Сокровище Чингисхана - Дирк Касслер Страница 17

— Скорее всего, если не успеем уйти отсюда подальше.

В Листвянке гудела старенькая сирена, охваченные пани­кой жители, бегая по берегу, вытягивали свои лодки, крепили их к причалу канатами и цепями. Школьников распустили с уроков, наказав им предупредить родителей об идущей к бере­гу волне, прибрежные магазинчики спешно закрывались. Жители стекались на вершины холмов, испуганно глядя оттуда на

озеро, ожидая появления водяной горы и надеясь переждать там удар стихии.

— Похоже на скачки, — мрачно хмыкнул Саргов.

Перед ними маячило с десяток лодок, издали похожих на точки, двигавшихся к Листвянке на предельной скорости, слов­но их туда притягивал огромный магнит. Капитан «Верещаги­на» Иван Харитонов, обычно спокойный и уравновешенный, крепко сжав руль, вел корабль на максимальной скорости. «Да­вай быстрее, давай же», — иногда шептал он. Как и все осталь­ные на мостике, он иногда окидывал взглядом северную часть озера, стараясь заметить признаки надвигавшейся волны.

Посмотрев на экран судового радара, Питт вдруг заметил милях в десяти к юго-востоку от «Верещагина» неподвижную точку.

— По-моему, не все получили наше предупреждение. — Он повернулся к Саргову и кивнул на радар.

— Вот кретин — вероятно, он не включил радио, — пробор­мотал доктор и, взяв бинокль, принялся разглядывать в иллю­минатор водную гладь. Вскоре он заметил вдали крошечное тем­ное пятнышко, неторопливо перемещавшееся от западного бе­рега озера к восточному.

— Прутся в самое пекло. — С этими словами доктор опять взял радиомикрофон. Попытки обратиться к одинокому судну остались безрезультатны — в эфире царило молчание. — Их неведение будет стоить им жизни, — медленно произнес он, покачал головой и отложил микрофон. Его мучительные размышления прервал усиливавшийся гул, от которого задрожали стекла на мостике.

Над самой поверхностью озера к «Верещагину» быстро ле­тел маленький вертолет; у самого мостика он взмыл вверх и за­вис над правым бортом. Это был «камов» — «Ка-2», старень­кая, еще советского производства, гражданская «вертушка», золотое время которого пришлось на шестидесятые годы прошлого века. Тогда он считался лучшим гражданским воздуш­ным транспортным средством, легким и мускулистым. Крас­ка на корпусе вертолета давно поблекла, но тем ярче сияла на нем крупная эмблема лимнологического института. Тридца­типятилетней давности машина чуть снизилась, пилот с сига­рой во рту приветливо помахал стоявшим на мостике.

— Разбросал все поплавки, получил разрешение посадить птичку и закрепить ее на случай удара волны, — затрещал в ди­намике глубокий голос Ала Джордино.

Саргов поднялся, оглядел мостик, затем тревожно посмот­рел на вертолет, совершавший над судном пугающие маневры.

— Послушайте, — обратился он к Питту хриплым от него­дования голосом. — Вертолет — ценнейшее имущество инсти­тута.

— Не волнуйтесь, дорогой Александр. Ал Джордино может спокойно провести «боинг» сквозь дырку от бублика, — заве­рил доктора Питт.

— Лучше бы он сел где-нибудь на берегу, а не подвергал риску ни машину, ни корабль. На палубе и так развернуться негде, — проворчал Ганн.

— Конечно, — поддержал его Саргов, желавший только од­ного — чтобы вертолет немедленно убрался от мостика.

— Если вы не возражаете, я слетаю вон к той рыбацкой лод­ке, предупрежу людей об опасности, — сказал Пигг.

Саргов внимательно посмотрел в спокойные глаза Питта, затем согласно кивнул. Питт быстро взял радиомикрофон.

— Ал, как у тебя с горючим? — спросил он.

— Только сейчас заправился в аэропорту Байкал. Хватит на три с половиной часа, если поэкономим, — устало произнес Джордино. — Правда, сиденье тут явно сконструировано не для меня. — Отлетав до полудня, он чувствовал себя утомленным. Сидеть в неудобном кресле и пилотировать старый вертолет ему было трудно.

— Тогда садись на платформу, но двигатель не глуши. Еще придется лететь, чтобы предупредить об опасности людей вон на той лодке. — Питт махнул в сторону озера.

— Понял, — проскрипел динамик. В ту же секунду вертолет ушел вверх, затем скользнул к корме и мягко сел на посадоч­ную платформу, возвышавшуюся над палубой.

— Руди, держи с нами связь по радио, сообщай о местона­хождении волны. Сначала мы предупредим лодку, потом на­правимся к берегу, — сказал Питт.

— Да-да, обязательно, — ответил Ганн и кивнул, но Питт уже не слышал его. Он бросился к себе в каюту, вынырнув от­туда через несколько секунд с большим красным рюкзаком на плече, а потом одним махом взлетел по лестнице на верхнюю палубу, пробежал вдоль борта, мимо декомпрессионной каме­ры, похожей на гигантскую лампочку размером со шкаф. Над Питтом, обдавая его тугими струями воздуха, рокотал верто­лет. Пригнувшись, он метнулся к правой двери кабины.

Старенькая тридцатифутовая машина напоминала Питту стрекозу. Без грузового отсека она на первый взгляд казалась небольшой. Угловатая крошечная кабина со спаренными ры­чагами управления и демонтированным пассажирским отделе­нием была не очень удобной. Винтокрылый вертолет создава­ли для выполнения самых разных задач: обработки полей, для чего на нем устанавливались громадные баки с химикатами; транспортировки больных — в этом случае к нему крепили спе­циальный медицинский отсек, санитарную машину или про­сто устанавливали пассажирское сиденье. Сейчас вертолет имел лишь открытую платформу, куда загружалось институтское обо­рудование и где за ограждением, смонтированным из ряда лег­ких труб, лежали поплавки с датчиками. Над фюзеляжем нахо­дились два радиальных поршневых двигателя, приводивших в действие два раздельных, стоявших друг над другом на одной оси винта, вращавшихся в разные стороны. Похожий на спа­ренные веретена двойной хвост заканчивался не маленьким лопастным винтом, а широкими стабилизаторами и подъем­ником с крюками. К.а-26, или, как его называют на Западе, «за­дира», был сконструирован в основном для транспортировки всевозможных крупных грузов и как нельзя лучше подходил для работы с исследовательскими судами, поскольку мог садиться даже на очень небольшие платформы.

Не успел Питт добежать до правой двери кабины, как она открылась и на платформу выпрыгнул молодой русский ин­женер в бейсболке с надписью: «ZZ Тор». Кивком приглашая Питта в кабину, он передал ему радионаушники с микрофо­ном и, торопливо соскочив с платформы, побежал к мостику. Питт сунул рюкзак под кресло, нырнул в кабину, кивнул Джор- дино, своему старому другу, и захлопнул дверь.

Альберт Джордино внешне нисколько не напоминал воз­душного аса. Коренастый итальянец с крупными, как пнев­матические молоты, руками, густой шевелюрой непослушных волос и вечной сигарой во рту был почти на фут ниже Питта. Его лицо с тяжелыми складками кожи вот уже несколько дней не знало бритвы. В карих глазах Ала светился глубокий ум, на губах независимо от обстоятельств всегда играла саркастиче­ская усмешка. Давний друг Питта и директор технического цен­тра подводных работ, он чувствовал себя как дома в кабине любого летательного, а особенно — подводного аппарата.