Таинственный двойник - Юрий Торубаров Страница 22

– Ветер изменился, – пояснил он, хотя этого никто не заметил.

Вторично не стал стрелять, помешала собака. Наверное, хотела попросить кость.

– На, – протянул он лук Адыру, – я за тобой.

Адыр попал прямо в хвостик, чем вызвал у всех дружный смех.

Стрелу Яна так и не нашли.

– Еще по разу, – объявил он, подавая лук Санду.

Только тот встал в стойку, как вдруг пес сорвался с места и ринулся с лаем прочь. Они переглянулись. На лице Яна был написан испуг.

– Твои, наверное, – каким-то жалобным голосом произнес он, глядя на Адыра. – О, Господи, что нам будет, – запричитал Ян.

– Я с вами! – выпалил Адыр, – меня все равно убьют!

Они похватали луки и спрятались за шалаш.

Вскоре появились два всадника. Санд узнал их. На его удивление, это были Адил и Арзу. Пастухи вышли из укрытия и пошли им навстречу. Отогнав псов, Санд помог Арзу спрыгнуть с лошади. А Адил оказался неплохим наездником. Он умело спрыгнул с коня и бросил поводья Яну. Затем обнял и по-русски трижды расцеловался с Сандом, потерся щекой с Яном, а незнакомцу кивнул головой.

Ян тотчас рассказал ему о третьем члене их компании и, не жалея красок, описал подвиг Санда. Как на юношу в это время смотрела Арзу! Наверное, он ей казался каким-то божеством. Рад, очень рад был за него и Адил.

«Стол» накрывали прямо на земле. У хозяйственного Яна оказался в наличии плат из бранной ткани. Угощение нехитрое, обычное: баранина на углях, запеченный в золе заяц, засоленная рыба, монгольская вода (конское забродившее молоко, которое называют кумысом). Зато гости потчевали их финиками, апельсинами, виноградом и щербетом.

Разговор вел в основном Ян. Адил все это время не спускал глаз с Санда. Когда Ян сделал паузу, Адил спросил жестикуляцией рук, продолжая глядеть на Санда:

– Скажи, кто твои родители?

Невольным переводчиком опять выступил Ян. Санд неожиданно усмехнулся.

– Родители… – произнес он со вздохом, – если бы я знал.

– Что тебе известно?

– Я знаю… – в задумчивости произнес он и начал рассказывать свою историю. – В детстве я спас дочь нашего боярина, – он повернулся к Арзу, – это как ваш отец, – пояснил он и продолжил, – а под вечер, когда я пришел к своему дому, увидел полный двор гостей. То были люди боярина. Не знаю отчего, но я испугался и спрятался в кустах под окном. И слышал, что боярин стал расспрашивать моего отца про меня. И тот вдруг признался, что не они мои родители. Они нашли меня около убитой татарами матери, услышав мой плач. Они сохранили даже мои пеленки. Отец поведал, что мать моя была очень красива, – сказал, а сам засмущался. – Сохранился от нее еще… – он поднял рубаху, оголяя грудь.

Там все увидели небольшой золотой крестик, на котором было вчервлено тело Христа.

Адил вдруг побледнел и протянул за ним руку. Санду пришлось его снять. Адил схватил крестик и стал тщательно рассматривать. На его левой стороне была едва заметная ссадинка. Он ее узнал. И вдруг бросился к Санду, стал его целовать. И даже выговорил слово: «Моой!»

Когда он успокоился, то с помощью Яна и Арзу поведал свою историю, историю сестры и воеводы. Рассказал и об Аскольде, сыне воеводы, как тот стал мужем Всеславны. Все слушали, затаив дыхание. Вернее, Яна, который все это пересказывал. Арзу не стыдилась своих слез. Да и глаза мужчин были влажны от услышанного.

Адил замолчал, каждый по-своему переваривал услышанное. Ян вдруг точно окаменел. Потом повернулся к Адилу и спросил:

– Подожди, как звали отца Санда?

– Аскольд.

– Аскольд, Аскольд, – врастяжку произнес поляк, что-то припоминая. – А… вспомнил! – и начал рассказывать: – Это было давно. Я еще жил на родине и был человеком Мазовецкого. Этот князь отдал немцам, тевтонам, один из своих замков. До них мы жили хорошо. Но когда они появились… да ладно. Как-то в лесу я собирал дрова. Слышу радостные голоса. Я оставил вязанку и решил посмотреть, что за люди. Прячась за деревья, я вышел на кромку леса и вижу… Господи… Тевтонцы рубили тех, кто радостно их приветствовал. И тут я услышал, как кто-то крикнул: «Аскольд, беги!» Я увидел, как какой-то воин, не тевтон, пробился средь их многочисленных рядов. Путь для него в лес был свободен. Там было спасение. Но, увидев, что гибнут его друзья, он повернул коня назад. Я не знал Аскольда, только слышал его имя. Но я понял, что это был он и своих друзей не бросил. Сеча была ужасная. Много погибло тевтонцев. Но силы были не равны, и эти ребята все погибли. Мне стало так плохо, что силы оставили меня. Как же так? Они думали, что их встречают друзья, а оказалось… Господи! Но это не все. Вязанку я потерял. Пока искал, услышал новые голоса. Я вернулся на свое место и увидел какого-то воя и женщину с ребенком на руках. Отец ребенка был еще жив. Звали его… Аскольд. Это я хорошо слышал. Так называла его жена. Она еще произнесла имя, какое прошептал его отец. Я расслышал: Андрей! Наверное, тот так назвал своего сына.

Андрей сидел ни жив ни мертв. Такое слышать! Не лучше выглядел и Василий, князь козельский с такой печальной судьбой. Молчание нарушил Ян.

– Да… интересная встреча! – произнес он, покачивая головой.

– Что… дальше? – глухо спросил Андрей.

– Дальше, – Ян тяжело вздохнул, – мы отнесли тела русских глубоко в лес и там похоронили. Потом расстались. Они торопились поскорее оставить эти места.

Он повернулся к Василию:

– Князь, – назвал он его. За столько лет Василий впервые услышал это слово, – почему ты так пристально разглядывал Андрея?

– Он вылитый дед Андрей Сеча, славный козельский воевода.

– Вот так да! – Ян ударил себя по ляшкам. – Я тогда столько наслышался о Козельске. Это был город, который первый дал отпор татарам! Да так дал, что об этом знали даже в глухих европейских селениях. Позволь мне, Андрей, вспоминая прах твоего знаменитого деда, поклониться тебе в ноги, чтобы он знал, что его слава не умрет в веках.

Он упал на колени и низко поклонился.

– Санд, что он тебе сказал? – подала голос Арзу.

Андрей, поднимая Яна, повернулся к ней:

– Говорит, хороший у меня был дед, – и рассмеялся.

– И я скажу, хороший! – поддержала и Арзу.

– Я думаю, – Андрей подошел к Арзу, – там было много хороших людей.

– Да, ты прав, – отряхивая колени, заговорил Ян, – взять князя, сколько тебе было тогда?

– Тринадцать.

– А какую отметину они оставили на тебе! Как ты сюда попал?

Князь поднялся, разминая затекшие ноги. Походил какое-то время взад вперед, потом сел. На него все смотрели, и он понял, что ждут рассказа. И опять при помощи Яна и Арзу Адил поведал:

– Мы долго держались. Ждали помощи. Посылали лазутчиков. Многие погибли. Аскольд дошел, но черниговский князь отказал в поддержке. Он боялся, что Батый пойдет на него.