-ка сего хлопца до коня. Да пуще глаза береги его от басурманов. Не пускай его драться с ними…

Грицко Суп повел Симона к подножию кургана. У дерева, к которому он привязал коня, Симон, к своему удивлению, увидел рядом со своей лошадью еще десяток оседланных казачьих лошадей, которых охраняли два вооруженных казака.

– Мы, хлопче, за тобой аж от самой горы по следу шли. Спервоначалу у нас думка была, что ты турка и есть – срубить хотели головушку твою, да Кондрат Иванович удержал. «Погодите, говорит, может, это нужный нам человек. Давайте посмотрим да уверимся, кто он и куда едет». Это пока ты на мурзу пистоль не навел, а тогда у нас у всех на сердце повеселело. Свой, значит, человек, – весело рассказывал Грицко.

Не успел Аспориди отвязать коня, как послышались выстрелы.

– Это наши басурманов окружили. Поди, сейчас там рубиться начали. Слышишь – зазвенели сабли! Эх, хлопче, не повезло мне, что тебя стеречь надо. Видно, не придется ноне шашку на супостатах опробовать, – горько вздохнул во всю свою широкую грудь молодой казак.

Симону и самому хотелось, обнажив саблю, вернуться туда, в огненную баталию. В душе он проклинал Хурделицу за то, что тот повелел ему оставаться здесь, в стороне от схватки. Ведь, возможно, сейчас басурманы теснят казаков…

– Слушай, Грицко, – сказал юноша. – У меня тоже душа горит. Давай поскачем нашим на подмогу.

Грицко недовольно засопел и недоверчиво посмотрел на юношу.

– Что ты! А коли тебя басурман побьет?

– Не побьет. Я сам любого побью. Ты не гляди, что я ростом не вышел. К бою привычный. Да ведь и ты рядом будешь, если что – поможешь… – уговаривал его Симон.

– Помогу. Это верно… А как с наказом есаула? – не сдавался казак.

– А ты скажешь есаулу, что я тебя не спрашивал, взял да и поскакал. Ты удержать, мол, не успел, – сказал Симон и, вскочив в седло, пришпорил коня.

– Вот бисов хлопчина! – восхищенно воскликнул Грицко и, в свою очередь, вскочив на коня, поскакал к хутору.

Но как ни гнали они коней, как ни спешили к месту сражения, принять в нем участия им не пришлось. К их прибытию все было закончено.

Окруженные плотным кольцом казаков, открывших прицельный огонь из ружей, ордынцы попытались было прорваться, но их встретили в сабли сошедшие с лошадей казаки. В умении вести бой в пешем строю черноморские казаки – бывшие запорожцы – не имели себе равных. Они дружно отбросили низкорослых татарских воинов – искусных кавалеристов, но очень посредственных пехотинцев.

В этот миг Семен Чухрай с пятью казаками сделали вылазку из каменного домика и с тыла врубились в ряды татар. Их неожиданная атака вызвала замешательство у ордынцев. Ища спасения, они заметались, окруженные плотным кольцом казаков.