Филипп Август - Эрнест Дюплесси Страница 35

Три дня спустя по обширной равнине Турени медленно проходил многочисленный отряд всадников. Утренний ветер развевал их знамена; солнце играло на оружии и доспехах. Артур Бретонский предводительствовал этой небольшой армией и вел ее на завоевание провинции Пуату. Но численность армии была далеко не полна, представляя собой только часть вспомогательного войска, обещанного Филиппом Августом. В городе Туре назначено было сборное место для всех выступающих отрядов.

Во главе армии ехал Артур Плантагенет, вооруженный с головы до ног, а поверх лат на нем красовался великолепный атласный полукафтан, вышитый Агнессой Меранской. Глаза его горели юношеской энергией, и лицо, оживленное радостью и надеждой, выражало нетерпеливое желание сражаться и веру в будущее, начавшееся под столь счастливыми предзнаменованиями.

По правую руку от Артура ехал Ги де Куси, облаченный с роскошью, которую ему обеспечили тысяча марок отшельника. По левую скакал граф Савари де Молеон, не менее прославившийся своими песнями, чем военными подвигами.

Блистательная группа графов и баронов окружала их, далее на некотором расстоянии следовало множество пажей и оруженосцев, еще далее – многочисленный отряд всадников не в таких богатых доспехах, но строгой и воинственной наружности, под предводительством Гуго де Барра.

Наконец, замыкал строй отряд брабантов, впереди которых гарцевал на коне Жоделль. Шут Галлон, по-видимому, сильно пристрастился к нему, потому что глаз с него не спускал все время похода, и либо гарцевал рядом на своей длинной серой кобыле, либо затесывался в середину солдат, потешавшихся над его шутовскими выходками и кривляньями.

Поход совершался по родной стране, где не стоило ожидать никакого нападения; столько сладких надежд, столько прекрасных мечтаний представлялось впереди юному предводителю Артуру и его рыцарям, что, казалось, никогда еще не бывало такого веселого похода.

– Да скоро ли мы приедем? – спросил вдруг Артур, которому подобный аллюр казался слишком медленным.

– В трех часах расстояния, как раз перед вами, находится город Тур, – отвечал Савари де Молеон, указывая рукою вперед. – Пора бы ему открыться… Да вот именно – посмотрите туда! Над этою рощей, видите вон ту неясную громаду? Это колокольня Турского собора.

– Вижу! вижу! Так вот он, Тур! – воскликнул Артур со сдержанной пылкостью, обличавшею мечты и надежды его юношеского сердца.

– Точно так, принц, это и есть Тур, – отвечал рыцарь. – Я не сомневаюсь, что при въезде вы найдете там достаточное количество баронов и рыцарей, так что можно будет решиться на какой-нибудь подвиг.

Прежде чем ответить, Артур посмотрел на Ги де Куси, попечительству которого был вверен королем Филиппом.

– Никто не услышит, чтобы я когда-нибудь восставал против смелого подвига, если тут представится малейшая надежда на успех, – отвечал молодой рыцарь. – Но я полагаю, что при настоящих обстоятельствах и при самом начале войны, которая, по всей вероятности, будет продолжительна, благоразумнее ничего не предпринимать, пока не подоспеют со всех сторон подкрепления, которые не замедлят прибыть, причем в значительном количестве.

– Неужели я слышу эти слова от сира де Куси? – воскликнул граф де Молеон с насмешкой. – Неужели молва оклеветала его, разнеся по миру обвинение, что его мужество доходит иногда до безрассудной отваги?

– Сир де Молеон, – возразил Куси, вспыхнув, потому что высказанное мнение ему продиктовал скорее рассудок, чем отвага. – Теперь речь идет не обо мне, а о принце Артуре. Плохую услугу я ему окажу, если посоветую идти вперед прежде, чем у него будет достаточно сил, чтобы иметь верный успех. Что же в отношении меня, я могу вам одно сказать: в тот день, когда мы оба станем перед армией короля Иоанна, мое знамя будет развеваться в рядах неприятельских и по меньшей мере не отстанет от вас.

– Оно и на шаг не будет впереди! – воскликнул Савари де Молеон с запальчивостью. – Я держу пари против него!

– Давайте покажем себя в деле, граф де Молеон, а до тех пор зачем нам терять время на бесполезные споры, тем более что мы не знаем еще и того, какое подкрепление ожидает нас в Туре. Если оно будет значительным или по крайней мере достаточным, я первый подам совет идти вперед. Но если оно будет слабо и незначительно, то я скажу, что подстрекавший принца на рискованное предприятие внимал более своему тщеславию, чем его выгодам.

– Своему тщеславию! – воскликнул Савари де Молеон. – Сир де Куси, выбирайте слова!

Скромный запас терпения, которым природа одарила Куси, готов был истощиться, и спор скоро перешел бы в ссору, если бы внезапно не был прерван прибытием отряда всадников, выехавших с боковой дороги. Это был вспомогательный отряд, присоединившийся к войску Артура.

Восторженными криками были приняты новоприбывшие; ряды смешались, шумные приветствия раздавались в общей суматохе.

– Ха-ха-ха! Вот это друзья! – воскликнул шут Галлон, хлопнув по плечу Жоделля. – Ну а будь это враги – увидели бы вы, что такое мой господин в деле! Вот настоящий мастер рубить головы и протыкать насквозь туловища! Век буду жить, а все не забыть, как он махал своей секирой в Оверни!

Жоделль нахмурился и схватился за рукоятку меча. Но Галлон ко всем своим физическим преимуществам еще и косил глазом, так что, глядя вперед, имел способность наблюдать за происходящим сбоку.

– Да, господин Жоделль, – продолжал шут. – И вам весело было бы посмотреть, как он рубил головы мошенникам, которые напали на него на дороге из Вик-ле-Конта. В том-то и невыгода вашего ремесла, что вам иногда головы рубят. Но во всяком случае, ремесло это прибыльное.

– Это слово не совсем уместно, Галлон, – возразил Жоделль, делая над собой усилие. – Не по ремеслу, а по призванию мы действуем, а что может быть выше и благороднее призвания воина?

– Так ваше дело – не ремесло? – воскликнул Галлон. – Ха-ха-ха! Вот это забавно! Если ваше призвание не есть ремесло, то с товаром в руках вы не в состоянии не только поймать свинью за ухо, но и даже намылить хвост у кошки! А с каких это пор покупать и продавать перестало быть ремеслом?

– Покупать? Продавать? – спросил Жоделль с удивлением. – Что вы под этим подразумеваете, Галлон?

– Послушайте, добрые люди! – воскликнул фигляр, поднимая длинные руки к небу в жесте восторга. – Меня величают шутом, дураком, а я шагу не могу сделать, чтобы не наткнуться на людей вдвое тупее меня! Ах ты, чугунная башка! – продолжал он вполголоса, так что никто не мог его слышать, кроме Жоделля. – Да какой же товар можно выгоднее продать королю Иоанну, как не это стадо жирных баранов, которые идут вослед овна с золотым руном? И не выгодно ли продавать за наличные деньги и за чистое золото англичанам?

Жоделль быстро посмотрел прямо в глаза шуту, стараясь прочесть кроющиеся в его голове мысли. Но лицо Галлона было равнодушно, взгляд туп, никак не соответствуя словам. Даже нос оставался неподвижен.