Черная Луна - Татьяна Морозова Страница 2

– Шива Охраняющий, – пояснил жрец.

Глаза у Шивы были разукрашены, видимо оттого он казался застывшим, но живым.

Жрец провел рукой у стены пещерного зала, и луч света исчез. А через несколько секунд камень изменил цвет: с алого на голубой. Теперь над переносицей скульптуры сиял совершенный по красоте голубой алмаз миндалевидной формы. Размер алмаза лишил Руди дара речи: он был с перепелиное яйцо!

– Око Шивы, всевидящий глаз Бога! – произнес жрец, – Пока оно здесь, мир безмятежен.

– А что будет, если Шива лишится своего ока? – спросил британец.

– Мировой хаос. Гибель мира. Шива хранит древние законы Вишны. Но своя карма есть у всего… Своя – и у Ока Шивы.

Руди не помнил, как вышел из пещеры. За всю дорогу назад он и монах не проронили ни слова.

В последующие дни Руди мечтал лишь об одном: вновь увидеть сверкающий глаз Шивы.

– Твое сердце все еще в коконе, – заявлял ему жрец, – но я вижу, что ты мчишься навстречу своей судьбе. И мой долг помочь тебе в этом.

– Ты говоришь как Гуру. А я не знаю, способен ли мой дух к восхождению. Ведь я простой солдат, к тому же – христианин, – качал головой Руди.

– Я бы не стал напрасно тратить свою энергию, – отвечал жрец, – а все религии говорят одно. Мы должны осознать свою божественную суть. И не жить в слепоте и во тьме разрушения.

– Монах, тебя хоть что-то способно вывести из равновесия? Порой мне кажется, что я не живу на острове, а вижу сон, и ты не из плоти и крови…

– Жизнь и есть сон. А служители Шивы – как непотопляемые корабли в океане иллюзий. Когда они осознают Божественную суть мира, ничто не изменит этого их состояния. Выбор только за тобой…

«Я выбираю…» – Руди даже мысленно боялся произнести это слово…

Так проходили дни. У Руди созревал план.

Он стал подолгу уходить в дальний конец острова, к недостроенным храмам, чтобы остаться там наедине с самим собой. Иногда Руди жил в уединении несколько дней. Монахи относились к этому с пониманием.

Но он использовал свое отшельничество совсем не так, как они полагали. Британец сооружал плот, сплетая его из тамаринда. Обезьяны, лакомившиеся плодами «индийского финика», как называли его арабы, кричали и скалили на работающего человека свои маленькие злые мордочки, когда тот валил очередное дерево. Через месяц плот был готов.

Оставалось украсть алмаз.

В один из дней Руди объявил жрецу, что намерен уединиться надолго, и стал дожидаться ночи в зарослях манго. Когда монахи уснули, он тенью скользнул в ту пещеру, где получил благословение. Подгоняемый страхом возмездия, Руди несся по каменному тоннелю. Барельефы и скульптуры от факельного огня будто оживали на пути. Все казалось зловещим, но он уже не мог остановиться: алчность влекла его вперед.

Наконец Руди открыл тайник. Тело сидящего в позе лотоса Шивы распространяло покой. Но сейчас алмаз показался Руди кровяной раной… Острым камнем, дрожа от возбуждения, солдат выдалбливал сокровище из каменного лба бога, и казалось, руки его обагряются кровью.

Алмаз лег в ладонь горящим угольком, но вдруг на глазах стал превращаться в ледяную звезду, чуждую живому миру.

Руди побежал по пещере к выходу, стараясь не думать об обезображенном Боге. Не помня себя, он мчался к своему спрятанному плоту. Обезьяны просыпались и с дикими криками перескакивали вслед за ним с дерева на дерево.

Британец подскочил к завалу из веток, задыхаясь, расчистил от них плот, дотянул его до воды и стал отчаянно грести заготовленным веслом. Его вынесло в море.

…Жрец стоял на вершине утеса, того самого, с которого прежние хранители двести лет назад провожали взглядом португальцев, увозящих божественного слона. Ярко-синяя морская гладь розовела там, где всходило солнце. Вдалеке виднелись горы других островов и четкая материковая линия.

Мудрец посмотрел на ту сторону острова, где часто уединялся найденыш. От пальмовой рощи к воде на песке тянулись борозды от плота, который солдат протащил волоком. Жрец вгляделся в синюю даль и увидел беглеца крохотным комочком, качающимся на поверхности моря. Над лысой головой старика носилась с отчаянными криками стая крупных чаек.

– «Око Шивы» принадлежит своему Богу, – прошептал жрец, – Рок владеет безумцем…

Жрец еще раз с сожалением посмотрел на человека, увозящего на плоту священный алмаз, зная, что кара неминуема…

…Это был рискованный шаг. Но Руди повезло: его подобрала рыбачья шлюпка и доставила к порту Бомбея.

Капитан Уотерс встретил Рудольфа с радостным удивлением. Солдат, воскресший из мертвых, рассказал удивительную историю о таинственном излечении, о том, как одиноко жил на острове в надежде, что за ним вернутся.

Рассказ тронул капитана, и он позволил Руди поездку домой. Все складывалось как нельзя лучше.

Рудольф, которого ежеминутно подстегивал страх погони и наказания, свободно вздохнул лишь в ту минуту, когда поднялся на палубу трансокеанского клипера «Кондор». Клипер зафрахтовали у американцев лондонские купцы для перевозки чая и пассажиров.

Корабль был прекрасен, как мечта о новой жизни. Палубу покрывал лак. Мачты сверкали на солнце. Золоченая птица кондор распростерла крылья по обе стороны форштевня. Черные борта изящно подчеркивала тонкая золотая полоса. Тугие паруса казались белоснежными.

За три месяца клипер должен был доставить Руди в Лондон. Британец строил большие планы.

– Сниматься с якоря! – прозвучала команда.

Руди стоял на палубе и смотрел на Остров Слонов, едва виднеющийся отсюда в дымке горячего воздуха. Лишь когда корабль оказался в полной власти безбрежного океана, солдат окончательно расслабился. Он сунул руку под рубашку. Алмаз «Око Шивы», зашитый в мешочек, висел на груди.

Через месяц однообразное плаванье стало казаться бесконечным. Но в один из вечеров на корабле произошло ЧП: у пехотинца Ост-Индской компании, плывущего в отпуск, случилась пьяная драка с матросом клипера. Дошло до поножовщины. Глубокая колотая рана навсегда остановила сердце британца. В суете один из пассажиров незаметно сорвал с шеи убитого шнурок с черным мешочком…

Матрос рассказывал потом, что вовсе не хотел убивать болтливого солдата, он сам напоролся на нож…