Из Парижа в Бразилию по суше - Луи Буссенар Страница 24

Пристяжные стояли спокойно, кося глазом на коренника, глубоко погрузившегося в снег, из-под которого торчала одна только морда – прямо как в лавке, торгующей кониной.

Сани не перевернулись, они лишь врезались передком глубоко в снег, так что задок оказался приподнятым под углом в сорок пять градусов.

Полковник, как человек, привычный к таким передрягам, выпряг левую пристяжную и попросил Жюльена проделать то же с правой, а Жака – снять сбрую с коренника.

Подведя лошадей к задку саней, Жюльен и полковник привязали животных к кольцам для крепления багажа.

– А коренник отвязан? – обратился Пржевальский к Жаку.

– Да, – ответил тот.

– Хорошо. А теперь заставим этих двух вытянуть сани из снега.

– Это будет тяжело.

– О, вы не знаете еще сибирских лошадок! Они неказисты на вид, но такие умницы! Вот смотрите, – молвил полковник и громко свистнул.

Услышав привычный сигнал, животные, стоя по брюхо в снегу, судорожно заскользили по мерзлой земле и рванули вперед, взметнув снежный столб. Задок саней опустился, навалившись всей массой на полозья, и через две минуты возок был уже на дороге – в том самом месте, откуда началось катастрофическое скольжение вниз.

Коренник, почуяв свободу, вырвался из снежного плена и помчался в сторону озера.

– А что с кучером? – обеспокоенно спросил Жюльен, поскольку го́лоса бедняги больше не было слышно.

– Вот взгляните, – ответил полковник, не в силах сдержать улыбки при виде валенок, торчавших высоко из-под снега. – Эй, дружок, пора выбираться!

– Ох-ох! – раздалось причитание.

– Давай, давай, да поживее! Или, может, привязать по лошади к каждой твоей ноге?

Валенки энергично задвигались, и ямщик, еле живой от страха, с пунцовым от напряжения лицом, выбрался наконец из снежных объятий.

– Всемогущая Богородица, сжалься над бедным человеком!

– Все в порядке. Богородица тебя пожалела. И хватит скулить. Сани на месте. Запрягай лошадей и трогай! А то мы вконец замерзли.

– Но где коренник? Где мой рысак?

– Какая разница! Ну его к дьяволу, запрягай оставшихся! И пошевеливайся: мы не хотим окоченеть.

Пока кучер возился с упряжью, ездоки вычерпали снег из саней.

И вот, укрывшись поплотнее одеялами, французы в сопровождении полковника продолжили путь.

В тот момент, когда возок съехал на озерный лед, солнце заходило за видневшийся вдали заснеженный хребет, и взору путешественников открылось грандиозное, чарующее душу зрелище.

«Представьте себе, – писал французский путешественник Анри Рюссель-Килуг, – на месте Швейцарии окруженное Альпийскими горами озеро – бескрайнее и мрачное, как Адриатическое море в непогоду.

Вообразите заходящее солнце, золотящее вершины гор, отделенных от вас стокилометровой сверкающей, как сталь, полосой намертво схваченной холодом воды.

Панорама Байкала – безбрежного моря льда – несравнима ни с чем в мире. В Америке озера такой же или несколько меньшей площади никогда полностью не замерзают, и общий вид их, хотя и бесспорно живописный, такого величия собой не являет».

Вошедшее в поговорку выражение «ровный как лед» довольно обманчиво, поскольку заставляет думать, будто лед – это открытая равнина, гладкая, как зеркало. И тот, кто поверит вышеозначенным словам, подъехав к сибирскому озеру и обнаружив перед собой хаотическое нагромождение самых разнообразных по форме огромных ледяных глыб, воссоздающих картину изначального хаоса, непременно убедится в их несостоятельности.

Перед нашими друзьями предстали во всем своем великолепии миллионы блоков, лежавших на боку или стоявших то прямо, то наклонно, хрупких, как стекло, и крепких, словно стены бастиона, с краями то зубчатыми, как у пилы, то плавно закругленными, как в изделиях из керамики. Тусклые, словно матовое стекло, или прозрачные, подобно воде горного ручья, отливавшие, как море, всеми оттенками голубого и зеленоватого цветов и включенные в причудливую игру света, ледяные глыбы сверкали, сияли, мерцали, пылали, принимая на себя и отражая своими бесчисленными гранями солнечные лучи и создавая невероятно богатую цветовую гамму, сопоставимую по своему многообразию лишь с причудливыми конфигурациями, которые приняла застывшая вода. Ледяные иглы, лезвия, овалы, эллипсы, конусы и кубы, сдавленные природными силами и со сглаженными в процессе формирования гранями, соприкасаясь углами, устремленными вверх пиками и округлыми плоскостями, образовывали удивительнейшие комбинации. Время от времени все эти тела меняли свои очертания, рассыпались и вновь смерзались, кристаллизуясь самым фантастическим образом.

При одном взгляде на озеро становилось ясно, что хотя оно и вело себя послушнее, чем Ангара, но тоже сдалось лишь после длительной борьбы.

О силе мороза, который одержал в конце концов верх, ярко свидетельствовали и ледяные кружева, накинутые на острые грани или гладкие плоскости: ведь то была пена, брошенная на скалы изо льда налетевшим с простора ветром и замерзшая на лету, еще до того, как успела коснуться поверхности.

Среди многообразных по форме глыб, похожих, пожалуй, на лаву, выброшенную во время извержения вулкана, пролегли словно проложенные кем-то ровные полосы, то узкие, как дорога, то широкие, как долина. По одной из них и устремились сани.

Ездоки – двое французов и русский офицер – упоенно любовались волшебной картиной, когда раздался вдруг раскатистый громоподобный треск.

– Не бойтесь, – успокоил спутников полковник. – Мороз крепчает, и верхние слои скованной холодом воды, меняя объем, разлетаются во все стороны ледяными брызгами. Наши же сани практически невесомы для ледяного покрова толщиной не менее шестидесяти сантиметров.

– Знаете, – подал голос Жак, – этот скрежет и подрагивание льда под нами не столь уж приятны. А часто бывают тут несчастные случаи?

– Не слышал ни об одном. Хотя, понятно, если только откроется полынья, то человеку лучше туда не соваться: глубина ведь здесь совсем не малая! Но администрация учитывает, сколь смертельно опасны подобные, еще не замерзшие или оттаявшие участки воды, и из года в год принимает соответствующие меры предосторожности.

– А именно?

– Прежде всего, проводится серьезное обследование состояния льда, в частности, регулярно проверяется надежность ледяного слоя по фарватерам, размечаемым шестами. И до разрешения инспекторов никто не должен спускаться на лед.

– А в этом сезоне уже проделана такая работа?

– Думаю, да. Но в любом случае нам придется быть как можно внимательней, – сказал офицер и повернулся к ямщику, который судорожно крестился, не снимая с руки большой меховой варежки: – Ну что там еще?

– Дева Непорочная, помилуй нас! Святой Николай, сотвори чудо ради меня, раба верного нашего царя-батюшки!