Черный рыцарь - Ольга Крючкова Страница 30

После длительного путешествия Чёрный Рыцарь и его оружейник пересекли границу графства Клермон-ан-Оверни, правителем которого считался граф Клермонский. Тот же, в свою очередь, подчинялся королю Франции Филиппу I. Несколько лет назад Клермон стал центром движения крестоносцев, сюда стекались бароны, виконты и графы со своими вассалами, дабы объединить усилия и выступить в очередной Крестовый поход.

Странники целый день петляли по тропинке, исхоженной местными жителями, ведущей через отроги горного массива Шен-де-Пюи.

– Здесь ходят небось одни лишь горные козы… – недовольно пробурчал Карл, ведь свой путь он проделывал пешком.

Ригор сверху вниз взглянул на своего оруженосца. Он всё ещё сожалел об утраченном покровительстве Луизы де Ла Крезо.

Наконец впереди в лучах заходящего солнца появился замок.

– Всевышний услышал мои молитвы! – воскликнул уставший оруженосец. – Нас ждёт тёплая постель и сытный ужин. Сейчас хоть и август месяц, но спать на голой земле, укрывшись плащом, мне надоело.

Ригор слегка кивнул в знак согласия. Действительно, походная жизнь, которую они вели с тех пор, как покинули замок Ла Крезо, его утомила. Хотелось тепла, комфорта, да, наконец, и покровительства знатной дамы.

Ригор всё острее осознавал, что жизнь странствующего рыцаря не для него. Хотя он дал обещание Матильде де Монбельяр прославлять её имя и покрыть себя неувядаемой славой, но всё как-то было недосуг. Слава обходила его стороной, если не считать поверженного барона Ла Крезо и пары-тройки стычек с мелкими грабителями, промышлявшими на дорогах. А что до прославления её имени… Он сдержал обещание: сочинил две альбы и три кансоны в её честь, теперь их распевают по всей Бургундии.

И даже находясь под крылом Луизы де Ла Крезо, Ригор не забывал отправлять редкие письма в Монбельяр с попутной оказией. Правда, то, что он писал Матильде, было в основном вымыслом. Но что поделать, если всех драконов уничтожили давным-давно, а на дорогах Бургундии всё меньше попадалось отъявленных злодеев, лишь небольшие шайки разбойников. Да и тех устрашить при помощи меча не составляло труда. Их жертвами в основном становились вилланы да купцы, что путешествовали без охраны.

Ригор всмотрелся вдаль: замок, прилепившийся, словно гнездо горного орла, к отрогам Шен-де-Пюи, в какой-то момент показался ему необычайно притягательным и даже… мистическим. Неожиданно его охватило смятение…

«Странно, – подумал Ригор. – Отчего этот замок так волнует меня? Неужели именно в нём мне предстоит обрести свою судьбу?..»

Он пришпорил коня, дабы быстрее достичь замка. Карл, уже задыхаясь от усталости, вдобавок нагруженный поклажей и копьём, едва поспевал за ним.

Колокола замковой церкви известили о заходе солнца. Постепенно стали сгущаться сумерки…

Странники приближались к замку, до них доносились отголоски безудержного веселья и музыки. Да и в окнах замка ярко пылали свечи. Его хозяин барон Гуго де Тьер и его супруга Франсуаза, урождённая де Исуар, праздновали знаменательное событие – свадьбу своей несравненной дочери Констанции.

* * *

Франсуаза, несмотря на свой возраст, ещё считалась очень красивой женщиной: белокурые волосы, серые глаза; высокая, статная – она, словно сошла со страниц парижских романов о прекрасных дамах и куртуазной любви. Гуго де Тьер был почти на двадцать лет старше жены (Франсуаза – вторая жена барона, первая жена умерла от горячки много лет назад) и всё чаще страдал от ран, полученных в Крестовом походе.

В то время как он пребывал на Святой земле, его старшая дочь Эстела, рождённая от первой жены, заболела оспой, которая обезобразила её лицо до неузнаваемости. Франсуаза никогда не любила свою падчерицу. А теперь, когда лицо девочки было изуродовано болезнью, баронесса едва ли скрывала отвращение по отношению к бедняжке и всячески унижала и оскорбляла её.

Крестовый поход затянулся, барон не возвращался. Франсуаза, понимая, что на уродливой падчерице никто не женится (а девочке уже исполнилось тринадцать лет, рубцы на лице так и не прошли), и та станет лишь обузой, решила избавиться от неё.

Сначала Франсуаза хотела отравить Эстелу, но потом побоялась брать грех на душу, потому как была ревностной католичкой.

Она тайно отправила падчерицу в свой родовой замок Исуар под охраной двух слуг и престарелой кормилицы. А в усыпальнице замка Тьер вместо Эстелы похоронили дочь конюха примерно такого же возраста, которая некогда переболела оспой. После похорон баронесса наградила конюха за обещанное молчание и также отправила в Исуар.

Когда барон вернулся из Крестового похода, жена сообщила ему о смерти Эстелы. Тот горевал недолго, ибо за годы похода отвык от своих дочерей и даже не заподозрил жену в подлоге.

Прошли годы, Констанция превратилась в прелестную девушку. Барон подыскал ей выгодную партию: молодого барона Леона де Орийнака.

И вот теперь в замке Тьер праздновали свадьбу…

* * *

Чёрный Рыцарь достиг замка в разгар веселья. Крестьяне наслаждались дармовым господским вином, смачно закусывая его мясом (а такой случай выпадал нечасто, ибо их повседневной пищей были пресные лепёшки, сыр да кислое молоко).

Ригор невольно улыбнулся, печальное настроение и тоска по Луизе де Ла Крезо невольно улетучились.

Стражники также в изрядном подпитии встретили заезжего рыцаря добродушно, преподнесли чашу вина, дабы он испил его за здоровье молодых.

Ригор не заставил просить себя дважды, ибо резко почувствовал голод и жажду. Карл сглотнул слюну, наблюдая, как его господин осушает чашу.

– Отличное вино! – похвалил Ригор и взглянул на Карла, готового потерять сознание от обиды, жажды, голода и усталости. – Нельзя ли повторить для моего оруженосца?

Один из стражников тотчас наполнил чашу Ригора вином и потянул её Карлу. Тот с жадностью припал к ней.

– Ох… – с наслаждением выдохнул он, возвращая чашу.