Полковник Кварич - Генри Райдер Хаггард Страница 32

Через два дня после получения второго письма от Тигрицы мистер Квест объявил жене, что отправляется в Лондон по делам, связанным с банком, и пару вечеров его не будет дома.

Она рассмеялась ему в лицо.

– Боже мой, Уильям, – сказала она, – ты просто непревзойденный актер. Вот уж не ожидала, что ты продолжишь со мной этот фарс. Что ж, я надеюсь, что в этот раз Эдит не обойдется тебе слишком дорого, ибо мы сейчас не настолько богаты, и денег на ее содержание у нас просто нет.

Мистер Квест заметно поморщился от этой язвительной фразы, которую его жена произносила с игравшей на ее лице улыбкой младенческой невинности, но ничего не ответил. Она слишком многое знала. Однако в глубине души он задался вопросом, какую судьбу она уготовила бы ему, знай она всю правду, и при этой мысли вздрогнул. Он почти не сомневался, что обладательница этого детского личика будет беспощадна в своей мести, и что эти мягкие белые руки, не дрогнув, сдавят горло ненавистного ей человека и уничтожат его. В эти мгновения, он, как никогда ранее, со всей ясностью осознал, что между ним и этой женщиной вражда и борьба будут до самой смерти; и как ни странно, при этом он все еще любил ее!

Мистер Квест прибыл в Лондон около трех часов, и первым делом заехал в фирму «Косси и сын», где ему сообщили, что старый мистер Косси чувствует себя намного лучше, и, узнав, что мистер Квест приезжает в Лондон, велел передать, что он настоятельно хочет его видеть, особенно по поводу поместья Хонэм. Соответственно, мистер Квест отправился в особняк старого джентльмена на Гроунер-стрит, где спросил мистера Эдварда Косси. Лакей ответил ему, что мистер Эдвард сейчас наверху, и, проводив Квеста в кабинет, пошел доложить о его прибытии.

Мистер Квест обвел взглядом роскошно обставленную комнату, которую, как он видел, занимал сам Эдвард, ибо на столе лежало несколько писем, написанных его почерком, а через спинку стула был переброшен вельветовый халат, в котором мистер Квест признал халат Эдварда. Скользнув глазами по халату, мистер Квест вскоре задержал взгляд на уголке надорванного конверта, торчащего из кармана. Надо сказать, что голубоватый оттенок конверта показался ему знакомым – такими конвертами пользовалась его жена. Прислушавшись на мгновение, не идет ли кто-нибудь, он шагнул к халату и вытащил письмо. Это действительно был почерк его жены, поэтому он позволил себе быстро переместить конверт в свой собственный карман. Через минуту вошел Эдвард Косси, и мужчины пожали друг другу руки.

– Как дела, Квест? – спросил Эдвард. – Думаю, на этот раз старик выкарабкается. Он прикован к постели, но остр, как бритва, и ему докладывают из банка обо всех важных вопросах. Надеюсь, что он протянет еще год, и ни на минуту не выпустит меня из поля зрения. Он целый день напролет проповедует о деньгах, говорит, что, пока не поздно, хочет донести до меня плоды своего опыта. Он хочет вас видеть, так что вам лучше подняться к нему наверх.

И они поднялись в большую роскошную спальню на втором этаже, где на лакированной кушетке лежал разбитый параличом банкир, глава фирмы «Косси и сын».

Когда мистер Квест и Эдвард Косси вошли, сидевшая рядом с больным женщина, старшая дочь старого мистера Косси, отложила газету, из которой она вслух читала ему финансовую статью, и, встав, сообщила отцу, что пришел мистер Квест.

– Мистер Квест? – уточнил старик тонким писклявым голосом. – Ах, да, я очень хочу увидеть мистера Квеста. Оставь нас, Анна, вернешься ко мне позже, как говорится, делу время, потехе час… хотя куда как поучителен этот внезапный обвал акций американских железных дорог. Но я это предвидел и вовремя избавился от них. – Косси-старший с удовлетворением фыркнул и, не будь он парализован, точно потер бы руки.

Мистер Квест шагнул вперед, туда, где лежал глава банкирского дома. Это был изможденный старик, седой, с жутко бледным лицом, которое по контрасту с его черной бархатной шапочкой казалось лицом мертвеца. Насколько мог понять мистер Квест, старик был почти полностью парализован, за исключением головы, шеи и левой руки, которыми он все еще мог немного двигать. Однако его черные глаза были полны жизни и ума и, не переставая, скользили по комнате.

– Как поживаете, мистер Квест? – спросил он. – Извините, что я не могу пожать вам руку. Как видите, я парализован, хотя мой разум достаточно ясен, я бы даже сказал, яснее, чем когда-либо. И у меня пока нет желания умирать… это вряд ли, потому что я еще поживу. Я могу протянуть еще пару лет – доктор говорит, что я непременно проживу, по крайней мере, один. А даже за один год, если держать глаза открытыми, можно заработать много денег. Однажды я за год заработал для нашего банка сто двадцать тысяч и могу сделать это снова, прежде чем умру. Я могу заработать еще много денег, очень много денег! – и его голос сорвался на пронзительный писк, который неприятно резал слух.

– Я очень на это надеюсь, сэр, – вежливо сказал мистер Квест.

– Спасибо, сочту это великой удачей. Итак, мистер Квест, дела в вашей части мира не так уж плохи, совсем не плохи, учитывая, в какое время мы живем. Я подумал, что нам должны были продать поместье этого старого де ла Молля, но я слышал, что он собирается расплатиться с нами. Не могу даже представить, кто этот болван, который согласился ссудить ему деньги. Ваш клиент, а? Считайте, что, он их потерял, и поделом ему – это будет хороший урок! Но мне его не жаль, ведь для такого банка, как наш, было бы некрасиво пустить по миру старого клиента. Не то, чтобы его счет что-то для нас значит, вообще ничего, – больше мороки, чем прибыли – иначе мы бы так не поступили. Он – сущий банкрот, и суд по делам о несостоятельности – это самое для него место. Этот мир и все его плоды принадлежат богатым. А для таких, как этот де ла Молль, существует суд по делам о несостоятельности. Кто он такой? Пустой болтун с длинным напыщенным именем! Пусть он обратится туда и освободит место для людей, которые заработали деньги – хи-хи-хи! – И вновь его голос сорвался на пронзительный писк.

Здесь мистер Квест, который был сыт этим по горло, увел разговор в сторону, начав комментировать различные сделки, которые он проводил от имени банкирского дома. Старик слушал его с величайшим интересом, не сводя пронзительных черных глаз с лица собеседника, пока, наконец, мистер Квест не упомянул, что среди прочих в местном отделении банка открыл счет некий полковник Кварич.