Арлекин - Бернард Корнуэлл Страница 24

— Вам нужна жена с деньгами, — ответила графиня, поскольку слышала о состоянии финансов сэра Саймона.

— У меня ваши деньги, — напомнил он, — и это уладило вопрос с половиной моих долгов, а деньги за корабли в большой степени покроют остальное. Но мне нужны не ваши деньги, моя милая, а вы.

Жанетта попыталась вырваться, но он крепко прижимал ее к стене.

— Вам нужен покровитель, дорогая, — сказал сэр Саймон и нежно поцеловал ее в лоб.

У него был противный рот с вечно мокрыми губами, как будто язык не умещался во рту, поэтому поцелуй получился влажный и к тому же вонял винным перегаром. Сэр Саймон провел рукой по ее животу, и Жанетта снова попыталась вырваться. Но он придавил ее всем своим телом и схватил за волосы под шапочкой.

— Вам понравится Беркшир, дорогая.

— Уж лучше жить в аду.

Он нашарил шнуровку ее корсажа. Жанетта тщетно пыталась оттолкнуть его. Ее спасло лишь появление в переулке отряда солдат. Их командир выкрикнул приветствие сэру Саймону, тот обернулся, чтобы ответить, и это позволило Жанетте ускользнуть. Оставив у него в руке шапочку, графиня побежала домой, где забаррикадировала двери и опустилась на пол, вся в слезах от злобы и бессилия. Она ненавидела его.

Она ненавидела всех англичан и все же с течением недель заметила, что горожане начали одобрительно говорить о захватчиках, которые оставляли в Ла-Рош-Дерьене хорошие деньги. Английское серебро вызывало доверие, в отличие от французского, в которое добавляли свинец или олово. Присутствие англичан отрезало город от привычной торговли с Реном и Гингамом, но зато судовладельцы получили свободу торговать с Гасконью и Англией, и их доходы росли. Местные корабли нанимались для подвоза стрел английским войскам, и некоторые шкиперы доставляли кипы английской шерсти, которую перепродавали в других бретонских портах, все еще хранивших верность герцогу Карлу. Мало кому хотелось удаляться от Ла-Рош-Дерьена по суше, так как для этого требовалось разрешение от Ричарда Тотсгема, командира гарнизона. Хотя обрывок пергамента и защищал от эллекина, но от других грабителей, живших на опустошенных людьми Скита фермах, не было никакого спасения. Суда из Ла-Рош-Дерьена и Трегье по-прежнему могли плавать в Пемполь или на запад, в Ланьон, и торговать с врагами Англии. Так из Ла-Рош-Дерьена доставлялись письма, и Жанетта почти каждую неделю писала герцогу Карлу о новостях и о переменах, которые англичане внесли в городские укрепления. Она никогда не получала ответа, но убеждала себя, что ее письма приносят пользу.

Ла-Рош-Дерьен процветал, а Жанетта терпела лишения. Дело ее отца продолжало свое существование, но доходы таинственно исчезали. Корабли побольше постоянно отходили от причалов Трегье, что находились в часе плавания вверх по реке, и хотя Жанетта посылала их в Гасконь за вином для английского рынка, они никогда не возвращались. Или их захватывали французские корабли, или, более вероятно, капитаны начинали вести торговлю в свой карман. Семейные фермы к югу от Ла-Рош-Дерьена были разорены людьми Уилла Скита, и оброк от них пропал. Плабеннек, вотчина ее мужа, находился в захваченном англичанами Финистере, и Жанетта не видела из этих земель ни гроша уже три года. К первым неделям 1346 года она была в совершенном отчаянии и вызвала к себе стряпчего Бела.

Бела испытал извращенное удовольствие, напомнив ей, как она не учла его советов. Не следовало снаряжать два военных корабля. Жанетта стерпела его напыщенность и попросила составить петицию о возмещении, чтобы послать в английский суд. Петиция касалась оброка с Плабеннека, который захватчики взяли себе. Жанетту уязвляло, что приходится просить денег у короля Англии Эдуарда III, но что еще оставалось? Сэр Саймон Джекилл довел ее до нищеты.

Бела сел за ее стол и сделал кое-какие заметки на куске пергамента.

— Сколько мельниц в Плабеннеке? — спросил он.

— Было две.

— Две, — повторил он, записав цифру, и осторожно добавил: — А вы знаете, что герцог сам заявил притязания на этот оброк?

— Герцог? — удивленно переспросила Жанетта. — На Плабеннек?

— Герцог Карл заявляет на него права как на свое ленное владение, — сказал Бела.

— Возможно, но мой сын — граф.

— Герцог считает себя опекуном мальчика, — заметил Бела.

— Откуда вам все это известно?

Стряпчий пожал плечами.

— Я получал от людей герцога письма о делах в Париже.

— Какие письма? — насторожилась Жанетта.

— О других делах, — успокаивающим тоном сказал Бела, — совсем о других. Оброк от Плабеннека, я полагаю, поступал ежеквартально?

Жанетта с подозрением посмотрела на стряпчего.

— С чего бы это управляющим герцога упоминать в письме к вам Плабеннек?

— Они спрашивали, не знаю ли я владеющее им семейство. Разумеется, я ничего не выдал.

«Лжет», — подумала Жанетта. Она занимала у него деньги. На самом деле она была в долгу перед половиной купцов Ла-Рош-Дерьена. Несомненно, Бела сомневался, что она оплатит свои векселя, и надеялся, что в конце концов с ним рассчитается герцог Карл.

— Месье Бела, — холодно проговорила графиня, — расскажите мне, что в точности вы сообщили герцогу и зачем.

Тот пожал плечами.

— Мне нечего сказать!

— Как здоровье вашей жены? — сладким голосом спросила Жанетта.

— С окончанием зимы ее боли проходят, слава Богу. Она здорова, мадам.

— Надолго ли хватит ее здоровья, — саркастически проговорила Жанетта, — когда она узнает, чем вы занимаетесь с дочкой вашего секретаря? Сколько ей лет, Бела? Двенадцать?

— Мадам!

— Не называйте меня мадам! — Жанетта так толкнула стол, что чуть не опрокинула склянку с чернилами. — Так о чем вы переписывались с управляющими герцога?

Бела вздохнул. Он накрыл склянку с чернилами крышкой, положил перо и потер ладонями впалые щеки.

— Я всегда заботился о законных правах вашего семейства. Это мой долг, мадам, и иногда я должен делать вещи, которых предпочел бы избежать, но они тоже входят в мои обязанности. — Он чуть заметно улыбнулся. — Вы в долгах, мадам. Вы можете довольно легко спасти свои финансы, выйдя замуж за человека с состоянием. Но вам, похоже, не хочется идти этим путем, и потому я вижу в вашем будущем только разорение. Разорение. Хотите совет? Продайте этот дом, и вам хватит денег, чтобы прожить два-три года. За это время герцог, несомненно, прогонит англичан из Бретани, и вы с вашим сыном восстановите свои права на Плабеннек.

— Вы думаете, этих дьяволов так легко победить?

Жанетта вздрогнула. Она услышала на улице топот копыт и увидела, как во двор въезжают люди Скита.

Они смеялись и совсем не походили на людей, которых скоро разобьют. Жанетта опасалась, что их просто невозможно разбить из-за этой их беспечной самоуверенности, которая так ее бесила.