Пять из шести - Александр Антонов Страница 17

— Хорошо, давай съездим, — Хосе посмотрел на часы. — Поужинаем и поедем. А что, есть план?

— Пока не знаю, — уклонился я от ответа.

* * *

Вот она веранда, а вот и Удавчик. Прав Хосе: с такого расстояния из винтовки его не снимешь. Да ещё при таком ветре. Ветер…

— Хосе, а ветер каждый вечер дует в эту сторону?

— В это время года обычно да, а что?

— Мотодельтаплан у вас раздобыть можно?

— А что это?

— Тот же дельтаплан только с мотором.

Хосе посмотрел на меня странным взглядом, ничего переспрашивать не стал, отошёл в сторону и заговорил по мобильнику. Ко мне вернулся с довольным видом.

— Есть тут любители. Можно позаимствовать у них вроде как на прокат.

— Отлично! Тогда план таков. Я на дельтаплане подлетаю к дому мафиози, когда он кайфует на веранде, отключаю мотор и планирую прямо во внутренний двор. Не приземляясь, поражаю цель, включаю мотор и улетаю.

Хосе недоверчиво посмотрел на меня.

— И ты всё это сможешь проделать?

— В организации, где я до недавнего времени работал, есть секция любителей экстрима, так мы там и не такое проделывали, без убийства, конечно.

Идея пришлась Хосе по вкусу. Детали мы обсудили, вернувшись к нему домой. Вскоре план был согласован, хотя Хосе всё-таки смущал тип выбранного оружия. По сценарию оно должно быть лёгким и со слабой отдачей. Хосе настаивал на автомате. Я предложил арбалет.

— Даже если ты отличный стрелок, то надеяться на один выстрел очень рискованно, — увещевал меня Хосе.

— Автомат даёт слишком большое рассеивание. Да и отдача у него сильнее, чем у арбалета. А для пущей верности я после выстрела брошу на веранду гранату.

На том и порешили.

* * *

В пятницу мы со Светланой заехали в оружейный салон, где она приобрела арбалет. После этого побывали в клубе дельтапланеристов, откуда выехали с погруженным на прицеп мотодельтапланом. Два дня я демонстративно летал поблизости от загородного дома Хосе, а после обеда в воскресенье мы со Светланой распрощались с гостеприимным хозяином.

* * *

Всё шло, как и было задумано. На подлёте к дому Удавчика я заглушил и так не сильно шумный мотор и стал планировать. Над внутренним двором я оказался, находясь чуть выше веранды, на которой сидел мафиози. Меня он не заметил, поскольку был увлечён разговором с сидящей рядом женщиной. О гранате нечего было и думать. Но я не сомневался, что попаду, и она просто не понадобится. И попал. Стрела вошла точно в левую сторону груди Удавчика. Шум запускаемого мотора смешался с воплем женщины. А потом всё потонуло в ещё большем шуме. Сброшенные мной шумовые гранаты и дымовые шашки отвлекли охрану от моей скромной персоны. Приземлился я в назначенном месте, где меня ждала Светлана. Там же стоял прицеп, но машина была другая. Оставив дельтаплан рядом с прицепом, мы поехали на запад. В то же время, на автомобиле Светланы, очень похожие на нас мужчина и женщина отчаянно пылили в сторону автострады, ведущей к южной границе Рагвая.

* * *

Стрелок неторопливо наблюдал за автострадой. В бинокль были отчётливо видны даже номера проезжавших в обе стороны машин. Впрочем, таковых в это время суток было немного. Но вот на шоссе наметилось нечто любопытное. Два автомобиля на высокой скорости приближались к месту засады. Стрелок отложил бинокль и взял в руки винтовку. Теперь он видел машины через оптический прицел. Первую пропустил, а второй всадил пулю в правое переднее колесо. Машину развернуло боком, и следующая пуля попала в бензобак. Взрыв не оставил никаких шансов ни самой машине, ни находящимся в ней людям. Стрелок сделал несколько снимков на камеру мобильника и покинул позицию.

Спустя несколько минут первая машина остановилась у пограничного поста. Проверявший документы пограничник обратился к пассажирам с вопросом, указывая на далёкий столб дыма.

— Не знаете, что там произошло?

— Где? — Женщина, очень похожая на Светлану Фернандес, повернулась в указанную сторону. — Боже, да там авария! Но мы ничего не видели. Это, наверное, уже после того, как мы проехали.

Ещё через сутки та же женщина стояла на палубе судна, покидающего порт соседней с Рагваем страны. За отплытием судна следили два солидных сеньора. Когда судно вышло из акватории порта и взяло курс в океан, один из господ обратился к другому:

— Вы согласны с тем, что условия сделки выполнены?

— Безусловно. Вот оставшаяся сумма.

Из рук в руки перекочевал солидный пакет.

Через час у мужчины, принявшего пакет с деньгами, зазвонил телефон. Звонок шёл из Рагвая. Выслушав собеседника, мужчина сказал в трубку:

— Мы ждали до последнего, но ваши люди не прибыли. Другой договорённости, кроме как следить, между нами не было. Час назад они покинули страну.

Его собеседник в Рансьоне отключил телефон. Что ж, это был последний промах покойника. Пора забыть об этом деле и приступать к приёмке хлопотного хозяйства.

* * *

Мы добирались сюда весь остаток ночи, перед которой я застрелил Удавчика, и всё следующее утро. Как правильно это назвать: охотничий домик, бунгало? Одноэтажное сооружение с плоской крышей, состоящее из двух комнат, кухни и притороченной к ним огромной веранды теоретически можно назвать и так и так. Вяземский, а тебе не всё равно, как называется эта приютившая тебя хибара? А и правда! Тем более что есть тут вещи поинтереснее. Например, окружающая природа. Что вокруг, степь? Нет не степь: холмисто больно, да и растительности многовато. Кусты какие-то растут, а неподалёку пальмовая рощица. Пальмовая рощица! Куда меня занесло? Есть, конечно, всему этому научное название, только я его не помню. Лучше надо было географию в школе учить. А не слишком ли это самокритично? То, что заплутал в определениях между «саванной» и «прерией», ещё не означает, что я совсем ничего не помню из школьного курса географии. Про то, что здесь в октябре весна, я знал ещё до прилёта в Рагвай. Хотя, по моим понятиям, здесь сейчас самое настоящее лето. Не припекает, конечно, но греет основательно. Плетусь на веранду, хватаю первый попавшийся шезлонг и волоку его в тень одиноко стоящего дерева. Не успеваю толком задремать, как обнаруживаю рядом чьё-то присутствие. Лениво приоткрываю один глаз и тут же оба нараспашку. Чуть в стороне Светлана устанавливает шезлонг, но только не в тени, а на солнышке. Тонкая тряпочка, именуемая сарафаном, просвечивает насквозь. Взгляд уже не оторвать. Всё, что могу себе позволить, так это убрать довольное выражение с лица. По устоявшейся мужской привычке начинаю, уж было, взглядом раздевать прелестницу. Не потребовалось. Лёгкое движение рук и тряпочка спархивает с восхитительного тела. На нём остаются лишь две полоски материи, из-под которых потаённая плоть отчаянно рвётся наружу. Ни тени смущения. Лишь насмешливый взгляд в мою сторону и столь же насмешливая речь: