Пророчество Апокалипсиса 2012 - Гэри Дженнингс Страница 22
Пророчество Апокалипсиса 2012 - Гэри Дженнингс читать онлайн бесплатно
Когда мы приблизились к составленным недалеко от пирамиды клеткам с рабами, Дымящийся Щит, подведя нас к клетке Теноча, указал на нашего бывшего хозяина, исхудавшего, окровавленного, избитого, валявшегося на полу в рваной набедренной повязке. Подобрав камушек, Дымящийся Щит запустил им в пленника и попал в голову. Камень отскочил, Теноч от удара проснулся.
— Просыпайся, раб! — крикнул благородный воитель.
Теноч открыл налитый кровью глаз.
— Не могу сказать, что сочувствую твоему жалкому положению, — сказал Щит. — Ты ведь пес, сам знаешь. Мучить и насиловать беззащитных рабов, издеваться над всеми, кто слабее, — для тебя образ жизни. Нет, на самом деле ты хуже последнего пса и дурнее. Ты до сих пор огрызаешься и плюешь на нас, а только бешеный пес лает на хозяина. А знаешь, что мы делаем с бешеными собаками?
— Мы их убиваем, — сообщил Звездочет.
Теноч взирал на нас молча, с ненавистью и презрением.
— Я вижу для тебя лишь три возможные участи: каменоломни, смерть на алтаре или Смерть Огня и Ножа, — произнес воин.
Поскольку Теноч не знал, что означают последние слова, в его взгляде появилось нечто, похожее на любопытство.
— Ну конечно, пес никогда не слышал о Смерти Огня и Ножа, — усмехнулся благородный воитель. — Ну что ж, тут все просто: сначала один из жрецов оскальпирует и освежует тебя, потом с тебя медленно срежут тонкие полоски плоти. Пока твое сердце еще будет биться, у тебя отрежут язык, вырвут ногти на руках и ногах, отсекут и засунут в окровавленный рот гениталии, а потом подвесят за ноги на треноге над медленным огнем.
— Тут только одно хорошо, — хмыкнул Звездочет, — огонь прижжет рану на твоей оскальпированной голове.
— Жрец, который специализируется на этом ритуале, извлекает из него особенное удовольствие. А знаешь почему?
Теноч по-прежнему молчал.
— Объясни ему, старик, — попросил Щит.
— Потому что он с наслаждением поедает жареное человеческое мясо на глазах у умирающего человека, — сказал Звездочет. — Да, Теноч, принимая во внимание порочность всей твоей жизни, Смерть Огня и Ножа была бы для тебя самой подходящей. Если бы решение зависело от меня, о другом и думать бы не пришлось, но твоя судьба в руках этого воина, потому что это он взял тебя в плен.
— Обдумай эти возможности, животное, лично я склоняюсь к клинку и пламени. — Щит одарил Теноча хищной усмешкой.
— Мы все того же мнения, — поддержал воина Звездочет.
Затем старик и Щит повели нас дальше, прочь от клетки и от злобного взгляда Теноча. Оба они шли впереди, продолжая со смехом обсуждать участь пленника, а мы с Цветком чуть отстали. Она, закусив губу, чтобы удержаться от рыданий, лишь молча качала головой. Я никогда не мог понять, как и почему она так переживает за других, в то время как от людей нашего клана не видела почти ничего хорошего. И уж тем паче я не понимал, как ее может беспокоить, что Щит и Звездочет сделают со злобным, ненавистным Теночем, доставившим ей столько горя, боли и унижений.
«Видимо, — отстраненно подумал я, — немотивированная жестокость доступнее для понимания, чем бескорыстное сострадание».
Мы стояли у подножия великой Пирамиды Солнца. Как и раньше, с края террасы храм казался огромным, словно гора, высота его была такова, что, когда я поднял глаза к вершине, у меня чуть не закружилась голова. Склон ее простирался на сотни шагов, превосходя протяженностью поле для тлачтли, причем в верхней части подъем был невероятно крут. Когда Звездочет без предупреждения вдруг начал подниматься, мне трудно было поверить, что у него хватит сил одолеть все эти бесчисленные ступени. И уж тем более я не ожидал, что он на ходу станет давать пояснения.
— Знай, юный Рубец: на вершине пирамиды находится не только святилище с жертвенным камнем, но и лучшая во всем мире обсерватория. Туда-то нам и нужно подняться. Может быть, ты заметил, что Толлан далеко не лучшее место для изучения звездного неба. Это город дыма и пламени, ярко освещенный жаровнями, факелами, очагами, не говоря уж о множестве ритуальных огней. Чтобы обеспечить топливом все эти бесчисленные жертвенные, праздничные, траурные, свадебные, погребальные и прочие церемониальные костры, жрецы держат в городе целые горы хвороста и валежника. Ты хочешь изучать звезды в Толлане? Добро пожаловать. Но небо над городом затянуто дымом, и, лишь поднявшись на эту священную высоту, ты возвысишься над туманом.
— Иными словами, — сказал я, — ты превратил храм Пернатого Змея в свою личную обсерваторию?
— С благословения правителя, — ответил Дымящийся Щит.
— А как насчет благословения Кецалькоатля? — не унимался я. — Не правителя, а бога.
— Разве он не покровитель учебы, наук, письма, языков, цифр и математики? — произнес Звездочет.
— А заодно путешественников, любознательных, сострадательных, и еще приключений, ветров и морей, — добавил, тяжело дыша, наш воитель. — Что уж тут говорить о звездах.
— Где пребывает Кецалькоатль, там и его благодать, — заявил Звездочет.
— Выпьем за Кецалькоатля, — подняв пузырь с октли, предложил благородный воитель.
— Ничего не имею против, — отозвался я. Он протянул мне бурдюк, и я отпил глоток. — Вкус такой, будто пригубил свиной мочи, — вырвалось у меня.
— Это потому, что наша брага слишком долго пробыла в мочевом пузыре пекари, — заявил Звездочет, указывая на бурдюк Дымящегося Щита.
— Сами виноваты, надо было пить быстрее, — сказал Дымящийся Щит.
— Сдается мне, у тебя с этим будет проблема, — ткнув в бурдюк пальцем, заметил Звездочет.
— Так оно и есть, старик. Мою пустоту им не заполнить.
— Может, лучше и не пробовать, — проворчал Звездочет, пытаясь вырвать у Щита емкость с октли.
— У нас имеется четыре сотни богов, покровителей выпивки и пьянства, — возразил воин. — Мы обязаны их почтить.
— Четыре сотни? — с сомнением протянул я.
— Это прискорбный факт, — качая головой, пробормотал Звездочет.
— Они обидятся, если мы их всех не почтим, — заявил воитель, поднимая мочевой пузырь пекари и возглашая очередной тост: — За богов пьянства!
— Давай помогу, — предложил я, забрал, не дожидаясь согласия, бурдюк и, отпив еще один глоток, добавил: — Снова за Кецалькоатля!
Воин тоже отпил глоток в честь Пернатого Змея.
Старик устало покачал головой.
— Почему так много ступеней? — поинтересовался я.
— Строители спроектировали триста шестьдесят ступеней — по одной на каждый день Хаах, солнечного календаря, — пояснил Щит.
— Триста шестьдесят официальных дней, — поправил его Звездочет.
— А что за неофициальные дни? — поинтересовался я.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments