Сокровище Чингисхана - Дирк Касслер Страница 32

Стараясь дышать как можно тише, они, таясь в тени, раз­глядывали корабль. По океанским стандартам он был не круп­ным —чуть более двухсот футов в длину. Построено судно было по классическому проекту, как и любой другой сухогруз: высо­кая длинная надстройка в центре и широкая палуба в носовой и хвостовой частях. Корпус его был выполнен из стали, а дере­вянные палубы — из твердого тика. Повсюду темнели намерт­во въевшиеся пятна, оставленные бочками с горючим, масла­ми и всевозможными химикатами, остатки которых, кое-где смешавшись за десятки лет службы судна, превратились в гус­тую и вязкую как патока массу. Питт обвел взглядом кормовую палубу, на которой возвышалось с полдесятка металлических контейнеров, окружавших единственный люк в трюмное помещение. Питт и Джордино бесшумно двинулись вдоль тени к одному из контейнеров. Там, где тень уменьшалась, им при­шлось ползти. Они приблизились к люку, остановились и, обер­нувшись, рассмотрели кормовую палубу из более выгодного положения.

По периметру обширного пространства лежали связки труб небольшого диаметра. Центральная часть палубы оставалась пустой, и даже в темноте, по оставленным на дереве глубоким вмятинам и царапинам, можно было разглядеть следы мощных стоек таинственной конструкции, замеченной Питтом и Джор­дино накануне вечером. Однако гораздо более интригующей показалась им круглая массивная шестифутовая крышка, за­крывавшая отверстие в палубе, в самом центре оставленных стойками отметин.

— Похоже на шахту. Видел такие на буровых судах в Север­ном море, — прошептал Питт.

— Только похоже. Буровой трубы нет, — отозвался Джор­дино.

Увиденное поставило их в тупик. Буровые суда оборудуют­ся не только трубами, но также насосами и хранилищами для нефти. На стареньком сухогрузе можно было разве что смонти­ровать буровую установку, но уж никак не качать нефть. Сле­довательно, отверстие предназначалось для иных целей.

Питт не стал долго раздумывать, а торопливо направился по переходу вдоль правого борта. Добравшись до резкого, под девяносто градусов, поворота, он остановился и вжался в стену перегородки. Напротив него находилась другая перегородка. Питт напряг слух, но не услышал ничего тревожного. Корабль казался пустым. Он снова двинулся вперед, вплотную за ним семенил Джордино, успокоившийся и отдышавшийся после волнующего прыжка.

Они медленно и бесшумно поползли вперед, достигли дру­гого перехода, шедшего перпендикулярно, по центру надстрой­ки от бимса до бимса. Одинокая слабенькая лампочка освеща­ла его мутноватым желтым светом. Где-то вдалеке работал элек­трогенератор, и шум его напоминал стрекотание роя цикад. Питт, выступив вперед, натянул рукав свитера на ладонь, при­поднялся на цыпочках и чуть отвернул лампочку. Та сразу по­гасла. Отгороженные от света фонарей, установленных в доке, они погрузились в почти полный мрак.

Питт и Джордино продолжали стоять на пересечении пере­ходов, когда вдруг позади них внезапно раздался щелчок двер­ной ручки. Оба разом бросились в боковой переход, чтобы не оказаться в поле зрения выходившего. Пробежав несколько футов, они заметили слева от себя полуоткрытую дверь какого- то скудно освещенного помещения. Им ничего не оставалось, как только юркнуть туда. Питт осторожно прикрыл дверь. Они стояли, вжавшись в стены, едва дыша.

Замерев и вслушиваясь в отдаленный звук шагов, к сча­стью, не приближавшихся к ним, они оглядели комнату и поня­ли, что оказались в официальном помещении, напоминающем конференц-зал, роскошный интерьер которого резко контрас­тировал с убогим внешним видом сухогруза. Пол устилал пер­сидский ковер с ярким рисунком, в центре зала стоял резной стол красного дерева, а вдоль стен расположились высокие ко­жаные кресла. Стены зала украшали тисненые обои и несколь­ко прекрасно написанных небольших картин. Дополнявшие изысканность интерьера искусственные цветы делали зал по­хожим на фойе фешенебельного отеля «Уолдорф-Астория». В противоположном конце зала были двойные двери, которые вели на корабельный камбуз. Недалеко от себя Питт увидел смонти­рованный на перегородке, на уровне глаз, большой плоский те­левизор, провод от которого шел к спутниковой антенне.

— Прекрасная атмосфера для поглощения каши и борща, — оценил обстановку Джордино.

Питт, пропустив мимо ушей замечание друга, направился к висевшим на стене большим листам. Это были увеличенные изображения отдельных участков байкальского дна, получен­ные с помощью компьютера. В некоторых местах на них вид­нелись круги, сделанные красным фломастером. Больше всего таких кругов было на изображении северной оконечности озе­ра — здесь они часто наслаивались друг на друга и даже заходи­ли на берег, в район расположения старого нефтепровода, про­ходившего с востока на запад.

— Районы предполагаемого бурения? — спросил Джордино.

— Вероятно. Не думаю, что ребята из экологического дви­жения, воспитанные на лозунгах «Берегите мать-природу!», сильно обрадовались бы, покажи мы им эти карты, — ответил Питт.

Услышав, как в переходе снова загремели шаги, Джордино приник к двери. Когда они стихли вдали, он чуть приоткрыл дверь и выглянул наружу.

— Все тихо. Забавно, а ведь со стороны корабль выглядит необитаемым.

— Очень хотелось бы взглянуть на ту шлюпку, которая при­плыла с берега, — зашептал Питт и медленно, стараясь не шу­меть, раскрыл дверь.

Они осторожно выскользнули в боковой зал, через него выбрались назад, к прибрежному проходу, и двинулись впе­ред, вдоль основной палубной надстройки. Вскоре она закон­чилась носовой палубой с двумя углублениями для установки контейнеров. У самого носа, в люльке, привинченной к палу­бе, на уровне поручней висела видавшая виды шлюпка. Не от­цепленный от нее трос, шедший к стоявшей рядом лебедке, говорил о ее недавнем прибытии и спешке, в которой высади­лись пассажиры.

— Ее отлично видно с мостика, — сказал Джордино, мот­нув головой в сторону неясного света, сочившегося из окна ка­питанской рубки футах в двадцати над их головами.

— Маловероятно, чтобы сюда кто-то смотрел, — ответил Питт. — Я сейчас, только проверю шлюпку.

Пока Джордино прятался втени, Питт, низко пригнувшись, пронесся к противоположному борту и всем телом прижался к поручням. Палубу заливал мутный желтоватый свет со сторо­ны дока и сверху, с мостика. Неясная фигура Питта при каж­дом его шаге вырисовывалась на палубе. Краем глаза он видел и тягач возле дока, и продолжавших сновать возле него людей. Одетый в темные брюки и свитер, с такого расстояния он был им практически незаметен. Поэтому больше Питта заботили возможные пассажиры на борту.

Одним прыжком подскочив к шлюпке, он быстро перегнул­ся через перила, заглянул в ее носовую часть и тут же присел на корточки, притаившись в тени. Пока его пульс приходил в нор­му, Питт вслушивался в звуки, надеясь по ним определить — заметили его или нет, но вокруг все было тихо. До ушей долета­ли лишь отзвуки работ в доке и слабая музыка из бара. Питт взглянул наверх и увидел в окне силуэты двух беседующих муж­чин. Увлеченные разговором, они не обращали ни малейшего внимания на палубу.

Присев на корточки, Питт вытащил из-за пазухи тонкий фонарик-карандаш, навел его на корпус шлюпки и на секунду включил. Крошечный лучик осветил побитый деревянный борт, выкрашенный в темно-красный цвет. Питт провел ладонью по борту — мелкие чешуйки краски прилипли к пальцам. Такого же цвета были и следы, оставленные на правом борту «Вереща­гина».