Пустыня всадников - Варвара Еналь Страница 27

На миг Мэши показалось, что вот-вот из глубин Настоящей Земли появятся корни Деревьев-Гигантов и нападут, голодные и яростные, опьяненные близостью добычи. Сметут, сожрут, слопают и не оставят ничего и никого. Смерть от Настоящей Земли — вот что виделось Мэши.

Крик застыл в горле. Потому сразу стало ясно: не поможет ничего. Ни крик, ни бегство. Нельзя убежать от той, кого называют Настоящей Матерью. Она всюду, она настигнет, она выпустит своих Гигантов и поглотит всякого, кто осмелится нарушить ее покой.

Мэши почувствовала слезы на щеках. Подумала: «Почему, за что Настоящая Мать так ненавидит своих детей?» Глянула в разверзшийся зев и проснулась.

Сон оборвался вмиг, Мэши поняла вдруг, что смотрит в синеющее небо, слышит, как робко начинают пощелкивать путоки, чувствует теплоту и мягкость отцовского бока, и ей хорошо, она в безопасности, и никто не пытается ее съесть.

Ходит рядом невозмутимый лека, еле слышно пощелкивают суставы на его ногах, еле заметно поблескивают выпуклые глаза. Довольные глаза — если так можно сказать о роботе. Лека доволен и спокоен. Ночь прошла, наступил рассвет, и ничего страшного не случилось.

Мэши села, откинула назад растрепанные волосы. Протерла глаза, потянулась за флягой с водой. Большими шумными глотками утолила жажду и улыбнулась. Они живы, все хорошо. Это был просто сон. Всего лишь страшный сон.

Рядом сопели мальчики. Ник раскидал руки, положив одну на плечо брата, а другую устроив на камне, за спальным мешком. Лицо обращено к небу, брови нахмурены, губы приоткрыты. На губе, под носом — капельки пота. На щеке — подсохшие темно-бордовые царапины. Ник временами вздрагивал и шумно втягивал воздух, и Мэши поняла, что ему тоже снится что-то нехорошее. Мальчишка устал за прошлый день, пережил немало опасностей и трудностей.

Вчера он казался поганым паршивцем, убийцей, врагом. Всадником, летающим на драконе из Живого металла.

А сейчас, в неясном утреннем свете, Мэши видела маленького мальчика с приоткрытым ртом, с коричневой кожей, с покрытыми царапинами и цыпками руками. Это был ребенок. Всего лишь ребенок, которому не давал покоя тревожный сон.

Старший, Жак, спал, свернувшись калачиком и нагнув голову так, что подбородок почти касался груди. Как будто пытался хотя бы во сне спрятаться от жизни, полной тревог. Мэши вспомнила, как смешно и громко играли ровесники мальчишек в ее Городе. Вспомнила, какие интересные игрушки из пластика были у старших братьев. Конструкторы, дома, пластиковые человечки и пластиковые роботы. Вспомнила кровати, укрытые клетчатыми пледами, домашние тапочки братьев, все еще хранящиеся в шкафу у входной двери.

У ее братьев была совсем другая жизнь. Интересная, безопасная. Была мама, которая готовила каждое утро завтрак, были школьные друзья, с которыми они допоздна гоняли по улицам. Была у братьев школа, книги, тетради и даже фильмы, что показывали на уроках.

А что есть у Ника и Жака? Обязанности добывать продукты? Обязанности слушаться старших? Обязанности убивать врагов?

Дракон! Вот что было у Ника и Жака! Клятый дракон, который забрал у них детство и сделал убийцами. Вот таких маленьких, с царапинами на руках и ногах, с привычкой шмыгать носом и убирать волосы за уши. Вот Ник. Этот Ник, с его шутками и ругательствами, шмыгнет завтра носом, мотнет головой и, не задумываясь, выпустит свою стрелу-реп в спину отца.

Всадники и их драконы! Они лишают нормального детства собственных детей, они забрали жизни братьев Мэши. Хаши и Рош мертвы. И может быть, их убил брат вот этих мальчишек, которого они называют Люком. А может, вот такие же мальчики, которым едва-едва сравнялось по семь.

Это не умещалось в голове. Это было страшным и диким. Хотелось просто не думать о таком. Выкинуть из головы — и все. И относиться к мальчишкам, как к мальчишкам, а не считать их врагами.

Но они — враги. Самые настоящие. Просто их дракон погиб, и они оказались бессильны. А будь они верхом на машине, пощадили бы Мэши и ее отца? Вряд ли. В детской своей наивности и прямолинейности, в радостном сознании выполненных обязательств направили бы драконье пламя в спину, гикнули и унеслись ввысь. Потому что они — Всадники.

Мэши еще раз хлебнула из фляги и почувствовала, как завозился рядом отец. Поднялся, тихо спросил:

— Спят мальцы?

— Надо вставать, да? — вопросом на вопрос ответила Мэши.

— Поднимаемся. Разведем огонь, я принесу воды. Завтракаем и идем за яйцом.

— А зачем нам яйцо? — совсем тихо спросила Мэши, надеясь, что спящие мальчики не услышат.

— Мне интересно посмотреть на плату. И, насколько я знаю, Мэши, просто так яйца драконов у Всадников не выдают. Это семейная машина, переходящая из поколения в поколение. Если заберем яйцо, мальчишки получат шанс на нормальную жизнь. Брат их будет летать, а они останутся в клане. Меньше риска для них самих, Мэши.

— Думаешь, сработает?

Отец встал, отряхнул штаны и долго смотрел куда-то вдаль, на посеревшие верхушки деревьев, туда, куда уплыл сияющий Буймиш. После сказал:

— Не сработает. Возможно. Но мы сделаем все, что можем. Дети не должны воевать, Мэши. И не должны умирать на войне. Наши мальчики были бы живы, если бы не эта клятая война.

— Если бы не Всадники…

— Мы тоже хороши. Мы точно так же убиваем их, как они нас. Уже и не помнит никто, с чего все началось, слишком давно это было. Но Железная война продолжается, это все еще битва за металл.

— Железная война закончилась двести Буймишей назад…

— Нет, Мэши. Мы воюем с Всадниками потому, что у них есть источник Живого металла. А они воюют с нами потому, что у нас есть еда и укрытие. И мы не можем с ними договориться, никто не желает идти на уступки. Все хотят соблюдать свои правила. И потому наши дети умирают. Чтобы перестали гибнуть дети, взрослые должны перестать воевать. Только так. И если я могу уберечь от войны хотя бы тебя и этих мальчишек, я это сделаю.

— А после мы отправимся к Плавающим домам, да?

— Да. После пойдем туда.

Обычная утренняя возня началась с того, что отец проверил остатки съестного. Перетряхнул рюкзаки, разложил на неровной поверхности камня мешочки с мукокки и ниахи, потом взял ведро и отправился за водой вниз по склону. Мэши какое-то время прислушивалась к его шагам, потом взглянула на леку и распорядилась:

— Присматривай за мальчиками и не пускай их никуда, если проснутся. Я соберу хворост для огня. Я быстро.

Воздух был свежим и прохладным. Трава, полная росы, в момент вымочила штанины и кожу ботинок. Ежась и оглядываясь, Мэши ступила под сень деревьев. Собирать упавшие ветки на самом деле несложно, их полно под ногами. Знай себе нагибайся да нагибайся. И подбирай. Главное — внимательно смотреть под ноги, потому что жуки-икени еще не все убрались к себе в норы и гнезда и местами слышалось их медленное щелканье. А если наступишь на одного такого, он успеет обрызгать жгучими чернилами да еще и противно затрещит под ногами. Так просто его не раздавишь, панцирь у икеня жесткий, твердый. Икеньскими панцирями украшают поверхности шкафов и кроватей в Городах, а самих жуков разводят в питомниках. Их чернила входят в составы многих лекарств и считаются полезными.