Тайны старых замков - Лилия Подгайская Страница 2

Каштелян выскочил, чтобы дать время хозяйке спрятать детей и уберечься самой. В этом замке, как и во многих других, были тайные ходы и укромные закоулки, какие не найти чужому человеку. Злата метнулась в детскую. Няня уже укутывала маленькую Дарину в тёплое одеяло и связывала в узел самое необходимое.

— Беги, Танута, беги в конец бокового коридора, спрячься там, в закутке, ты знаешь, — быстро проговорила Злата, — а я следом за тобой, только соберу Михая.

Но мальчика нигде не было видно. Обезумевшая от ужаса Злата металась по замку, ища сына. Наконец, она нашла его. Схватив за руку, притащила в свои покои и приготовилась бежать следом за Танутой. Но было уже поздно. Дверь отлетела в сторону, и на пороге показались чужие страшные воины. Один из них был одет богаче других, видимо их старший. Он взглянул на молодую женщину, и в глазах его появилось восхищённое выражение. Злата стояла, прижимая к себе сына, и смотрела на него огромными испуганными глазами, не в силах даже шевельнуться. Страшный воин что-то сказал на непонятном языке и сделал знак рукой. Старая Миклава выскочила из угла и встала впереди хозяйки, защищая её собой. Но один из иноземцев с силой отшвырнул женщину в сторону, и она отлетела к стене, осела на пол и больше не шевелилась. Тут вперёд выступил маленький человечек, мало похожий на других воинов, и заговорил со Златой на её языке.

— Темник Дулан говорит, что ты пойдёшь с ним, женщина.

— Нет, — Злата едва могла говорить, но глаза загорелись, как у разъярённой кошки.

— Наш темник не понимает слово «нет», женщина, — прозвучало в ответ. — Если хочешь, чтобы твой сын остался жив, пойдёшь и будешь делать всё, что тебе велят. Иначе …

И он показал ей страшный на вид, окровавленный топор на длинной ручке, который был заткнут у него за поясом. Оставалось только смириться. Перепуганный Михай жался к матери и от страха начал заикаться, когда попытался заговорить.

— Веди себя тихо, сынок, — прошептала она. — У нас нет другого выхода. Я хочу, чтобы ты жил.

Старший воин, темник, как сказал толмач, повернулся и вышел из покоев, оставив женщину с ребёнком в руках двух свирепых мужчин, повлёкших их за собой. В замке творилось что-то страшное. Неимоверный шум, стоны, кругом кровь, мёртвые тела. На пороге донжона пронзённый коротким копьём лежал каштелян Иштван. Его тёмные глаза, смотревшие в небо, уже потускнели. А вокруг лежали другие воины. Все они полегли, защищая донжон, чтобы дать хозяйке время схорониться. Но она не успела. И теперь …

Злата плохо помнила, что было дальше. Очень долго она ехала в повозке среди награбленного добра, уезжая всё дальше от замка, который стал её домом. Вокруг были разорённые земли. Множество пленных тянулись длинной чередой, едва находя силы, чтобы идти. Сын был с ней, рядом, и это было самым главным для неё. Она очень надеялась, что сообразительная Танута сумела уберечь её малышку Дарину. А что случилось с мужем, остался ли он жив, или погиб, она так никогда и не узнает. Толмач сказал ей, что темник везёт её в столицу новой империи хана Батыя Сарай-Бату и намерен подарить баскаку Демдею.

Когда медленно тащившийся обоз, отягощённый богатой добычей и еле плетущимися пленниками, достиг цели, настала уже зима. Никакого города Злата не увидела — просто широко раскинувшееся море шатров на берегу реки Ахтубы, как ей сказали. Однако уже весной армия Батыя вернулась в свою столицу. И для Златы наступило страшное время. У неё отняли сына, сказав, что мальчику нужно воспитываться среди воинов, чтобы заслужить право воевать под знамёнами чингизидов. А саму женщину отдали во власть баскака Демдея, который оказался мужчиной в расцвете сил, но до крайности жестоким и безжалостным. После нескольких дней пребывания в его руках Злата удавилась собственной косой.

Воевода Янош Хуст, между тем, быстрым ходом продвигался со своим отрядом на соединение с королевскими войсками. На душе было неспокойно. Но не предстоящие сражения тревожили его — он был воин опытный и закалённый в битвах. И отряд у него был сильный, все воины стойкие и преданные ему. Но сердце ныло за оставленный замок и семью. Его крепость на редкость прочна и недоступна для врага. Стоит на самом верху высокого холма, поросшие густым лесом, склоны которого круто обрываются вниз. Только одной дорогой можно попасть к стенам замка. Проложена она давным-давно, дорога узкая, по ней много всадников не проедет. Она прихотливо извивается по склонам холма и хорошо просматривается с замковых стен, да и простреливается, если есть надобность. Каштелян у него, хоть и старый вояка, но ни силы, ни смелости ему не занимать. Воинов, конечно, осталось маловато, но осаду замок выдержит, если что. Но почему же так неспокойно на душе? Почему так ноет сердце?

Когда подошли к передовым частям королевской армии, стало не до собственных переживаний. Воины говорили такое, что и во сне не приснилось бы. Из уст в уста передавались страшные подробности того, что сделал злобный хан Батый с Русью. Как ни сопротивлялись ему княжеские дружины, он всех побил, города пожёг-порушил, людей в плен увёл видимо-невидимо. И собирается столицу своей новой империи где-то на юге Руси ставить, чтобы богатства свои награбленные там сберегать да дань с покорённых народов сподручнее брать. Жутко было слушать.

Но когда попали в королевский стан, стало ещё страшней. Говорили, что монголы двинулись на Европу тремя большими армиями, сразу на Польшу, Чехию и Венгрию. На них, венгров, самая большая армия идёт, и ведёт её сам свирепый хан Батый. Монголы уже разбили под Легницей, что в Нижней Силезии, огромное двадцатитысячное рыцарское войско, ядром которого были рыцари Тевтонского ордена. А уж крестоносцы умели воевать, они в Леванте не раз побивали неверных. Здесь же не устояли. Что же за сила у этого хана страшного? Правда, богемскому воеводе Ярославу удалось разбить отряд монгольского темника Петы, но больше вестей о победах христиан не было. Монголы же, продвигаясь вперёд, не останавливались ни перед чем. Они упрямо штурмовали хорошо укреплённые каменные замки, яростно сопротивляющиеся противнику, гибли сотнями, но всё равно шли и шли, всё новые и новые волны их накатывали на земли европейских государств.

И вот, наконец, пришёл и их черёд встретиться с супостатом. Уже наступил апрель, когда армия короля Белы встала на западном берегу реки Шайо в долине Мохи. Король велел разбить лагерь и надёжно его укрепить, мост через реку охранять денно и нощно. Однако, когда подошла армия Батыя, на огромной равнине, казалось, не осталось живого места, она вся кишела дикими воющими монгольскими воинами. Мост они взяли с ходу, нашли ещё речные броды и, быстро переправившись через реку, встали лагерем на соседних холмах. Теперь армии были совсем рядом. Король Бела выслал в атаку большой рыцарский отряд, рванувшийся вперёд мощной лавиной, но их встретили ханские лучники и град камней из камнемётных машин. Лучники били по коням, рыцари падали, и их тут же безжалостно забивали насмерть пешие воины. В стан вернулось не более двух десятков рыцарей. Это было первое поражение. Когда другой отряд рыцарей вышел из лагеря, их даже и близко не допустили к расположению противника. Монголы окружили их, разбили на отдельные группы и просто истребили, в лагерь не вернулся никто. Король понял, что против такого противника ему не устоять. Он решил отступить к своей столице. Хан препятствий для отступления не чинил, но пошёл следом за войском короля, постоянно нападая на тех, кто оказывался позади, и жестоко их уничтожая. Обе армии ушли в сторону Дуная.