Индейский трон, или Крест против идола - Андрей Посняков Страница 36

Куатемок только головой качал, понимая, что это, увы, уже невозможно. Что же Моктекусома – совсем ничего не понимает? Полностью выжил из ума? Или слушает своих тупых советников, вроде тех, что на полном серьезе рекомендовали ему послать Кортесу костюмы Кецалькоатля и Тескатлипоки… мол, какой наденет. Идиоты – по-другому и не назвать.

Однако со своей, первобытно-жреческой точки зрения, сии горе-советчики были абсолютно правы. И в самом деле, все логично, если бы «бородач с белым лицом» надел костюм Тескатлипоки, то было бы ясно: эра этого бога еще не закончилась, а если бы Кортес облачился в одеяния Кецалькоатля, то – совсем другой коленкор… Отсюда уже и можно было выстраивать всю линию поведения… не такую непоследовательную, как сейчас.

Однако, генерал-капитан, как и любой нормальный человек, вообще не стал надевать присланные костюмы, чем полностью запутал тлатоани, человека не то чтобы недалекого и тупого – вовсе нет! – но, увы, первобытного.

Жрец Куэкатльшочинко еще привез помощников – двоих не вызывающих особого доверия субъектов, один из которых – с плоским носом и широким красным лицом – почему-то напоминал Куатемоку пьяного крановщика, а второй… второй вообще был незаметен и неприметен. Идеальный тип для шпиона!

– Это мои верные люди, – с гордостью рекомендовал жрец. – Шикильцин и Топильцин… имена, конечно, вымышленные, да и к чему тебе, господин, знать настоящие – только загружать лишний раз свою память. Эти двое будут помогать тебе и – если понадобится – охранять.

При этих словах Куатемок скривился:

– Охранять пленника? Что может быть нелепее?

– Э! – Служитель Тескатлипоки шутливо погрозил пальцем. – Мы ведь знаем, что эшпаньотль присматривают за тобой, господин, не так уж и строго.

Ха! Знают они… Интересно, от кого? Кто тут доложил, постарался? «Голубые» жрецы? Или… та неуловимая женщина?

– Лучше бы ты дал мне в помощь какую-нибудь красивую женщину, жрец! – с досадой произнес принц. – Нет, в самом деле.

– Женщину… – Куэкатльшочинко хмыкнул. – Нет у нас пока женщин, дорогой наследник.

Ага… нет.

А в городе становилось очень неспокойно, по всему чувствовалось – что-то назревает. По улицам болтались толпы местных подростков и даже вооруженных воинов, какие-то мутные личности экзальтированно призывали кучковавшийся по площадям народ к бунту! В смысле – резать белых пришельцев. Наконец-то сообразили!

Испанцы чувствовали себя неуютно, Кортес ввел усиленные посты, а донью Марину – уж конечно, по ее же совету – сослал на окраину города, поселив в каком-то доме на положении пленницы.

– Ваш император настроен против нас! – жаловался при встрече Берналь Диас. – Увы, это так, мой дорогой друг.

– Но тлатоани же только что в очередной раз прислал вам подарки! – пытался оправдаться Куатемок. – И не самые бедные.

– Все так, – хмуро кивал кабальеро. – Но мы уже обнаружили на улицах несколько десятков утыканных кольями и хорошо замаскированных ям! Несколько десятков, дон Карлос. Одной рукой ваш император шлет нам подарки, другой же – вредит. Ходят упорные слухи, что он послал против нас двадцать тысяч отборных воинов!

Двадцать тысяч воинов!

Принц не знал, что и думать, – сообщение Диаса не очень-то вязались с приказом тлатоани. Но, с другой стороны, быть может, Моктекусома наконец решился дать пришельцам достойный отпор?

Ага… и вот так просто все стало явным! И якобы двадцать тысяч воинов, и замаскированные – совсем плохо замаскированные, раз уж их легко смогли в таком количестве отыскать, – ямы с кольями. Особенно настораживало поведение доньи Марины – пожалуй, одной из главных вдохновительниц всего похода. Ох, неспроста она вдруг прикинулась пленницей… Хочет вызвать жалость жителей Чолулы? Втереться к ним в доверие? Ох, неспроста…

Тут явно пахнет самой жуткой провокацией! Кортесу зачем-то нужно устроить в Чолуле резню? Устрашить? Может быть, может быть… И также очень может быть, что дело тут не в резне… а, скажем, в деньгах! Все в том же золоте. Да, в золоте! А почему бы и нет? Все эти многочисленные носильщики, воины-тлашакаланцы, проводники да и простые конкистадоры… На всех ведь даже таких богатых подарков, что постоянно слал Моктекусома, не хватит! А заплатить хорошо бы… Откуда деньги? А ограбить какой-нибудь богатый город… Чолула – как раз таки весьма подходящий случай.

Тогда становится понятным поведение доньи Марины – действительно, входит в доверие, а быть может, и открыто провоцирует беспорядки. В разумных пределах, конечно.

Эти еще двое… помощнички… Интересно, где их черти носят? Тоже митингуют на площадях? Зовут народ к топору… то есть – под топор. Под топор испанцев! Конкистадорам ведь только того и надобно…

Марина!!!

Все она…

И, кстати, она как раз должна встретиться с какой-то женщиной… той самой…

– Так донья Марина в опале, Берналь?

– Кто это вам сказал? – скривился сеньор Диас.

– Вы! Вот только что.

– Да? А я и не заметил… Знаете, не то чтобы в опале, просто… Просто капитан-генерал немного отдалил ее от себя – для безопасности в столь неспокойное время.

– А она звала меня к себе на обед.

– Так пойдите! С охраной, конечно. Я дам вам солдат.

– А это далеко?

– Не очень. Солдаты знают.

Просторный двор с сильно заросшим садом располагался почти на самой окраине, у развалин какого-то храма. Почтительно проводив принца, солдаты вовсе не спешили уходить. Да! Еще и у самых дверей стояли двое с алебардами. Глупое оказалось положение – не бродить же по саду, нужно, раз уж пришел, зайти.

А почему бы и не зайти?

Велев выглянувшей на зов служанке доложить, Куатемок в ожидании принялся расхаживать по давно не чищенной от пробивавшейся травы дорожке. Впрочем, долго ждать не пришлось.

– Входите, дон Карлос. Вот уж кого не ожидала, так это вас! Что-то случилось?

– Нет, просто шел мимо, дай, думаю, зайду.

– Рада, рада… Хотите выпить?

– Конечно.

– Сейчас принесут вино… Боюсь показаться негостеприимной хозяйкой, но… вечером у меня важная встреча.

Вот оно!

– О, я не задержу вас до вечера, любезнейшая сеньора.

Ни к чему не обязывающий тост. Беседа ни о чем. А время шло, шло. И видно было: хозяйка нервничает.

Когда уже начало темнеть, принц счел, что пришла пора откланяться:

– Не смею больше злоупотреблять вашим гостеприимством, дорогая донья.

– О что вы, что вы…

Любезные слова. Улыбка. А в глазах: да поскорей бы ты ушел!

Выйдя из дому, Куатемок простился с охранниками Марины… а те, что были с ним, уже, слава богу, ушли, что значительно облегчало дело.