Записки рыболова - Андрей Анисимов Страница 21

Парень сидит на берегу. В его ведерке пяток карасиков и плотвичка. Стая рыбьей мелочи ходит у поверхности воды. Вдруг у противоположного берега раздается всплеск. Это уже не мелочь. Похоже на хищника. Иду в машину, достаю ведерко, кусок хлеба. Переоборудую удочку самым маленьким крючком. Бросаю кусок хлеба в воду. Мелочь принимается его жадно теребить. Смачиваю кусочек хлеба без корки и замешиваю серое тесто. Насаживаю хлебный катушек и, убрав глубину, забрасываю. Секунда, и поплавок тянет в сторону. Подсекаю. Маленькая с пальчик красноперка, через пять минут у меня в ведерки их больше десятка. Снова иду к машине и достаю коробку со снастями. Маленький крючок заменяю на поводок с тройничком, и снасть на хищника готова. Подхожу к берегу, цепляю красноперку к тройничку, ставлю глубину сантиметров сорок, и забрасываю к водорослям. Поплавок не успевает выпрямиться, как его тянет в глубину. Неужели моя красноперочка так сильна? На всякий случай подсекаю. И не зря. Сильная рыба сгибает удилище. Подвожу ее к берегу – щука. Зверь на кило. Бегу за садком в машину. Заодно прихватываю подсачек. В этих канальчиках можно всякого ждать. Снова забрасываю. Теперь немного правее. Снова мгновенная поклевка, но сейчас она типично щучья. Поплавок ныряет, исчезая из глаз. Подсекаю. Эта рыбка покрупнее. Беру ее сачком. В моем садке уже две щуки, а ловлю я тут, с учетом времени потраченного на красноперку, не больше получаса. Новый живец и новый заброс. Опять не успевает поиграть. Снова резкая поклевка. Щука килограмма на полтора занимает свое место в садке. Пора перекурить, а то и минуты свободной нет. Жадно затягиваюсь, но сам не дождусь, когда кончится сигарета. Все. Можно снова в бой. Забрасываю живца подальше от берега, и глубину ставлю побольше. Поплавок подергивается и вальсирует то в одну, то в другую сторону. Это играет красноперочка. Живец крутится на одном месте. Жду, но недолго. Поплавок, как и в первый раз, начинает медленно погружаться. На секунду замирает притопленный, и снова в глубину. Подсекаю. Ни живца, ни поводка, ни тройника. Вот тебе на! Как щука могла это сделать? Какая же пасть должна быть у рыбы, чтобы заглотнуть живца вместе с поводком. Гадать приходится недолго. Щука килограмма на три вылетает из воды и, хлюпнув, уходит в глубину.

Опять плетусь к машине. Парнишка за мной.

– Дядь, у тебя нет тройничка?

– Есть. – Выдаю мальчишке тройник с поводком. Беру и для себя. Возвращаемся.

– Дядь, а у меня поплавка нет. – Хнычет парень.

– Возьми щепку. – Советую я. Поплавок мне давать жалко. Во-первых, их немного, а во-вторых, я каждый выбирал, как пижон выбирает галстук к костюму. На поплавки я жмот.

– Дядь, а у меня и груза нет. – Продолжает ныть парнишка. За грузом к машине мне возвращаться просто лень. Не охота терять время. Но свинца мне не жалко:

– Чего сразу не попросил, теперь жди, или пробуй без груза.

– А можно? – Удивляется парень.

– Ты у щуки спроси. – Отвечаю я и забрасываю живца. Теперь он у противоположного берега, там я и услышал всплеск хищника. Минута и поклевка. Я засовываю в садок двухкилограммовую щуку. Парень смотрит.

– Чего не ловишь? – Спрашиваю я.

– Без груза не получится.

– Дай сюда. – Я отбираю его бамбуковую удочку, иду туда, где он ухватил своих малявок. Берег здесь крутой и травы нет. Забрасываю под берег. Красноперочка кругами уходит в глубину, потом наверх, и так несколько раз. На очередном подъеме на нее нападает щука. Я боюсь, что тонкая бамбуковая удочка не выдержит. Катушки на удилище нет. Как же давно я не ловил на такую примитивную снасть!

– Тащи подсачек! – Кричу я парню, а сам пытаюсь утомить рыбу, не давая слабину леске. Мальчишка подбегает с моим сочком. Кое-как вдвоем мы выуживаем щученку. Парень счастлив. Потом он смотрит на меня и говорит:

– Дядь, так она ваша.

– Почему?

– Вы поймали, да и крюк ваш, – отвечает малец, и напряженно ждет моей реакции.

Я успокаиваю:

– Щука принадлежит тебе по праву. Да и вообще, если бы не ты со своей удочкой, я бы никогда здесь не остановился. С дороги щучьего заповедника не видно.

Мы оба, довольные друг другом, расходимся по своим местам.

До Казачьего Ялика я в то утро так и не доехал. В садке, полном рыбы, я потерял щукам счет. Дома считали все вместе. Рыбин оказалось восемнадцать. Решили делать котлеты, но пяти для этой цели хватило с избытком, даже учитывая отменный апатит Саши.

Я вспомнил, что когда-то выменял щук, подаренных мне морским офицером Степой, на деревенские продукты. Жена и подруга с удовольствием откликнулись на мое предложение, и пока я занимался разделкой рыбы, гарем отправился по деревне. Через час красавицы вернулись, с трудом волоча ведро слив, корзинку с яйцами и большую крынку молока. Яйцами мы были обеспечены до конца пребывания.

На Казачий Ялик я попал только через два дня. Это была типичная южная река с желтоватой от глины водой, быстрым течением и крепкими берегами.

Я люблю ловить на реках с течением. Пуская насадку с грузом у самого дна, можно, тормозя поплавок, добиться того, чтобы наживка, болтаясь по течению, привлекала, рыбу своей активностью. Рыба очень резко реагирует на это. Видно, поедать дохлятину не любит никто. И окунь, и язь, и лещ всегда предпочтут вертящегося червячка поникшему шнурку. Поэтому менять насадку, если клев ослабевает, полезно. На течении, затормозив поплавок можно получить очень серьезную добычу.

Я зарулил под старую иву. Здесь солнце не накалит салон до температуры духовки. Вышел, выгрузил и накачал лодку, выложил в нее из машины все что нужно и отпихнулся от берега. На середине, против течения выгрести трудно, но поближе к берегам, где вода давала задний ход, или затихала, греблось легко. Я заметил островок из камышей и осоки и, прицепившись к нему, забросил снасть. Круговорот обратного течения под нависшей над водой Ракитой, выглядел заманчиво. Я не знал глубины, не обследовал дна. Это был пробный заброс для разведки. Поплавок встал, после этого, не опускаясь и не меняя ватерлинии, быстро поплыл. Меня удивило, что поплыл не туда, куда несло течением всякую мелочь. Такая мелочь часто скапливается в водоворотах – листики, палочки, пена. Поплавок странно продвигался в противоположном направлении, будто его подводный конец взяли чьи-то пальцы и двигали по воде. Я на всякий случай подсек. Первое впечатление – зацеп. Но еще секунда, и я почувствовал мощный рывок. Прочная японская леска не подвела. Я немного ослабил катушку, но далеко рыбу не отпустил. Мне казалось, что смогу ее удержать. Я привстал на колени и двумя руками удерживал удилище, а рыба ходила кругами. На крючке, в качестве наживки, червяк. Случается, что на червяка берет щука, но без поводка она мгновенно режет леску. Через пару минут показавшихся мне вечностью, я рискнул укоротить расстояние между мной и рыбой. Рыбина не захотела, но и порвать снасть не могла. Так прошло еще несколько мгновений. Я пересилил желание торопить события, заставил себя успокоиться и действовать осмотрительно. Мне кажется, что таких мгновений и ждет любой рыбак. Они снятся по ночам в долгие зимние месяцы. Это и есть «мужик и рыба». Интересна и может захватить охота на разную добычу. Даже средний и мелкий окунек доставляет азартное удовольствие, но ждешь именно РЫБУ. Ждешь когда неизвестно кто кого, а когда дождешься, потом вспоминаешь всю жизнь. Я снова потянул, намотав несколько метров на катушку. Рыбина нехотя подалась. Еще и еще. Глаза уже ищут ручку подсачека, хотя кого я зацепил, пока не знаю. Вот, наконец, пленница выходит наверх. Огромный золотистый бок, голова с усиками, темная спина – сазан! Господи, такой сазанище и с первого заброса! Вот когда задрожали руки. После того, как увидел – упустить особенно жалко. Но сазан взял крепко. Подтягиваю. Рыба, собрав силы, снова рвется в глубину, но сил уже немного и я упрямо возвращаю ее назад. Медленно складываю коленца телескопа. Удилище укорачивается. Опускаю подсачек, осторожно ввожу в него голову сазана. Его тушка умещается лишь до половины. Пытаюсь поднять и не могу. Приходится, отложив удилище, помогать себе второй рукой. Ух… Сазан в лодке. Теперь чувствую, как дрожат не только руки, но и все внутренности. До чего ж хорош зверь! Он лежит неподвижно, будто и не мотал меня минут десять. Но эта неподвижность обманчива. Рыба бьет хвостом, и я от неожиданности чуть не выпадаю за борт. Сазан занял все свободное место на дне лодки. Достаю сетку садок, и запихиваю в него рыбу, затем завязываю. Теперь уж не уйдет. Выкурив сигарету, понимаю, что больше сегодня ловить не хочу. После такого сазана любая рыбка покажется насмешкой. Плыву к машине, привязываю садок к колышку и спускаю в воду. Сазан лениво шевелится в сетке садка. Достаю из багажника весы. Очень уж не терпится взвесить пленника. Вместе с садком чуть меньше десяти килограммов. Пожалуй, это была, после щуки в Латвии, вторая по величине рыба в моей рыбацкой судьбе. Опять опускаю пленницу в воду и отвинчиваю клапаны лодки. Со свистом выходит воздух и лодка, сморщившись, превращается в сдутый резиновый матрас. Издалека зудит чей-то мотор. Звук нарастает. Через пару минут из-за поворота показывается казанка. Поравнявшись со мной, мужик в тельняшке глушит движок и, развернувшись на месте, кричит: