День "Б" - Вячеслав Бондаренко Страница 17

Пауль молчал, не зная, что сказать. К постоянным бомбежкам русских все в Минске уже привыкли. Но откуда мог взяться английский «Ланкастер»?.. Он невольно вспомнил о том, что именно такие самолеты ровняют с землей города в немецком тылу.

— Нет, — угадал его мысли Хойзер, — он шел не на бомбежку. Иначе что мешало ему высыпать свой груз где угодно — в Варшаве, Бресте, Минске, над узловой станцией Орша?.. К чему ему было доходить до определенной точки, а затем лететь назад? Ну, соображаешь, к чему я клоню?

— Парашютисты? — догадался Дауманн.

— Именно, — кивнул Хойзер. — Вдумайся, какая перед нами открывается картина. Англичане явно замыслили что-то в тайне от русских. Иначе «Ланкастер» пошел бы дальше и сел для заправки на русский аэродром, после чего спокойно вернулся бы домой через Америку. Но англичане вообще не практикуют полетов в этом направлении. Что они замыслили? Зачем выбросили над Заслау своих агентов? Что они должны предпринять? На все эти вопросы найти ответы я поручаю тебе. В случае успеха, оберштурмфюрер, — голос Хойзера стал официальным, — перевод в Европу вам обеспечен. Естественно, это станет приятным приложением к повышению в чине.

Несмотря на неприязнь, которую внушал ему Хойзер, внутри Дауманна охватила радость. Вот он, шанс! «Я буду последним идиотом, если упущу его», — подумал он.

Но что-то мешало ему радоваться заданию Хойзера в полной мере. И он решил задать беспокоивший его вопрос вслух.

— Меня интересует, почему именно мне дается это поручение? Ведь я…

— Да-да, ты работаешь не по нашему ведомству, — кивнул Хойзер, — и должен заниматься обеспечением безопасности съезда местных патриотов… Но я связался с твоим начальством и попросил освободить тебя от этой миссии, зная твою нелюбовь к славянам.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Дауманн. «Нужно выбрать тон, который польстил бы самолюбию Хойзера», — быстро подумал он и добавил: — Приложу все старания, чтобы оправдать доверие.

Глаза Хойзера иронично блеснули.

— Да не тянись ты так, дружище, — неожиданно улыбнулся он, — мы же не офицеры вермахта, помешанные на субординации, а члены одного великого братства СС… Бумагу, наделяющую тебя необходимыми полномочиями, получишь в канцелярии Готтберга.

— А… — начал было Дауманн.

— А в твое распоряжение передается белорусская рота «Шума», — прочел его мысли Хойзер. — Ее позавчера перебросили сюда из провинции. Весь батальон, увы, дать не могу — его уже направили в окопы… Ста двадцати человек тебе, надеюсь, хватит?.. Роттенфюрер подчинен лично тебе.

— Немцы хоть есть в этой роте? — хмуро спросил Дауманн.

— Согласно штату, два унтер-офицера, — пожал плечами Хойзер.

Дауманн мысленно поморщился. Батальоны «Шума» комплектовались белорусами, а командовали ими, как правило, бывшие офицеры русской или польской армий. И с этим сбродом он должен ловить английских парашютистов!..

Но Хойзер смотрел на него своим отталкивающим, немигающим взглядом, и Дауманн поспешил откланяться. Дело не ждало. В конце концов, это был его шанс.

В канцелярии Готтберга он забрал предназначенные ему бумаги и в приподнятом настроении вышел на Театральную улицу. «Заслау, Заслау, — на разные лады пело в голове. — Именно там развернулся “Ланкастер”. Значит, оттуда и начнем поиски…»

Переданная в его распоряжение рота «Шума» ожидала Дауманна на центральной площади. Завидев эсэсовца, роттенфюрер надсадно выкрикнул по-русски: «Равняйсь! Смирно!» Бойцы роты торопливо подтянулись. Два немца-унтера резко выделялись в строю своей выправкой. Только они были вооружены автоматами, остальные — винтовками и карабинами.

Дауманн без всякой симпатии разглядывал свое воинство. Солдаты были одеты в летнюю полевую форму вермахта, но некоторые детали обмундирования указывали на их принадлежность к «Шуме». Прищурившись, Дауманн рассмотрел нашивку на левом рукаве — свастика в лавровом венке и надпись по-немецки «Верный, храбрый, послушный». «М-да, — тоскливо подумал он, — в теории звучит отлично».

— Герр оберштурмфюрер! — рапортовал тем временем командир роты. — Рота батальона «Шума» построена! Роттенфюрер Шпак.

— Как? — переспросил Дауманн недоуменно.

— Шпак! — с еще большим усердием выкрикнул русский.

Эсэсовец брезгливо взглянул в его потное от усердия лицо:

— Запомните, роттенфюрер!.. К члену СС нужно обращаться без слова «герр». Неужели за время службы великому рейху вы не удосужились выучить столь элементарных вещей?..

— Виноват, ге… то есть оберштурмфюрер, — жалко пролепетал Шпак. — В ходе службы я редко контактировал с членами СС, в основном…

— Молчать! — крикнул Хойзер. — Мне не интересно, с кем вы контактировали, а с кем нет! Мне нужно, чтобы вы обращались ко мне в соответствии с правилами! В СС нет господ, есть только братья!.. Повторить!..

— В СС нет господ, есть только братья, оберштурмфюрер! — послушно повторил Шпак.

Хойзер удовлетворенно кивнул и, резко выбросив вперед руку в нацистском приветствии, громко произнес:

— Хайль Гитлер!

— Хайль! — отозвался строй.

Но отзыв, как показалось Дауманну, прозвучал далеко не дружно.