Сладкая улыбка зависти - Марта Таро Страница 36

Княжна Варвара запнулась, но Орлова и так всё поняла, сама-то она не сомневалась, что покинутая мужем императрица не может не знать о связи Александра Павловича с фрейлиной Туркестановой. Впрочем, сейчас речь шла не о чувствах, на кону стояли свобода и жизнь княжны Варвары.

– Значит, вы портрет не носили? – уточнила Орлова.

– Никогда! Я хранила его в шкатулке. Драгоценностей у меня мало, так что я их ношу каждый день. Вечером всё снимаю и складываю в фарфоровую чашку – память о родительском доме. Так что в шкатулку я заглядывала редко и обнаружила пропажу миниатюры только вчера.

– Но если вы портрет не вынимали, почему же считали, что я могла его найти?

Туркестанова покраснела так, как это бывает лишь с юными барышнями – пунцовыми стали сначала щёки, следом лоб с плечами, а потом и грудь.

– Я показывала миниатюру Роксане, – призналась она. – Всего один раз, месяца полтора назад. Обнаружив пропажу, я никак не могла вспомнить, клала ли портрет обратно в шкатулку или нет.

– Понятно… – протянула Орлова.

Интересные существа женщины: берегут чувства обманутой жены, но хвастаются своими победами перед её ближайшей подругой. Макиавелли мог бы поучиться у трогательно прекрасных и благородных фрейлин российского двора!

– Агата, вы отдадите мне портрет? – взмолилась Туркестанова. – Вдруг государь захочет его увидеть, а мне нечего сказать… Вы понимаете, что меня тогда ждёт?

Княжна Варвара казалась такой жалкой. Умная сорокалетняя женщина, как юная дурочка, запуталась в своих интригах и любовниках. Но вдруг она говорит правду? Тогда получается, что миниатюру из её шкатулки украли точно так же, как кольцо Роксаны – из ящика стола. Это уже укладывалось в определённую схему, и Орлова решилась:

– Я верну вам портрет, если получу на это разрешение.

– От кого? – ужаснулась Туркестанова. Её щёки вновь залила бледность.

Агата Андреевна не успела ответить – в дверях показался лакей, в руках он держал маленький конверт. Подойдя к Орловой, он вручил ей письмо и сообщил:

– Сударыня, вам – от её сиятельства обергофмейстерины Волконской.

В записке оказалась лишь одна строчка: княгиня Волконская просила Орлову срочно зайти в её кабинет. Слово «срочно» было густо подчёркнуто. Поистине, сегодняшний день был полон сюрпризов! Агата Андреевна поспешила в соседнее крыло дворца и скоро постучала в нужную дверь.

– Войдите…

Хозяйка кабинета склонилась над исписанным листом, как будто что-то проверяя. Вид у обергофмейстерины был неважным: бледность и лихорадочный блеск глаз её явно не красили.

– Ваша светлость, что случилось? – вместо приветствия выпалила Орлова и покраснела, уж больно по-детски это получилось.

Но Волконской было не до церемоний. Та протянула фрейлине лежащие на столе листы.

– Вот список пропавших из царской кладовой вещей. Как видите, он весьма внушительный.

Орлова пробежала взглядом по названиям. Как и ожидалось, там фигурировали и пудреница, и зеркало.

– Помогите мне, Агата! – взмолилась Волконская. – Все знают, что вы разговариваете с картами. Пусть они назовут имя вора.

Господи боже! Старуха, а ведёт себя, как дитя малое… Агата Андреевна уже хотела резко отказать, но вдруг прикусила язык. Да ведь обергофмейстерина проверяет её! Хочет понять, не из-за краж ли прислали Орлову в Зимний дворец.

– Боюсь, что карты здесь не помогут, – уже миролюбиво заметила фрейлина, – но я постараюсь найти вора. Вы будете первой, кто об этом узнает, а сейчас позвольте мне пройти к себе и в тишине поразмыслить над вашим списком.

– Я буду ждать!..

Понятно, что размышлять Орлова не стала, а, захватив список, поехала к Кочубею.

Прочитав записи обергофмейстирины, Виктор Павлович выразительно хмыкнул.

– Ну надо же, сколько наворовали! А найдены лишь пудреница и зеркало, да три кольца. Кстати, в списке нет миниатюры, значит, та хранилась отдельно от других похищенных вещей.

– Да уж! Совершенно в другом месте, поскольку принадлежит фрейлине Туркестановой.

Кочубей соображал быстро.

– Как княжна Варвара объясняет потерю миниатюры? – спросил он.

– Так и объясняет, что портрет исчез из её шкатулки. Туркестанова миниатюру по понятным причинам не носила, хватилась её лишь вчера. Так что наш вор не брезгует ни кладовой, ни комнатами фрейлин. Нужно будет узнать, не пропадали ли ценные вещи у других дам.

Орлова пересказала Кочубею свой разговор с Роксаной Струдзой и с княжной Туркестановой.

– С этими дамами всё понятно, но кто же тогда у нас остаётся? – спросил Виктор Павлович.

– Из фрейлин – Ольга Черкасская и Натали Белозёрова, потом ещё есть камер-фрейлина Сикорская. Нельзя исключать и обергофмейстерину Волконскую и нескольких, пока безымянных, служанок, о которых мне рассказала Роксана.

Кочубей с ней не согласился:

– Смешно подозревать княгиню Волконскую: мы с вами оба знаем её давным-давно. Старушка могла воровать царское серебро лишь в одном-единственном случае – если бы сошла с ума. Ничего подобного за ней пока не наблюдается, значит, не станем впустую тратить время, подозревая первую даму двора.

– Молоденьких фрейлин тоже можно отсеять, – заметила Орлова. – Они при дворе без году неделя, а здесь действует уверенный в себе человек. К тому же таким юным барышням нечего делать в заведении мадам Клариссы.

Кочубей выразительно выгнул бровь и кивнул на листки с перечнем пропавшего.

– Вы же сами мне только что сказали, что кражу обнаружила обергофмейстерина, но при ней в тот момент находилась Ольга Черкасская. Совпадение? Вор обычно пытается отвести от себя подозрения, а это как раз похоже на такую попытку.

– Но Ольга просто в силу возраста не может быть связана с убитой Клариссой.

– Вы в этом уверены? А зря! Утром ваша невинная овечка отметилась в Михайловском замке у Татариновой, а это ненамного лучше, чем французская ведьма с Охты. Что княжна Ольга могла делать у этой «провидицы»? Если просто гадала, то это один разговор, сейчас многие этим балуются, но если за приворотом пришла, так это совсем другое. Мадам Клариссы больше нет, и княжне приходится искать другую ворожею.

Кочубей говорил убедительно, и Агата Андреевна поймала себя на мысли, что ещё чуть-чуть – и они докатятся до полного бреда. Станут обсуждать, как одна из хрупких и изящных, словно фарфоровые статуэтки, юных фрейлин разнесла голову сомнительной француженке.

Меж тем Кочубей излагал свой план поимки вора. Всё сводилось к тому, что придётся ловить «на живца». Граф собирался подкинуть в кладовую Елизаветы Алексеевны что-то особо ценное, а потом с помощью обергофмейстерины и Орловой разоблачить злоумышленника.

– Давайте встретимся с Волконской, я хочу обсудить с ней этот вопрос, – закончив, сказал Кочубей и уточнил: – Что думаете, Агата Андреевна?