Пираты Малайзии - Эмилио Сальгари Страница 3

— Итак, капитан, — спросил боцман, яростно жуя свой табак, — вы узнаете это место?

— Думаю, да. Эти скалы, которые окружают его со всех сторон, говорят, что перед нами Момпрачем.

— Черт побери! — пробормотал американец, покачивая головой. — Не лучшее местечко на этой земле.

— Да, дружище, — мрачно подтвердил капитан. — Оно не пользуется доброй славой.

— Скажите лучше, что это пиратское гнездо. Ведь Тигр Малайзии вернулся сюда.

— Как! — вскричал Мак-Клинтон, у которого мурашки пробежали по коже. — Тигр Малайзии вернулся на Момпрачем?

— Да.

— Это невозможно, Билл! Уже несколько лет, как этот человек исчез.

— А я вам говорю, он вернулся. Четыре месяца назад он напал на «Архилах» из Калькутты, который еле ноги унес от него. Один матрос, который знает в лицо этого кровожадного пирата, рассказал мне, что видел его на носу праос.

— Тогда мы погибли. Он не замедлит напасть на нас.

— Черт побери! — заорал вдруг боцман, страшно побледнев.

— Что с тобой?

— Смотрите, капитан! Смотрите туда!..

— Праос, праос! — закричал голос на палубе.

Капитан, побледневший не меньше боцмана, взглянул в сторону острова и заметил четыре судна, которые, распустив паруса, направлялись к ним.

Это были четыре больших малайских праос, очень легкие, с низким корпусом и огромными удлиненными парусами, подобными крыльям альбатроса.

Эти быстроходные суда, которые благодаря своим балансирам могли бросать вызов самым страшным ураганам, взяли на свое вооружение малайские пираты, не боясь нападать с ними на самые большие корабли, которые встречаются в их морях.

Капитан Мак-Клинтон не мог этого не знать. Едва завидев их, он поспешил спуститься на палубу и в нескольких словах известил команду об опасности, которая всем угрожала. Только мужественное сопротивление могло спасти их.

К несчастью, судно было плохо вооружено. Пушек оно не имело, а ружей едва хватало, чтобы вооружить экипаж, по большей части плохо стрелявший. Было еще, правда, несколько абордажных сабель, слегка заржавевших, да пара пистолетов и штук шесть топоров.

Кое-как вооружившись, матросы и пассажиры устремились на корму, которая, скорее всего, могла подвергнуться нападению. Звездно-полосатый сине-белый флаг Соединенных Штатов гордо взвился на верхушке бизань-мачты.

А в это время четыре малайских праос, которые летели, как птицы, были уже не более чем в двухстах местах и готовились напасть на бедное судно.

Экипажи их состояли из полуголых, но прекрасно вооруженных людей, явно пиратского вида. Среди них были и приземистые, с оливковой кожей малайцы, и красивые высокорослые даяки, и бугисы, и макассары, и яванцы. Было и несколько китайцев.

Все эти люди выстроились вдоль фальшборта и яростно потрясали оружием, издавая громкие вопли, от которых дрожь пробегала по телу. Казалось, они стремились запугать потерпевших крушение еще прежде, чем доберутся до них.

Внезапно с первого праос раздался пушечный выстрел, и ядро разбило бушприт «Молодой Индии», утопив конец его в море.

— Смелее, ребята! — закричал капитан Мак-Клинтон. — Если заговорила пушка, значит, начинаются танцы. Огонь!

За этой командой последовало несколько ружейных выстрелов. Страшные крики раздались на борту праос — неопровержимый знак, что пули не пропали даром.

— Давай, давай, ребята! — завопил боцман Билл. — Цельтесь прямо в гущу. Стреляйте в этих разбойников, у них не хватит храбрости добраться до нас. Эй, огонь!

Его голос был заглушен несколькими страшными залпами, которые раздались с моря. Это пираты начали атаку.

Четыре праос казались четырьмя батареями, обрушившими на корабль град снарядов и пуль.

Гремели пушки, рявкали спингарды, трещали карабины — весь корабль простреливался от носа до кормы.

Через полминуты уже четверо моряков лежали на палубе без признаков жизни, а фок-мачта, подрубленная под марсы, рухнула на палубу, завалив ее реями, парусами и снастями. Победные возгласы на корабле сменились воплями страха, боли, стонами и хрипами умирающих.

Было невозможно сопротивляться этому свинцовому урагану, который обрушился на них с пиратских судов. Оставшиеся в живых, несмотря на подбадривания капитана и боцмана Билла, бросились к правому борту, забаррикадировавшись за шлюпками и обломками мачт. Многие были ранены и издавали душераздирающие крики.

Под защитой своих душек пираты быстро приблизились к судну и с кормы пытались взобраться на борт.

Капитан Мак-Клинтон бросился туда, чтобы помешать абордажу, но был сражен залпом из митральезы, и упал вместе с тремя матросами, кинувшимися за ним.

— Да здравствует Тигр Малайзии! — закричали пираты.

Они оставили на палубе карабины и, схватившись за сабли, топоры и кинжалы, ревущей оравой бросились на абордаж. Как обезьяны, они карабкались по канатам, цеплялись за остатки фальшборта или, разбежавшись по реям, прыгали со своих мачт на мачты судна, скользили по вантам на палубу. Под их ударами оставшиеся в живых защитники падали один за другим.

Только у самой грот-мачты один человек, вооруженный тяжелой абордажной саблей, оставался в живых. Это был индиец Каммамури, который защищался, как лев, отражая удары врагов и раздавая свои направо и налево.

Но силы были не равны. Удар абордажного топора сломал его саблю. Два пирата набросились на него со спины и повалили, несмотря на отчаянное сопротивление.

— Помогите!.. Помогите!.. — кричал несчастный сдавленным голосом, но гибель его казалась неотвратимой.

Уже один из пиратов взмахнул над его головой топором.

— Стойте! — неожиданно загремел чей-то голос. — Не трогайте его. Этот индиец — храбрец!..