По ту сторону жизни - Александр Чиненков Страница 34

— В этом нет необходимости, — заявил Митрофан, протягивая офицеру заграничный паспорт. — Я предприниматель из Португалии и приехал в вашу страну для ведения переговоров о закупке зерна.

Взяв паспорт, офицер перелистал его и в нерешительности замер. Сначала он посмотрел на бледное опухшее с перепоя лицо Мавлюдова, затем перевёл взгляд на спокойное свежее лицо «иностранца».

— Собирайтесь оба, поедем в Управление, — сказал он. — Там разберёмся и…

— Отставить, — прозвучал от двери требовательный голос, и все обернулись посмотреть на его обладателя.

— Лейтенант, верните всем документы, они в порядке, — приказал вошедший. — Профессор пусть остаётся, а господина бизнесмена везите на вокзал.

— Товарищ майор, — обратился к нему Мавлюдов. — Его нельзя отпускать! В Гражданскую он служил в контрразведке у Семёнова! Это опасный троцкист и враг народа Митрофан Бурматов. Он явился, чтобы убить меня. Он…

— Вздор и околесица, — усмехнулся Митрофан. — Ваш «профессор» безмерно пьющий человек и подвержен галлюцинациям. Господа, вы только посмотрите на него!

Тон, каковым говорил Бурматов, был ровный и уверенный, тон человека, привыкшего вести переговоры, в котором не было ни вызова, ни угодливости — в нём звучали властные нотки и намёк на оскорблённое достоинство.

— Успокойтесь, у нас к вам особых претензий нет, господин де Беррио, — заверил его угрюмо майор. — А за то, что вы приехали в Ленинград, не поставив в известность ни своё посольство, ни наше правительство, будете отвечать в Москве людям, на то компетентным!

— Так что, я могу идти? — поинтересовался Митрофан высокомерно.

— Нет, вас отвезут на вокзал, посадят в поезд и сопроводят в Москву, — ответил ему майор. — Извините, но иначе поступить мы не можем. Такие требования прописаны в наших должностных инструкциях, так что не взыщите, господин коммерсант…

* * *

В посольстве в Москве Митрофан вёл себя вызывающе, с послом он разговаривал на повышенных тонах. Хотя тот и считал его действия своенравными и недопустимыми, но… Постепенно Митрофан стал брать верх.

— Что в моих действиях плохого?! — негодующе «вопрошал» он. — В том, что я собирался посмотреть Ленинград? Право же, это вполне естественное желание, не правда ли?

— Да, вполне, — вежливо соглашался посол. — В любой стране мира такое желание — явление вполне нормальное, но только не в СССР. Здесь жизнь другая и правила другие. И в «чужой монастырь соваться со своим уставом» здесь не принято. А ещё здесь с подозрением относятся к визитам иностранцев в жилища советских граждан, тем более с поддельными паспортами.

Снова произошёл «обмен любезностями». Посол сказал, что сожалеет о том, что произошло, но посоветовал господину де Беррио немедленно покинуть СССР.

— Наша страна особенная, — говорил посол, — не похожая на другие. Но, как бы то ни было, её законы надо уважать.

В конце концов они обменялись примирительным рукопожатием. Посол выставил на стол бутылку коньяка и два фужера. Они выпили.

— На чём собирается возвращаться в Португалию господин де Беррио? — между прочим поинтересовался посол, наливая ещё по одной. — Поездом или другим видом транспорта?

— Предпочитаю возвращаться на корабле, — ответил Митрофан. — Не горю желанием снова пересекать в вагоне воюющую Испанию.

— Вот и хорошо, — просиял посол. — Через три дня отчаливает корабль из Одессы в Южную Америку. Мы закажем на его борт билет для вас, господин де Беррио.

— Но-о-о… Я не успел уладить свои дела! — удивился Митрофан. — Мне ещё подписывать договор о…

— Он уже подписан, — улыбнулся посол, беря фужер. — Вашим поверенным и стараться особо не пришлось. Представители Госплана, как только узнали о количестве закупаемого зерна, готовы были плясать от радости!

— Выходит, здесь мне больше делать нечего? — ухмыльнулся Митрофан.

— Абсолютно, — поддержал его посол. — Мы не хотим, чтобы с вами здесь что-то случилось, господин де Беррио.

— А что может здесь со мной случиться? — беря фужер, хмыкнул Митрофан.

— Да всё что угодно, — пожал плечами посол. — И что самое главное, может случиться так, что мы не сможем вас выручить…

* * *

Большой круизный лайнер отошёл от причала.

Пассажиры высыпали на палубу. Они казались чересчур весёлыми, а взгляды были прикованы к порту, словно они собирались запомнить навсегда весёлый город Одессу.

Митрофан стоял в кормовой части судна, наблюдая, как удаляется берег, и страдая от плохого настроения, подмечал всё очень чётко: покачивание судна на волнах, лязг цепей, когда поднимали якорь, громкие удары корабельного колокола и так далее, и так далее, и так далее…

Берег удалялся, Одесса таяла в тумане. Корабль вышел в открытое море. Подул пронизывающий ветер, и пассажиры, вместо того, чтобы возвращаться в каюты, развеселились ещё больше.

— Да-а-а, долго плыть придётся, — услышал Митрофан мужской голос и обернулся.

— Простите, вы пытаетесь заговорить со мной? — спросил он холодно.

— Нет, это я так, вслух рассуждаю, — усмехнулся мужчина. — Кстати, меня зовут Диего Сантос, и я следую в Боливию, если хотите.

Митрофан не представился. Он отвернулся и стал смотреть назад, на Одессу. Солнечный свет, преломляясь в воде, слепил глаза.

— Вы из СССР или ездили туда в качестве туриста? — поинтересовался незнакомец.

— Я ездил в Россию по делам, — нехотя отозвался, не оборачиваясь, Митрофан.

— У вас что, с Советской страной какой-то бизнес?

— Нет, я гоняюсь за призраком. За какой-то тенью, сам не зная ради чего.

— Интересное у вас занятие…

— Интереснее некуда.

— А я навестил СССР с тяжёлой душой, а теперь вот…

— Я тоже не наблюдал в России ничего хорошего.

— Так давайте встретимся в моей каюте и поделимся впечатлениями об СССР? — неожиданно предложил мужчина. — У меня найдётся хороший коньячок и… Копчёная осетринка с чёрной икрой. Как вы ко всему этому отнесётесь?

— Положительно, — ответил Митрофан, которому вдруг захотелось выпить. — Я навещу вас через час или вас устроит более позднее время?

— Через час так через час, — улыбнулся незнакомец. — Номер моей каюты 313! Не правда ли, забавное сочетание цифр?

— Это не имеет значения, — пожал плечами Митрофан. — Для таких, как я, всё, что хоть чем-то намекает на мистику, действует не пугающе, а умиротворённо.

Выбросив за борт окурок сигары, Диего Сантос ушёл, а Митрофан…

«Эх, Кузьма, прости, что не нашёл тебя, — подумал он, глядя на Одессу, исчезающую вдали. — Видит бог, я сделал всё, что мог… Одно радует меня сейчас, что жив ты и не в лагере среди заключённых. Может, так оно и лучше, что не я нашёл тебя, а эта стерва Маргарита. Видать, она всё ещё любит тебя. И где бы ты ни был, Кузьма Прохорович, я желаю тебе счастья и добра! И пусть всюду сопутствует тебе удача, дорогой ты мой господин судебный пристав!»