Лошадь без головы - Поль Берна Страница 30

— Девяносто восемь… девяносто девять… сто! — объявил Зидор. - Он выехал!

Ребятам не сиделось на месте. Маленькие начали радостно визжать, не спуская глаз с дальнего конца улицы.

— Уж конечно, Габи готовит нам сюрприз! — закричал Татав.

Все насторожились. Легкий ветерок принес шум колес. Этот шум становился все громче, но сразу затих вблизи улицы Сесиль, а потом, на последнем повороте, стал победно нарастать. Еще ничего не было видно, но чудовище должно было появиться внезапно, грохоча, как пушечное ядро.

— Нажимай, Габи! — пронзительно кричали девочки.

— Нажимай! — кричали мальчики, потрясая кулаками.

И Габи нажимал на повороте, пригибая голову к рулю и ругая лошадку недокормленной черепахой.

И — о ужас! По дороге Черной Коровы, в свою очередь, нажимал папаша Зигон, увлекаемый тачкой с бутылками. Он только что выехал с дороги Понсо. Его заметили слишком поздно.

— Остановитесь! — кричали ему ребята. - Лошадь идет!…

— Я уже не могу остановиться! — стонал папаша Зигон.

А дорога Черной Коровы круто спускалась до самой магистрали. Ребята смотрели друг на друга обезумевшими глазами, не зная, смеяться им или плакать.

— Габи налетит! — бормотал Задор. - Ясно и определенно…

— Он затормозит, — сказала Берта. - Он успеет затормозить, когда выскочит из-за угла.

— Габи никогда не тормозит! — заявил Жуан. - Он проскочит справа или слева. Папаша отделается испугом.

— Ах! — вдруг закричали дети, выскочив на откос.

Из-за угла со страшным шумом вылетела лошадь. А тут, позванивая бутылками, вышел на перекресток папаша Зигон. Будто все было заранее предрешено, как в фигуре кадрили. Габи не затормозил, папаша Зигон — тоже, и лошадка бомбой врезалась в тележку — бум!

— Ба-бах! — заорал Зидор, подбрасывая в воздух кепку.

Габи совершил полет через тачку и упал в траву на участке Пеке. Тачка с глухим шумом повалилась набок, все бутылки сразу высыпались наземь. Зигон застыл посередине дороги. Обе оглобли выскочили у него из рук. Он был вне себя от ярости.

— Так! Вам мало одного раза? — вопил он, топая ногами. - Вы меня подстерегали, чтобы налететь на меня из-за угла, черт бы вас побрал! Смотрите, негодяи! Шестьдесят бутылок в канаве! Шестьдесят хороших бутылок вы у меня разбили, горе мое!

— Не волнуйтесь, папаша Зигон, — ласково сказала ему Марион. - Вы на этом деле выиграете пятьсот бутылок. Я вам покажу, где они спрятаны. Уж это-то мы должны для вас сделать.

Старый Зигон хотел протестовать, но улыбка Марион успокоила его. Фернан, Зидор и Татав катались от смеха.

— Вы видели? — держась за бока, говорил Татав. - Габи не затормозил, нет! Он все нажимал и — тррах! Налетел! Как гром! Держу пари, он это сделал нарочно…

Берта и Мели прыгали и смеялись, обнимая друг дружку. Бон-бон, красный, как вишенка, колотил Жуана по спине.

— Никогда я не видал более красивого зрелища! — в энтузиазме кричал Фернан. - Если бы курьерский поезд вылетел из-за угла со скоростью в сто двадцать километров в час, и то не было бы такого грохота.

Из укромного уголка наблюдал всю эту сцену инспектор Синэ. Он был один и хохотал как одержимый. Веселые ручейки слез скатывались по его тощему лошадиному лицу.

— Уж эти мне ребята!

— Эй, Габи! — кричали за поворотом. - Покажись же наконец!

Габи с трудом встал на ноги, перелез через колючую проволоку и соскользнул в канаву. Он не смеялся и был очень бледен. Все столпились вокруг него.

— Ты ушибся, Габи? — ласково спросила Марион.

— Нет, ничего, — как-то растерянно ответил Габи.

Он протянул руку, указывая на улицу Маленьких Бедняков, на дорогу Черной Коровы, на участок Пеке, на весь этот принадлежащий им мир, с виду неказистый, но освещаемый их весельем и хорошевший день ото дня.

— Все это, — сказал он, — уже кончено!… - И залился слезами.

Дети еще ближе подошли к нему, потрясенные очевидностью его горя, причины которого они не понимали.

— Ведь ничего не произошло, — шепнула Марион, кладя ему руку на плечо. - Ты полетел довольно смешно, это правда, но не стоит так огорчаться. Со всяким может случиться. Вот спроси Татава…

— Все кончено! — рыдал павший духом Габи. - Я ни на что больше не гожусь! Мне минуло двенадцать лет три дня назад, только я никому об этом не говорил. За эти три дня я чувствую, что сделался круглым дураком… Вы видели? Я даже не в состоянии был удержаться на этой несчастной лошаденке… Все кончено! Вам надо искать другого вожака!…

Все ребята громко запротестовали. Марион поднялась на цыпочки и поцеловала большого Габи в щеку.

— Глупенький! — нежно сказала она ему. - Тебе двенадцать лет? Что из этого? Нам тоже скоро будет двенадцать, но это не значит, что нам надо расставаться. Мы будем продолжать вместе расти, вот и всё! Наша компания еще крепка. Посмотри-ка на нас: мы еще не так скоро перестанем баловаться!

— А девочка-то права, — пробормотал стоявший в отдалении старик Зигон, — добрая дружба украшает жизнь…

И сквозь слезы Габи увидел позолоченные косыми лучами солнца девять сияющих радостных лиц: Фернана, Марион, Берты, Мели, Зидора, Татава, Жуана, Крикэ и Бонбона. Он улыбнулся им.

Негритенок обошел вокруг тележки и вернулся к товарищам, что-то прижимая к груди.

— Опять она у нас башку сломала! — с растерянным видом заявил он, поднимая своими черными ручонками лошадиную голову.

Девочки и мальчики вновь покатились со смеху. Они внимательно осмотрели свою лошадку. Она не очень пострадала при падении, но голова отлетела напрочь.

— Она не желает носить голову, это ясно! — безапелляционно заявил Габи и сильным ударом отбросил голову в траву, на участок Пеке.

Инспектор Синэ потихоньку поднимался по дороге Черной Коровы, держась поближе к стенам. Ему немного совестно было появиться среди ребят в самый веселый час их игр. Но его появление никого не смутило. Совсем наоборот!

— Эй, господин инспектор! — закричал Зидор, приглашая его подойти поближе. - Не хотите ли покататься?

Инспектор Синэ закрыл глаза, вытянул вперед обе руки, сделал испуганное лицо и со всех ног бросился бежать по улице Маленьких Бедняков.