Ночной рейд - Клайв Касслер Страница 19

— Ты так и не женился.

Это было утверждение, не вопрос.

Он отрицательно покачал головой.

— Только ненадолго. Ее убили. Ты же помнишь.

Она слегка покраснела.

— Думаю, что я никогда не понимала, что у тебя есть жена.

— А ты?

— Через год после того, как ты ушел. Мой муж работал в отделе криптографического анализа. Его зовут Грэм Хастон. Мы живем в Лондоне и прекрасно справляемся на свои пенсии и доходы от антикварного магазина.

— Совсем не то, что в былые дни.

— Ты до сих пор живешь в Вест-Индии?

— Там сложились довольно нездоровые условия, я вернулся домой. Купил небольшую рабочую ферму на острове Уайт.

— Не могу представить тебя фермером.

— То же самое могу сказать и о тебе, продающей антиквариат.

Из паба через дорогу появились могильщики и взялись за свои лопаты. Вскоре грязь полетела на деревянную крышку гроба.

— Я любил этого старика, — сказал Шо доброжелательно. — Были времена, когда хотел убить его, но иногда мечтал обнять, как родного отца.

— Он тоже испытывал особые чувства к тебе, — сказала она. — Он всегда суетился и беспокоился, когда ты был на задании. К другим агентам он относился скорее как к шахматным фигурам.

— Ты знаешь его лучше всех, — мягко сказал он. — У человека не было мало тайн от секретаря, работавшего с ним в течение двадцати лет.

Она слегка кивнула с пониманием.

— Это стало раздражать его. Я научилась читать его мысли во многих случаях…

Ее голос срывался, она больше не могла смотреть на могилу и отвернулась. Шо взял ее за руку и увел с церковного двора.

— У тебя есть время, чтобы выпить?

Она открыла сумку, достала бумажный носовой платок и чихнула в него.

— Мне необходимо вернуться в Лондон.

— Тогда прощай, миссис Хастон.

— Брайан.

Она произнесла звуки так, словно они застревали у нее в горле, но всё же не решилась произнести его настоящее имя.

— Никогда не смогу привыкнуть к тому, чтобы думать о тебе, как о Брайане Шо.

— Те два человека умерли намного раньше своего старого шефа, — нежно сказал Шо.

Она сжала ему руку, глаза были влажными от слез.

— Жаль, что мы не можем вернуть прошлое.

Он еще не успел ответить, как она достала конверт из своей сумочки и быстро сунула в боковой карман его пальто. Он ничего не сказал и не подал вида, что заметил это.

— Прощай, мистер Шо, — сказала она едва слышным голосом. — Береги себя.

Холодная смесь дождя и мокрого снега обрушилась вечером на Лондон, когда дизельный двигатель черного такси «остин» замолчал перед огромным каменным зданием в Гайд-Парке. Шо расплатился с водителем и вышел на тротуар. Постоял несколько мгновений, не обращая внимания на колкие льдинки, приносимые ветром, летящие ему в лицо, и внимательно глядя на безобразный огромный дом, где он когда-то работал.

Окна были грязными с множеством трещин, стены покрылись сажей и грязью в результате полувекового недосмотра. Шо показалось странным, что здание никогда не чистили с помощью пескоструйного аппарата.

Он поднялся по ступеням и вошел в приемную. Охранник службы безопасности попросил предъявить удостоверение и сверил его имя со списком, в котором перечислялись имена приглашенных людей.

— Пожалуйста, поднимитесь на одиннадцатый этаж на лифте, — сказал охранник. — Вас встретят.

Лифт задрожал и загрохотал, как обычно, но лифтера не было, его заменила панель с кнопками. Шо остановил лифт на десятом этаже и вышел в коридор. Он нашел свой прежний офис и открыл дверь, ожидая увидеть секретаршу, быстро печатающую на пишущей машинке, и человека, сидящего за письменным столом в глубине кабинета.

Он застыл от изумления, когда увидел, что обе комнаты пусты, не считая небольших куч пыли.

Печально покачал головой. Кто это сказал, что нельзя вновь вернуться домой?

По меньшей мере, лестница оказалась там, где и должна была быть, хотя охранника из службы безопасности больше не было. Шо поднялся на одиннадцатый этаж и оказался за спиной светловолосой девушки в свободном вязаном платье, стоящей лицом к лифту.

— Полагаю, что вы ждете меня, — сказал он.

Она с удивлением оглянулась.

— Мистер Шо?

— Да, прошу прощенья за задержку, но так как это немного напоминает отпуск на неделю домой, я решил совершить ностальгический тур.

Девушка посмотрела на него с плохо скрываемым любопытством.

— Бригадный генерал ждет вас, прошу следовать за мной.

Она постучалась в знакомую дверь и открыла ее.

— Господин Шо, сэр.

Исключая лишь письменный стол и мужчину, поднимавшегося из-за него, все остальное было прежним. Наконец-то он почувствовал, что ступил на родную землю.

— Мистер Шо, войдите.

Бригадный генерал Моррис В. Симмс протянул руку, которая оказалась твердой и сухой. Павлиньи голубые глаза старались выражать дружеское расположение. Но Шо обмануть было трудно. Он ощущал, как этот взгляд читал его, словно на процедуре компьютерного сканирования тела.

— Прошу садиться.

Шо сел в кресло с высокими подлокотниками, твердое, как мрамор. Довольно незатейливый прием, предназначенный для того, чтобы посетители бригадного генерала оказались в неудобном положении. Его прежний шеф проклял бы такой любительский подход.

Заметил, что на письменном столе беспорядок. Папки свалены в кучу, некоторые лежат заголовками вниз. Везде следы пыли. Она не лежит ровно на поверхности письменного стола, а скопилась в тех местах, где ее вообще не должно быть. На верхних ободках корзин для входящих и исходящих, под телефонной трубкой, между краями документов, которые торчат из папок.

Внезапно Шо понял, что это всего лишь мистификация.

Во-первых, исчез лифтер, который всегда доставлял посетителей туда, куда им следовало прибыть. На лестнице не было охранников из службы безопасности, патрулировавших и принимавших посетителей на каждом этаже. И, наконец, его покинутый офис.

Его прежний отдел Британской службы тайной разведки находился не в этом здании.

Всё это было лишь моделью, сценой, сделанной специально для того, чтобы разыграть на ней пьесу, его бенефис.

Бригадный генерал тяжело опустился в свое кресло и пристально взглянул на Шо. Выражение на гладком лице старого солдата не располагало к откровению. Оно было непроницаемым, как у нефритового Будды.

— Полагаю, что это ваш первый визит в старую обитель после отставки.