По ту сторону жизни - Александр Чиненков Страница 21

Тишину в палате нарушали лишь рыдания Алсу.

Прислонившись спиной к стене, Кузьма держал на коленях её голову. Они оба знали, что это последняя встреча в их жизни, но не говорили об этом, не утешали друг друга, не обнадёживали, инстинктивно ощущая, что сейчас любые слова ободрения были бы обманом…

— Алсу! — тихо позвал Кузьма, проведя ладонью по голове жены. — То, что ты мне рассказала, ужасно. Этот подонок мстит мне понятно за что, но почему он тебя не оставляет в покое?

— Он мстит и мне, — хрипло прошептала Алсу. — Он мстит нам обоим. Но-о-о… теперь это уже не имеет значения.

— Наверное, да, — вынужден был согласиться Кузьма. — Нам даже бежать отсюда нет смысла, да и некуда. Я «враг народа», а ты моя жена… — он с нежностью погладил горячий лоб супруги. — Официально нас уже нет в этом мире, так не раз говорил мне Азат.

— Как мы счастливо жили, Кузьма, вспомни, — прошептала Алсу. — Бродили по городу… А я полюбила Ленинград, Кузьма… Как хорошо, что меня похоронят не где-нибудь в тайге, а в этом прекрасном городе, — последние слова она произнесла с трудом и едва слышно, но Кузьма услышал её.

Он промолчал. Он ничего не мог сказать жене, так как и сам не знал, что может с ним случиться в ближайшие минуты. Лёгким покашливанием прочистив горло, он спросил:

— Алсу, дорогая, почему ты говоришь таким тоном, будто умирать собралась? Ты вот что, старайся не думать о плохом! Больше думай о хорошем и надейся на чудо… Кто знает, может, оно…

— Кузьма, я уже не надеюсь на чудо, — тихо сказала она. — Я умираю, Кузьма… Альбина оставила мне немного яда, и я…

— Ты что, приняла его? — всполошился Кузьма.

Алсу промолчала, и он немного успокоился.

— Ты нашла яд, — сказал Кузьма спустя минуту, — так выброси его. Самоубийство — это грех… Бог подарил тебе жизнь, и ты должна бороться за неё до последнего!

Он замолчал, ожидая услышать жену, но она безмолвствовала. Кузьма решил, что Алсу дремлет, и продолжал говорить тихо, нежно, прикрыв глаза и вспоминая лучшее, что было в их совместной жизни. Он говорил, говорил и говорил, поглаживая Алсу по голове, не зная, что она уже едва дышит.

Вдруг Кузьма почувствовал, что произошло нечто непоправимое. Приподняв голову жены, он встал с кровати и склонился над ней. Лицо Алсу было пепельно-серым, дыхание едва уловимым, глаза закрыты.

Сердце Кузьмы защемило от горя. Он понял, что супруга не только нашла, но и приняла яд, и что Азат знает всё. Потому и произошло это переселение в палату к Алсу, чтобы Кузьма видел, как жена умирает! Азат хотел, чтобы его враг видел и страдал! Ведь увидеть своими глазами будет в тысячу раз больнее, чем выслушать рассказ, пусть даже самый издевательский!

Кузьма встал у кровати на колени.

— Алсу, любимая, что же ты наделала, — прошептал он со стоном. — Хотя, видимо, и я скоро отправлюсь за тобой следом…

Алсу приоткрыла глаза.

— Прости, если бы ты пришёл чуточку раньше, — прошептала она. — Если бы пришёл ты пораньше, то я, может быть…

Слёзы выступили на глазах Кузьмы.

— Нам всё одно не спастись, милый мой, — прошептала умирающая. — Уж лучше так, чем терпеть издевательства негодяя…

Кузьма всхлипнул. К горлу подкатил ком горечи, и он не мог говорить. В порыве неутолимого горя он склонился над женой и поцеловал её.

— Ну, вот и всё, — всхлипнула она слабо. — Всё горит и голова туманится… Прощай, Кузьма, я всегда любила и люблю только одного тебя. Я…

И тут по её телу пробежала дрожь, она дёрнулась и затихла. Кузьма в отчаянии замотал головой, слёзы заструились по его заросшим щетиной щекам. И вдруг лицо его исказилось, стало похожим на страшную злую маску. Взгляд блуждал, как у безумного и… Кузьма грузно осел на пол, лишившись сознания.

* * *

— Когда ты приехала в Ленинград, Маргарита? — поинтересовался Азат, с опаской покосившись на гостью.

— Я уже сутки в этом прекрасном городе, — ответила та спокойно.

Она улыбнулась и сразу же стала ещё красивее. Серьёзное выражение, делавшее строгим её лицо, исчезло.

— Не знаю, как ты, но я рада тебя видеть, товарищ Рахимов, — продолжила гостья. — Признаюсь честно, я с интересом следила за твоими успехами в области медицины, а ты, конечно, забыл о моём существовании.

— Нет, — солгал Азат. — Мне известно, например, что ты… Ты, наверное, продолжаешь служить государству в правоохранительных органах?

— В НКВД, — добавила Маргарита с ухмылкой.

— Но это замечательно, товарищ Шмель, — заискивающе заулыбался Азат. — Да ты…

— Всё, хватит, — отрезала гостья с неожиданной силой. — Я люблю свою работу и только ею и живу.

«О Всевышний, — подумал со страхом Азат. — Да она теперь ещё страшнее, чем прежде!»

Маргарита скривила презрительно губы, глядя на него.

— Ты не ждал меня, а я вот перед тобой красуюсь, — сказала она спокойно. — Если ты считаешь, что я заглянула к тебе проездом, то полный глупец.

— Нет, я так не считаю, — замотал головой Азат. — Только в толк никак не возьму, какое такое неотложное дело привело тебя ко мне?