Кровавое золото - Луис Ламур Страница 18

— Что было у нас с Джейком? — переспросила она.

— Я думал… вы, кажется, девушка не того сорта…

— Джейка устраивал любой сорт. Он вытащил меня из поезда, который попал в аварию в Вайоминге. Я вся горела — одежда, я имею в виду. Он сбил огонь и помог мне удрать от индейцев, которые устроили эту аварию… если там были индейцы.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я всегда подозревала, что Джейк сам был в этом замешан. Но когда он нашел меня, то сразу помог, очень быстро. Он относился ко мне как положено. Он был твердый человек, даже немного грубый, но имел какие-то странные особенности характера. Грубо разговаривал со мной, как и со всеми, но бывал и на удивление мягким. Он хотел жениться на мне.

— У него было ранчо, кажется?

— Индейцы угнали его стадо и сожгли ранчо. Он мечтал поехать в Мексику и начать все сначала.

— А теперь вы здесь… — Он всматривался в пустыню, прислушиваясь к звукам ночи. Они говорили тихо, чуть громче шепота. — Прямо посреди ада…

Ветер был холодный, и они невольно придвинулись ближе друг к другу. Дэн глянул в сторону лагеря. Все лежали спокойно, спали. В костре лишь несколько угольков светились сквозь пепел. Его глаза искали движение, какую-нибудь необычную тень…

Он знал, что яки близко, знал, что они — искусные охотники на людей, и еще он знал, что такое для них эти пятьдесят долларов за голову. К тому же дополнительная приманка — девушка, Нора. Ясное дело, ее они назад не повезут. Никто о ней не знает, так что некому будет задавать вопросы.

Что касается его, то он никому не был нужен, но Панаме понравились его сапоги, а это уже вполне достаточная причина. И, ясное дело, они хотят чисто мести.

— Если вы останетесь в живых одна, — сказал он, — и индейцы захватят вас, можете им сказать, чтобы они отвезли вас к Сэму Берроузу. Он даст им сотню долларов за вас. Скажите им так — это может спасти вам жизнь.

— А если нет?

— В бухте Адэр есть несколько вариантов. Сейчас там должно быть судно, которое ожидает человека по имени Айзечер. Он мертвый, можете о нем не беспокоиться. Если не это судно, то временами там бывают рыбацкие лодки.

— А если мы все пробьемся? Или если это будете именно вы и Джо Харбин?

Он задумчиво посмотрел на нее сквозь тьму.

— Тогда, я надеюсь, вы сможете выбрать — Джо Харбин или я.

Он неожиданно повернулся, обнял ее за плечи и какое-то время держал так, глядя ей в глаза. А потом наклонил голову и легонько поцеловал в губы.

— Когда придет время выбирать, это может помочь…

На небольшом расстоянии от них, в нише базальтовой скалы, лежал Панама. Здесь он был укрыт от холодного ветра и в то же время находился на достаточной высоте, чтобы видеть лагерь с его красным глазом огня. Он мог различить любое движение возле лошадей и в самом лагере.

Они, конечно, дежурят по очереди. Он ждал этого. Действительно, он ждал всего, что до сих пор произошло, — все было как всегда. Не так уж много может сделать путешественник, когда попадает в страну Пинакате. Единственная разница была в том, что кто-то здесь знал о водоемах.

Теперь ему уже было известно, кто. Это же совсем простое дело — прочитать по следам, кто ведет в правильном направлении. Это был человек в новых сапогах… Родело.

Они везли что-то, чего не было раньше, когда они удрали из тюрьмы. Не запасы пищи — слишком тяжелое. Он видел следы вьючной лошади, которая везла этот груз, и видел, где его клали ночью.

Панама имел собственные планы, но они не были новыми. Он пользовался ими много раз раньше, и всегда с успехом. Он никогда не бросался в атаку, пока эти не достигали дюн или берега. Здесь, среди изломанных лавовых потоков вокруг Пинакате, слишком много укрытий. Они могут успешно защищаться, и обычно они еще достаточно крепки, чтобы нанести ответный удар.

Он может подождать, пока дюны и движущиеся пески сломят их дух. Никто из них не везет с собой много воды, и добиться этого — его первая цель.

Его план был очень прост. Допустить их до дюн. Там воды у них будет совсем мало, и если их кони еще будут живы, они дойдут до крайности. В дюнах есть укрытие для него и для его воинов, и они могут двигаться легко. Беглые каторжники будут стремиться к побережью, а он будет отрезать их от берега, заставит бороться с дюнами, пока у них не иссякнет вода и остатки сил. После этого будет уже легко…

Обычно они умирают среди дюн, но случайно один-два могут достичь берега. Тогда он погонит их к какому-нибудь из отравленных источников поблизости, не подпуская к тем, где вода пресная или чуть солоноватая. Некоторые из беглых умирали раньше, чем он стрелял… Отверстие от пули лишь свидетельствовало, что это его добыча.

Панама был любопытен, как все индейцы. Сейчас он гадал, знает ли человек в новых сапогах о других водоемах. В какую часть Пинакате он направится? Ему казалось, что это будет восточная сторона, подальше от вулканических жерл и лавы западного склона.

С Панамой сейчас было одиннадцать воинов, все умелые охотники. Четверо яки, один изгнанник пима, остальные — из племени юма. Все, кроме одного, ездили с ним и раньше, хотя и в разное время.

С таким отрядом он может пасти беглецов, как овец, выпуская пулю, когда надо повернуть их назад, отгоняя их от легкой тропы, и добыть окончательную победу просто долгой ездой по пустыне… Эти размышления забавляли Панаму. Но были у него и сомнения… Тот человек в новых сапогах… он опытный путешественник, хитрый, как койот. Найдет ли он другую дорогу?

Но в конце концов ему придется свернуть в дюны. Конечно, если он будет и дальше держаться линии гор, то может достичь места, откуда путь к берегу будет короче. Если он это попробует, придется ему помешать.

Панама был первым среди охотников, поэтому ему было любопытно, на какие уловки пустится его добыча. Он не тревожился. Это ведь были любители в стране Пинакате; а он был профессионал. У него оставалось лишь одно опасение… сама Пинакате может вмешаться в игру.

Старые боги прячутся среди гор, он знал это, а Пинакате — это место богов, потому что подобные уединенные места пригодны для этого. У Пинакате бывают разные настроения и капризы — внезапные бури, странные туманы, наплывающие с Залива, белые морозы, приходящие нежданно даже летом. Эти заморозки падают на скалы утром и исчезают с первыми лучами солнца…

Прямо на своем пути они попадут на заросли чольи. Появляясь на склонах с востока или запада, он погонит свою затравленную дичь к чолье. Может, им удастся пройти ее без повреждений, но такое случается нечасто. В чолье были и такие тропы, которые никуда не вели. Он сам проложил часть из них. Во время многочисленных набегов в пустыне он прекрасно изучил эти узенькие тропинки. Каждая из них была тупиком, ловушкой, из которой нелегко выбраться без последствий.

Он открыл, что эти слепые тропки исправно заставляют его врагов ходить пешком. Конь, который хорошо накололся о шип чольи, это уже искалеченный конь. Панама не имел таких чувств к лошадям, какие бывают у индейцев прерий, а также у кое-кого из его собственного племени. Для Панамы лошадь была чем-то таким, на чем ездят, и если конь умирал или становился калекой, он просто брал другого.