Возвращение Амура - Станислав Федотов Страница 37

Вогул натянул меховые сапоги и, подхватив полушубок, исчез. Отец и сын приготовились к долгому ожиданию.

3

Вогул вышел на крылечко под голубое сияние полной луны и от души выругался самыми крепкими словами. Он был раздражен до крайности. Татьяна наотрез отказалась покидать свою временную «каталажку». Она была уверена, что суд во всем разберется.

– Убегают, дядечка, только настояшшие преступники, а честному человеку неча бояться: Бог на его стороне.

– Да кто будет спрашивать мнение Бога, дура ты этакая? – горячим шепотом доказывал Григорий. Он хотел снять замок и открыть кладовую, но Танюха упросила не делать этого: мол, хуже будет. Потому говорили через дверь.

Григорий, в принципе, был с ней согласен – в Европе суд все учитывает, но то ж в Европе, а не в России, тем более – в Сибири, где царь и бог даже не губернатор, а тот же капитан-исправник. Раскроет скоренько за счет Танюхи убийство видного купца и награду получит. Да он уже наверняка ее получил из раскрытого кошеля Дутова. Сколько там оставалось? Тысяч пять-десять, не меньше. А было – Вогул вспомнил цветные бумажки на снегу – было, пожалуй, двадцать пять, а то и все тридцать.

На душе Григория скребли кошки, но он убеждал себя, что сделал все, что мог, для спасения девушки. Да, она оказалась подставлена, не специально – так получилось, но ей же предлагают настоящую свободу, а она, рабская душа – подумать только! – уповает на Бога. Вот пускай и расплачивается за чужие грехи!

Размышляя на ходу, Вогул заскочил ненадолго в дощатую будку на краю просторного двора, а выйдя оттуда – завернул за конюшню, в которой всхрапывали и переступали, стуча подковами по половицам, кони – ямские и его Воронок.

За конюшней было совсем светло – от луны, от чистого снега. Вогул вытащил из-за пазухи пачку ассигнаций и, присев на корточки, взялся их пересчитывать.

Неожиданно краем глаза он увидел появившийся сбоку ствол пистолета. Тихий голос спокойно произнес:

– Не дергаться – пристрелю.

Вогул усмехнулся:

– Тебе нужны деньги, добрый человек? На, возьми.

Вогул подал пачку бумажек вверх и назад. В ту же секунду, выпустив ее, крепко зажал, отведя от себя, ствол пистолета, прихватил другой рукой кисть грабителя и, выворачивая, дернул вперед. «Добрый человек» перелетел через него, перевернулся и грохнулся на спину. Мгновенно его горло сжали железные клещи.

– Embécile! – просипел неудачливый нападавший. – C’est moi, Henri! ^[27]

– Сам дурак, – раздраженно откликнулся Вогул. Он сидел на корточках перед поверженным «добрым человеком». – Нашел время шутки шутить. Знака никакого мне не подал – откуда я знаю, хочешь ты встречаться али нет…

– Пардон, Жорж. Шутка и вправду получилась глупой, извини.

Анри явно вышел по нужде: без шубы, в сюртуке и шапке. Лежать на снегу было нежарко, но Григорий не спешил подать ему руку. Деловито сопя, он собирал рассыпавшиеся уже второй раз за один вечер ассигнации и вид имел сердито-расстроенный.

Анри подождал, пока он закончит, и легко вскочил на ноги. Поднялся и Вогул, пряча пачку в потайной карман. Постояли несколько мгновений и обнялись по-братски.

И за эти мгновения перед глазами обоих предстали одни и те же картины…

4

…Ослепительное солнце над застывшим морем рыжих волн-барханов, кое-где покрытых пеной скудной серо-зеленой растительности.

Бедуинское селение – несколько десятков приземистых жилищ из единственного здесь строительного материала – камня, выломанного в ущельях невысоких рыжих гор, словно берег огибающих песчаное море. Селение тоже расположилось в ущелье, спасаясь от обжигающего светила.

По пыльной улочке, скованные одной достаточно свободной цепью, бредут Анри и Вогул. В кожаных ведрах они разносят по жилищам воду из колодца в небольшом оазисе у подножия горы. Их сопровождают мальчишки и старый бедуин с кнутом, которым он иногда пощелкивает для острастки.

На вороном красавце аргамаке скачет молодой бедуин в белой развевающейся одежде.

Анри спотыкается от усталости и падает, роняя ведра прямо под копыта аргамака. Тот испуганно взвивается на дыбы и сбрасывает седока.

Взбешенный бедуин вскакивает и хлещет арапником лежащего Анри. Тот пытается прикрыться руками. Плеть в кровь иссекает руки. Вогул закрывает Анри своим телом и перехватывает стегающую плеть. Бедуин гортанно кричит, выхватывает из ножен кривую саблю, замахивается на Вогула, но встречается взглядом с его пронзительными глазами, бросает саблю обратно в ножны, плюет в песок, вскакивает в седло и уносится прочь.

Вогул и старый бедуин ведут окровавленного Анри…

5

– Ты здесь живешь? – вполголоса спросил Анри, сторожко оглядываясь вокруг.

– Нет. Гульнул в Екатеринбурге, а тут остановился, проездом в Иркутск. Родня у меня там. Да и должок одному человеку имеется. А я, как ты знаешь, не люблю быть в долгу.

– В Иркутск – это хорошо, – задумчиво сказал Анри. – Жорж, хочешь заработать? Много больше, чем взял у купца.

– Это за что же такие большие деньги?

– Хочешь снова стать сержантом Иностранного легиона?

– Здесь не Алжир, – нахмурился Вогул. – Я против России не воюю. Там колония…

– Положим, Сибирь – тоже колония, но меня это не касается. – Анри помолчал. – Я тоже не воюю против России, просто на какое-то время совпали интересы Франции и мои: у меня конкретный личный враг – генерал Муравьев, которого пять месяцев назад назначили…

– Знаю, – перебил Вогул. – Генерал-губернатором Восточной Сибири. Он и есть мой должник. А тебе-то он чем досадил?

– Это важно только для меня. Но я сделаю все, чтобы посчитаться с ним.

– Ладно, не хочешь – не говори. Значит, лейтенант и сержант объявляют войну генералу? – усмехнулся Вогул.

– Капитан и сержант.

– Вот как? Ну, это без разницы. До победного конца?

– До победного!

Они обменялись рукопожатием. Вогул ухмыльнулся:

– А ты уже по-нашему ладно говоришь.

– Учитель был хороший, – серьезно сказал Анри и еще понизил голос: – Ты мне понадобишься в Иркутске. У тебя действительно там родня?

– Имеется. Седьмая вода на киселе. Отца моего троюродный брат, тоже фельдшер. Думаю, на какое-то время остановиться у него можно…

– Вот и останавливайся. А я – в отеле. Я ведь официально торговец парфюмом и всякими женскими штучками. Буду с местными купцами связи налаживать.

Вогул хмыкнул – не то одобряя, не то удивляясь. Анри засмеялся:

– Так-то, брат. Как доберешься – приходи каждый полдень на рынок, я тебя найду. Подбери людей, за деньги готовых на все. Работа найдется. Этот твой знакомый, кажется, его зовут Шлык, и его сын…