Черная борода - Амир Али Страница 32

– Нам нужен вице-губернатор Вергинии Александр Спотсвуд. Он обвиняется в незаконном присвоении земельных участков, а также сокрытии денежных средств, проходивших через его ведомство.

Элайза, которая вышла из комнаты на голоса, услышавшая все это, выронила из рук вазу, приготовленную для цветов. Вода разлилась по полу, а осколки синего стекла разлетелись вокруг. Другой мужчина в форме подошел к ней и произнес почти точь в точь то же самое. Бедной женщине и в голову не пришло, что нужно что-то придумать, соврать. Да и что тут скажешь, если Спотсвуд как нарочно остался сегодня дома и спал в своей комнате. Женщина даже не успела возразить что-то более-менее вразумительное, как мужчины громко зашагали в верхние комнаты. Вниз они спускались уже вместе с Александром. Тот выглядел потерянным, что-то бормотал. Элайза смотрела им вслед, и не знала чего ожидать дальше. Беда уже пришла, уводя за собой ее мужа.

А дальше, само собой разумеется, был суд. Спотсвуду предъявили обвинения в незаконном использовании служебного положения и присвоении семи десятков тысячи акров земли. Его уволили с ответственного поста, однако, не осудили. Можно сказать, что довольно легко ему все сошло с рук. Но все же он испугался, ожидая приговора. Тогда ему вспомнились все собственные ошибки. Вспомнился Эдвард Тич, с момента расправы с которым прошло уже 6 лет. «Чертов пират, гореть ему в аду», – подумал он про себя и тут же осекся, представив, что и сам в свете последних событий достоин подобной участи. Правда подобные размышления лишь быстрой рысцой проскочили в голове и покинули ее навсегда. Единственное, о чем он сожалел после вынесения приговора, – это потеря любовницы, которая сразу скрылась в неизвестном направлении. А гаитянка тем временем и не думала раскаиваться. Получив доступ к денежным средствам Спотсвуда, она сразу же сдала его властям и отправилась с тем самым Бартом из ночного паба на острова. Это было райское местечко с белым песком и насыщенно голубым небом, которое так и притягивало взгляд усталой души. Там они с головой окунались не только в ласковую морскую пену, но и в любовь, готовые тонуть в ней с утра до вечера. Только очень долгим не бывает ничего. Красивая сказка влюбленных закончилась через несколько месяцев. Барт исчез, оставив возлюбленную в одиночестве и без денег. Она была вынуждена зарабатывать единственным, что умела и чем хорошо владела, – искусством соблазнения. Став подружкой на ночь прибывающих на острова моряков, девушка от одного из них спустя два года случайно услышала о новом пирате. Он свирепствовал на морях и именовал себя последователем Черной Бороды.

В 1720-м году преследования пиратов продолжались, не исключением стал и «Черный капитан», как он себя именовал. Не скрываясь, он вступил во вражду с губернатором французской колонии Мартиника. Он совершил смелый налет на корабль, в котором плыл сам губернатор, опрометчиво решивший сам пуститься на поимку разбойника. Для карательной экспедиции был отправлен пушечный военный фрегат. Имя этому разбойнику было Барт Робертс. Тот самый Барт, которого гаитянка когда-то страстно любила, и который предал ее. Пират атаковал судно, состоялась стремительная абордажная атака, принесшая много потерь с вражеской стороны. Барту удалось захватить в плен губернатора. Тут уж победитель не посмел отказать себе в удовольствии поиздеваться над пленником.

Беднягу сначала дружно избили, потом заставили прислуживать себе наподобие верного слуги. Губернатор приносил на подносе кружки с вином, ему ставили подножку, мужчина падал, напиток разливался, а его заставляли слизывать разлитое с палубы языком. После этого они придумали новое развлечение – поставили мужчину к стене и принялись метать в него ножи. Некоторые из матросов были пьяны в стельку. Один из них даже угодил ножом в руку губернатора. Тот закричал от боли, согнувшись пополам. А команда только хохотала. Затем под глумливые выкрики головорезов, сопровождавшиеся свистом, Барт собственными руками повесил несчастного на рее. Он оказался по-настоящему жесток в своем пиратстве, гораздо более свирепый чем Черная Борода, которому многие еще после Барта будут подражать. И все потому, что слава Эдварда Тича была гораздо кровожаднее его самого. Его имя осталось только облеплять различными загадками. Ведь так и бывает с яркими личностями, которые запоминаются на века.