Хопалонг приходит на помощь - Луис Ламур Страница 19

Она снова взглянула на рисунок.

Слева от нее стояло дерево, в которое ударила молния, — место, также помеченное на карте. Но на этом совпадения оканчивались. Там, где должно было находиться ранчо, росли высокие тополя, а на месте амбаров раскинулась сосновая рощица.

Соснам было лет восемь-девять. Озадаченная, она подъехала к тополю и спустилась с лошади. Затем, осмотревшись, пошла в том направлении, где должны были находиться загоны.

Подняв с земли длинную палку, Синди ткнула ею в землю — раз, другой… Если бы здесь был загон, то ветка легко уходила бы в землю. Она работала упорно, но без намека на успех. И вдруг палка легко ушла в рыхлую почву. Синди, вскрикнув, опустилась на колени. И принялась выгребать землю из круглой ямки. Наконец-то она нашла выбоину — первый ключик к разгадке!

Для работы в зарослях нужно быть не только прекрасным наездником, но и безупречно владеть лассо, иначе ничего не получится. Часто в зарослях не было прогалов, и тогда приходилось продираться сквозь кустарник. Колючки и шипы раздирали одежду, царапали лицо и руки… Адская работа, требующая умения держаться в седле и несгибаемой воли.

— Давай пустим Шепа, — предложил Хопалонг. — Нам надо поскорее закончить. И помни: я ищу коров с клеймом «ПМ».

Хопалонг видел, как Синди уезжала из лагеря, и беспокоился за нее. Он знал, что она прекрасная наездница и к тому же здравомыслящая девушка. Но никакой здравый ум не в силах остановить пулю. Уж он-то прекрасно понимал, с кем они имеют дело. Хопалонг был уверен, что и Сакс, и Тредвей хорошо знали Пита Мелфорда. А Рига пытались убить из-за того, что его присутствие кому-то мешало.

Хопалонг продирался сквозь густые кусты, подгоняя быков к поляне, чтобы накинуть на них лассо. Некоторых животных невозможно было заставить идти в нужном направлении, тогда их крепко привязывали на пару с бизоном Пайка. Спокойный и мудрый, этот мощный бизон хорошо знал, что от него требуется.

Бизон тащил одичавшего быка в загон, и быку, несмотря на бешеное сопротивление, ничего не оставалось делать, как следовать за ним. Дикие быки могли биться насмерть, но бизон был тяжелее, упрямей и к тому же прекрасно понимал, что он делает. В результате бизон почти всегда брал верх.

Благодаря собаке и бизону работать стало легче. Теперь можно было заняться «охотой» и на молодых животных. К вечеру они отловили более шестидесяти голов. И, как обычно, клейменый скот отправили во внешний загон, а неклейменый оставили в дальнем.

На следующий день ковбои забрались далеко на север, и несколько раз Хопалонг оказывался на краю каньона Чимни-Крик, откуда были видны Вавилонские пастбища, раскинувшиеся на высоте шестисот футов.

Каньон был глубокий, дикий и пустынный, и нигде ни намека на тропинку, по которой можно спуститься вниз. Эта непроходимая преграда мешала их продвижению на север. Охваченный внезапным зудом первопроходца, Хопалонг выехал из кустарника и направился по краю каньона на восток.

Проехав несколько миль, он остановился, давая Топперу передышку. Повернувшись в седле, оглянулся и увидел яркую вспышку. Кто-то со склона Браши-Кнолл подавал сигналы при помощи зеркала, сигналы, предназначавшиеся тому, кто находился впереди Хопалонга.

Хопалонг направился к тому месту, где раньше был мост через каньон. Когда он добрался туда, день уже клонился к вечеру, солнце медленно опускалось за горы. Он стоял под прикрытием деревьев, рассматривая на противоположной стороне узкого каньона руины Сипапу.

В городке осталось всего пять неразрушенных построек, скорее всего магазины; правда, один из домов походил на гостиницу. Какое-то время Хопалонг пристально разглядывал вымерший город. Затем, убедившись, что там действительно никого нет, спрыгнул на землю и привязал Топпера у края небольшой поляны, поросшей густой травой.

Кэссиди никогда не расставался с калифорнийским лассо. Во время работы в зарослях он использовал веревку длиной в тридцать пять футов, а лассо было длиной семьдесят пять футов — такими пользовались опытные ковбои. Хопалонг, прихватив лассо, отправился к краю каньона. На противоположной стороне он приметил оставшийся от моста столб, на вид достаточно крепкий. Накинув на него петлю, он затянул ее, а конец веревки привязал к дереву.

Пристегнул ремешки на кобурах с кольтами, чтобы не вывалились. Затем вытянул одну ногу вдоль веревки — так, чтобы она проходила по внутренней стороне ноги, а затем обхватывала внешнюю часть ступни. Вторая нога спускалась вниз для поддержания равновесия. Перебирая руками веревку, Хопалонг перебрался на другую сторону — простейший способ, к которому он прибегал уже не раз.

Хопалонг медленно направился к тропинке. И тут вдруг приметил какое-то движение… Присмотрелся и увидел человека, бесшумно перебегавшего от дерева к дереву. Бородатый, длинноволосый мужчина был облачен в странный наряд из домотканого коричневого полотна; полы его одежд ниспадали до земли подобно мантии. Довершал его костюм широкий сыромятный ремень, сплетенный из множества тонких полосок.

Мужчина молча смотрел на Хопалонга. Палка и нож, висевшие на поясе, были единственным его оружием.

— Вы приезжий? — заговорил наконец бородач.

— Да, — ответил Хопалонг, сразу догадавшийся, что перед ним — один из членов секты, что живет за Вавилонскими пастбищами. — А вы с Вавилонских пастбищ?

— Верно. Значит, вы отлавливаете скот в зарослях? Кто вас нанял?

Хопалонг с любопытством разглядывал сектанта.

— Я работаю по контракту, — ответил он. — А скот принадлежит полковнику Тредвею.

— Собираетесь работать к северу от каньона?

— Еще не думали об этом, — признался Хопалонг. — Пока просто осматриваюсь.

— Мы уже здесь видели одного человека. Он тоже бродил вокруг Сипапу. Мы подумали, что он один из ваших. Нам не нравится, когда люди перебираются на северную сторону каньона. Уже много лет мы живем в полной изоляции, и нам такая жизнь по душе. Наша вера не похожа на другие, и поэтому лучше, если нас оставят в покое.

Хопалонг кивнул.

— Ваша вера меня не касается. Каждый волен делать то, что ему хочется, если только он при этом не покушается на свободу, жизнь и имущество других людей.

— Нам, знаете ли, очень любопытно, — сказал бородач. — В последние дни здесь наблюдается непонятное оживление… И нам приходится быть настороже, — добавил он. — Особенно много суеты у дороги, где проезжает почтовый дилижанс. Оттуда в Сипапу проскакали два человека. Один из них гнал лошадь так, как будто его преследовали. Это-то и странно, ведь погони за ним не было.

Хопалонг насторожился. Сначала человек, обследующий Сипапу, затем еще двое, причем один из них зачем-то гнал лошадь… Уж не замышляется ли налет на дилижанс? Иначе зачем же гнать лошадь от дороги в сторону этого дикого и безлюдного уголка? Возможно, для того, чтобы проверить, сколько времени займет такой путь…

— Всадник пересек Пикет-Фок по главному мосту, — вновь заговорил бородач. — Затем поскакал по дороге к старой балке, а оттуда уже повернул к Сипапу.