Наследник - Гэри Дженнингс Страница 18

— Похоже, что Господь вдвойне воздаёт за зло, которое мы посеяли. В Новой Испании в двадцать раз больше испанцев, чем испанок, и естественно, что наши мужчины удовлетворяют свои плотские потребности с туземными женщинами. Прибавьте сюда ещё чёрных рабов мужского пола; их, между прочим, тоже в двадцать раз больше, чем африканок. И они тоже удовлетворяют свои потребности с индейскими женщинами. В результате в стране становится всё больше людей смешанной крови, которых все ненавидят и презирают, и не потому что они ходят, разговаривают и думают не так, как мы, но потому что они служат живым укором нашей алчности и насилию.

Уже второе поколение поселенцев в Новом Свете столкнулось с восстаниями рабов. Невольники, которыми владел Диего Колумб, сын великого первооткрывателя, взбунтовались и перебили немало испанцев на острове Эспаньола, однако с тех пор в Новый Свет завезли тысячи, десятки тысяч рабов. Опыт рабовладельческого хозяйствования оказался неудачным и опасным с самого начала, но урока из этого никто не извлёк.

Но хватит философствовать. На данный момент мне нужны не философы, а люди, способные хорошенько слушать, о чём болтают на улицах. Кристо, прошло много лет с тех пор, как ты был вором и попрошайкой. Ты ещё не забыл, как это делается?

— Я запросто смогу выманить у бедной вдовы последний песо, если вам это понадобится, дон Хулио.

— Твоё поручение может оказаться гораздо опаснее. Мне нужно, чтобы ты вернулся на улицы Мехико в качестве lépero. Ты будешь держать ухо востро, присматриваться и прислушиваться к неграм, рабам и вольноотпущенникам. Внимательно слушай все их разговоры, пристально следи за всеми их действиями. Мне нужно выяснить, являются ли все эти разговоры о восстании пустой похвальбой, родившейся в разгорячённых пульке головах, или за ними кроется правда.

— В Веракрусе мне приходилось иметь дело с чернокожими, могу сказать вам по собственному опыту: вряд ли кто-то из них станет делиться своими мыслями, а уж тем более сокровенными, с lépero.

— Я и не ожидаю, что они будут доверять тебе. Просто держи глаза и уши открытыми. Большинство этих африканцев и мулатов говорят между собой на особом ломаном диалекте, потому что их свезли из разных областей Африки и общего языка у них нет. Чтобы понять друг друга, им приходится использовать смесь испанского языка с индейскими и африканскими наречиями. Ты лучше поймёшь их, чем Матео или я.

— Но разве не разумнее было бы нанять раба или мулата, чтобы он общался с африканцами и докладывал вам обо всём? — спросил я.

— Я так и поступил. Матео будет держать связь с несколькими нашими платными осведомителями. Но вице-король не примет свидетельства африканца. Не примет он и свидетельства lépero, который в его глазах ещё менее достоин доверия, чем даже раб. Он поверит только агенту-испанцу, и у меня их есть целых два — мой юный кузен и управляющий с гасиенды.

— Помимо наблюдения за африканцами, которых вы наняли, чем ещё могу я послужить вам в этом расследовании? — спросил Матео дона Хулио.

— Приглядывай за Кристо. Он новичок в городе, и я боюсь, что его былая хватка lépero подверглась эрозии, как стены туннеля. А ещё неплохо бы тебе заняться торговлей пульке.

— Пульке?

— А что, по-твоему, пьют африканцы? Изысканные испанские вина?

— Но рабам пить пульке запрещено! — воскликнул я.

Услышав столь глупое замечание, оба собеседника уставились на меня с удивлением.

— Убийства, бандитизм и бунты тоже запрещены, — промолвил наконец дон Хулио.

— И гадкие léperos, между прочим, тоже вне закона, — подхватил Матео. — Однако подобное отребье можно встретить не только на улицах, но и, страшно сказать, в приличном доме. — И он выразительно посмотрел на меня.

— Две вещи, несомненно, могут закрыть человеку глаза и развязать язык — женщины и выпивка, — продолжал между тем дон Хулио. — И то и другое легко найти в пулькерии. Власти могут издавать какие угодно указы, но в этом городе тысяча пулькерий, а если посчитать ещё и всех старух, которые торгуют в разлив из кувшина у себя дома... Нет сомнений, что есть и подпольные пулькерии, обслуживающие исключительно африканцев. Ты снимешь одно из таких заведений или купишь, если будет необходимо. После чего направишь туда наших чернокожих осведомителей, чтобы они за выпивкой вызнавали новости.

— А как я найду такое место?

— Кристо скоро узнает о них из уличных разговоров, но есть и более лёгкий способ. Сами негры не владеют питейными заведениями, даже если фактически управляют ими. Большая часть нелегальных доходов в этом городе проходит через руки испанцев. Я сообщу тебе имя одного человека, нашего соотечественника, внешне вполне респектабельного. Он, несомненно, сумеет всё устроить наилучшим образом.

— А он связан с Recontoneria? — поинтересовался я.

Дон Хулио с удивлением покачал головой.

— Ты всего час в этом городе и уже знаешь название организации, которая контролирует большую часть незаконной коммерции. Зря я тревожился: хватка у тебя, как вижу, осталась прежняя.

Когда мы с Матео выходили из библиотеки, дон Хулио спросил:

— Как вам понравились ваши комнаты? Изабелла сама выбирала их.

Мы переглянулись.

— Замечательно, дон Хулио, они просто превосходны.

Он постарался сдержать улыбку.

— Считайте, вам повезло, что вас поселили всего лишь над конюшней.