Охота на Менелая - Марта Таро Страница 17

Наконец он справился с обидой – по крайней мере, притушил её. Не стоило пороть горячку: нового закона ещё никто не видел, а раз так, то и обсуждать было нечего.

Дмитрий свернул письмо и положил его в карман. Оглядевшись по сторонам, он понял, что старшая из сестёр Чернышёвых уже успела покинуть своё место на диване и теперь стояла в сторонке, беседуя с Шереметевым. Даже издали было видно, как сияют глаза графа, да и Надин казалась воодушевлённой. Отметив, что бедняга Шереметев явно влип, как кур в ощип, Дмитрий решил подойти к хозяйке, дать ей знать, что всё понял, и откланяться. Он ещё не успел добраться до Зинаиды Александровны, когда в комнате появилась новая пара. Рослый смуглый генерал, в котором Дмитрий узнал мужа своей любовницы, Льва Нарышкина, вёл под руку очень худую, но всё ещё красивую немолодую даму. Роскоши её наряда могла бы позавидовать императрица, а пышный берет с кудрявым страусовым пером венчал её голову, как самая настоящая корона.

«Ух, ты! Прямо-таки явление царицы! Правда, ненастоящей», – мысленно оценил Ордынцев, узнавший в стареющей даме когда-то всесильную фаворитку покойного императора Александра.

Марию Антоновну Нарышкину Дмитрий помнил с отрочества: тогда прекрасная дама, объезжавшая Крым со своей маленькой дочкой Софьей, поразила воображение подростка, а пятнадцать лет спустя, поселившись в своём новом одесском доме, Ордынцев узнал, что мать с девочкой провели здесь целую зиму.

Лев Нарышкин – племянник Марии Антоновны по мужу, поэтому он и сопровождает тётку. «Однако интересно, с кем же тогда появится на приёме его собственная жена? Ольга пообещала, что непременно здесь будет», – размышлял Ордынцев.

Ответ он получил сразу. В дверях гостиной появилась его любовница. Абсолютно неотразимая в пышных шёлках цвета слоновой кости, она томно клонила голову к плечу новороссийского генерал-губернатора Воронцова. Ревность в мгновение ока пожрала остатки самообладания Дмитрия.

«Все Ольгины уверения – сплошное враньё, а правда заключается в том, что её нынешний герой – генерал-губернатор», – с горечью признал Ордынцев. Он воротился на своё прежнее место у окна – теперь об отъезде не могло быть и речи. Дмитрий просто не мог себе это позволить: моряки с поля боя не бегают. Если нужно, они сражаются и за своих женщин, и за свою честь.

«У этого человека нет ни совести, ни чести», – размышляла о своём враге Надин. Присутствие Ордынцева её безмерно раздражало. Она ведь так и не поняла, узнал ли её князь накануне или нет… Впрочем, чего бояться? Даже если вдруг этот фанфарон и станет сплетничать, Шереметев сразу же защитит честное имя своей невесты.

Надин вдруг осознала, что Шереметева зовут так же, как и её недруга. В этом было что-то неправильное, тревожное. Почему такое совпадение? Два Дмитрия Николаевича, только один – ангел, а другой – демон. Надин не настолько глупа, чтобы не понимать, где белое, а где чёрное. Она поискала глазами Ордынцева и увидела, как тот, спрятавшись в нише окна, что-то читает. Вот ведь дубина неотёсанная – не умеет себя вести, в гостях такого не делают! Эта мысль о недруге оказалась последней, а потом всё заслонило главное событие вечера – в дверях зала появился Шереметев. Его взгляд обежал гостей и сразу отыскал Надин. Чёрные глаза графа вспыхнули. На пухлых губах расцвела улыбка, сделав их необычайно привлекательными.

«Да Шереметев – настоящий красавец! Ему не нужны усы. Что за глупая мысль? У ангелов усов не бывает», – наконец-то поняла Надин.

Она просто извелась от нетерпения, пока её обожатель приветствовал хозяйку дома и графиню Румянцеву, и просияла от восторга, когда он направился к ней.

– Добрый вечер, сударыни, – граф учтиво поклонился обеим сёстрам Чернышёвым, а потом добавил: – Надежда Александровна, ваша бабушка позволила мне немного побеседовать с вами.

Отменная сообразительность не подвела Надин и на сей раз – предлог нашёлся сразу:

– Я с удовольствием послушаю ваше суждение о сегодняшней опере, – сообщила она.

Надин поднялась с дивана, обошла колонну и сделала ещё пару шагов. Кавалер послушно шёл за ней. Надин остановилась, и теперь они стояли на виду у всего общества. Если Шереметев не имел серьёзных намерений, он должен был прервать их рискованный тет-а-тет и отвести её обратно к бабушке, но граф без видимых колебаний остался рядом.

– Вам нравится «Итальянка в Алжире»? – спросил он.

– Мне нравится главная героиня. Я понимаю её характер, да и поступки тоже, – отозвалась Надин, мысленно поздравив себя с тем, что вовремя догадалась заранее выспросить у Любочки сюжет.

– Но не каждая девушка решится отправиться на поиски своего любимого.

– Это-то как раз естественно, – опустив ресницы, убеждённо заявила Надин, – по крайней мере, для меня.

– Вы хотите сказать, что сами могли бы пуститься в полное опасностей путешествие ради спасения дорогого вам человека?

– А как же иначе? – изумилась Надин. – Разве можно смириться, если ещё не все возможности помочь близким исчерпаны?

Слёзы умиления блеснули в тёмных глазах Шереметева. Он даже прижал руку к сердцу, когда сказал:

– Я тоже считаю, что ради любимых можно пожертвовать жизнью. Я сам этого, конечно, не помню, но знаю, что моих родителей связывало очень сильное чувство. После смерти матери отец не захотел жить – и угас…

– Мои тоже очень любили друг друга! Мама до сих пор верна памяти отца, и, если бы не мы, наверно, ушла бы в монастырь, – призналась Надин. – Я думаю, что найти свою вторую половину – большое счастье. Не всем так везёт.

Она чуть слышно вздохнула. Уловка подействовала:

– Вы обязательно будете счастливы, я уверен в этом! – воскликнул её кавалер. – Вы достойны этого, как никто другой.

– Но вы же меня совсем не знаете. Я – самая обычная девушка, у меня нет особых талантов. Например, я не очень хорошо разбираюсь в искусстве, даже моя младшая сестра пеняет мне за то, что я не понимаю музыки.

Строгий взгляд старой графини положил конец столь рискованному разговору. Опустив глазки (прямо-таки сама скромность!), Надин прошептала:

– Нам пора вернуться на свои места. Боюсь, мы злоупотребили доверием бабушки.

– Простите, это я виноват, – расстроился Шереметев. – Позвольте проводить вас обратно.

Надин лишь кивнула. Начало было положено. Все общество следило за их разговором, и во мнении света их имена теперь накрепко связаны. Этот продолжительный тет-а-тет станут обсуждать во всех гостиных, слухи обегут все салоны обеих столиц и вернутся к графу Шереметеву с вопросом: «Что вы собираетесь делать?»

Надин рассчитывала, что такой благородный человек, как Дмитрий Николаевич, даст на него единственно верный ответ. Правда, ей ещё предстояло получить нагоняй от бабушки, но приз в лице графа Шереметева того стоил.

«Перетерплю», – рассудила она, усаживаясь на маленький диванчик рядом с сестрой. Очень уж хотелось, чтобы граф поскорее сделал ей предложение, и ради этого Надин была готова выдержать не одну головомойку.