Вверх дном - Жюль Верн Страница 17

Двадцать второго декабря акционеры «Барбикена и К°» были приглашены на общее собрание. Нечего и говорить, что местом собрания были залы Пушечного клуба, в особняке на Юнион-сквере. По правде говоря, даже самый сквер едва вместил бы густую толпу собравшихся акционеров. Но нельзя же было устраивать собрание на одной из площадей Балтиморы, на открытом воздухе, когда ртутный столбик показывал десять градусов ниже точки замерзания.

Обширный зал Пушечного клуба, – читатели его, вероятно, не забыли, – обычно был уставлен всевозможными орудиями, имеющими отношение к благородной профессии членов клуба. Это был настоящий артиллерийский музей. Даже стулья и столы, кресла и диваны напоминали своей причудливой формой смертоносные орудия, переправившие в лучший мир немало порядочных людей, затаённой мечтой которых было умереть своей смертью.

Но в тот день из зала пришлось убрать все лишние вещи: Импи Барбикен вёл на этот раз собрание, посвящённое отнюдь не воинственным, а мирным, промышленным целям. Для многочисленных акционеров, съехавшихся со всех концов Соединённых Штатов, освободилось немало места. Но всё-таки и в большом зале и в других, к нему примыкающих, была теснота, давка, а длинная очередь ко входу тянулась до середины Юнион-сквера.

Первые места, разумеется, занимали члены Пушечного клуба, первыми подписавшиеся на акции новой Компании. Издали можно было различить торжествующие лица полковника Блумсбери, Тома Хэнтера с деревянными ногами и непоседливого Билсби. Для миссис Эвенджелины Скорбит заранее приготовили удобное кресло; внеся за арктическую недвижимость больше других, она по праву могла восседать рядом с самим председателем Барбикеном. В шумной толпе, теснившейся в зале со стеклянным потолком, виднелось изрядное количество женщин всех сословий, в нарядных шляпках с пёстрыми цветами, экстравагантными перьями и разноцветными лентами.

Огромное большинство акционеров, явившихся на это собрание, в сущности, были не только сторонниками, но и личными друзьями Барбикена и других заправил Компании.

Правда, занимая специально отведённые им места, на собрании присутствовали и европейские делегаты – швед, датчанин, голландец, англичанин и русский. Они явились сюда, так как каждый из них подписался на известное количество акций и получил право решающего голоса. Выказав полное единодушие, когда дело шло о покупке арктической области, они теперь не менее единодушно собирались издеваться над теми, кому удалось купить её. Легко представить, какое жгучее любопытство вызывала в них предстоящая речь Барбикена. Уж, наверное, его речь прольёт свет на то, каким способом надеется он проникнуть к Северному полюсу. А ведь проникнуть туда – ещё трудней, чем разрабатывать на полюсе угольные месторождения! Если найдётся в его речи, к чему придраться, Эрик Бальденак, Борис Карков, Якоб Янсен и Ян Харальд не задумаются попросить слова. А майор Донеллан, по подсказке Дина Тудринка, намеревался опровергать все доводы своего соперника.

Было восемь часов вечера. Свет электрических ламп заливал зал, гостиные и площадку перед домом Пушечного клуба. С того мгновения, как публика, осаждавшая двери, ворвалась внутрь, в доме стоял непрестанный гул разговоров. Но всё смолкло, как только было объявлено, что члены правления прибыли.

На задрапированных подмостках, за ярко освещённым столом, покрытым тёмным сукном, появились председатель Барбикен, секретарь Дж.Т.Мастон, их друг капитан Николь. В зале раздалось троекратное «ура», подкреплённое криками: «Гип! Гип!» По соседним улицам прокатились приветствия.

Дж.Т.Мастон и капитан Николь торжественно, в сиянии своей славы, заняли места за столом.

Председатель Барбикен, оставшийся стоять, сунул левую руку в карман, а правую заложил за вырез жилета и так начал свою речь:

– Владельцы и владелицы акций! Правление Арктической промышленной компании пригласило вас в залы Пушечного клуба, чтобы сделать важное сообщение.

Вы уже знаете из газет, что наша Компания поставила своей целью разработку угольных залежей в арктических областях, концессию на которые нам предоставило федеральное правительство. Эти владения, приобретённые с публичных торгов, являются вкладом собственников в то дело, о котором идёт речь. Средства, поступившие в их распоряжение в результате подписки, закрытой одиннадцатого декабря, позволяют организовать предприятие, которое сулит нам прибыли, ещё небывалые ни в торговле, ни в промышленности.

Здесь речь оратора была прервана одобрительными возгласами.

– Вам небезызвестно, – продолжал председатель, – что привело нас к уверенности в существовании около полюса богатых каменноугольных пластов. Возможно, что околополярные области богаты также и бивнями ископаемых мамонтов. Данные, приводимые в мировой прессе, не позволяют сомневаться в наличии полярных угольных месторождений.

А ведь каменный уголь есть основа всей современной промышленности. Не говоря уже об использовании угля или кокса в качестве топлива и его роли в производстве пара и электричества, можно указать, что из него получают самые разнообразные продукты, например, краски – краповую, индиго, фуксин, кармин; ароматические вещества, заменяющие ваниль и горький миндаль, таволгу, гвоздику, винтёр-грин, анис, камфору, тимол и гелиотроп; а также и пикраты, салициловую кислоту, нафтол, фенол, антипирин, бензин, нафталин, гидрохинон, таннин, сахарин, асфальт, дёготь, смазочные масла, лаки, цианистые соединения, горечи и так далее.

Окончив эти перечисления, председатель перевёл дыхание, как запыхавшийся бегун. Затем, набрав побольше воздуха, продолжал:

– Совершенно очевидно, что из-за чрезмерного расходования каменного угля месторождения, хранящие это драгоценнейшее вещество, будут исчерпаны в довольно короткий срок. Не пройдёт и пятисот лет, как эксплуатируемые в настоящее время залежи будут опустошены…