Эльфред. Юность короля - Вера Ковальчук Страница 16

Телеги удалось вытащить из трясины, в которую превратился Тренд, лишь поздней ночью, в густой темноте. До того саксы на себе перетащили все мешки с промокшими припасами, и разложили их сушиться. Разумеется, многое пропало. Младший брат уэссекского короля не побрезговал приволочь на своей спине два мешка, после чего разделся у костра и принялся сушить одежду и сапоги. Алард варил для него кашу, а Ассер здесь же, устроившись поудобнее на свернутом плаще, пытался вытащить из плеча раненого воина засевшую там стрелу. Оглядев его, Эльфред на глаз оценил рану и удивился — он не помнил, чтоб в бою кто-то стрелял.

— Да это наши же, — объяснил раненый и тут же завыл — Ассер полез в рану кончиком накаленного на огне ножа.

— Терпи. Огонь убивает заразу, — сказал монах, копаясь в его теле. — Да придержите его, кто-нибудь!

Принц наступил коленом на одну из рук раненого, на вторую с флегматичным видом уселся Алард, который не переставал мешать в котле ложкой — чтоб не пригорела каша. Раненый сакс принялся ругаться, перемежая ругательства воем.

— А еще называют себя лучниками, — прогудел Алард. — Наверное, кто-то из мальчишек, которые и лук-то недавно в руках держат.

— А-а-а!

— Не ори, болван. Вынул уже, вынул. Вот твой наконечник, держи.

— Гхр-р… Дерьмо.

— В другой раз не попадай под стрелы. Главное, жить будешь. У меня есть хорошая травка, — Ассер сунул увядшую гроздь листьев в рот и разжевал. Поморщился. — Горькая. То, что надо.

Разжеванную кашицу он положил на рану. Сплюнул в сторону горькую слюну.

— Ох. Огнем палит.

— И долго еще будет палить. Терпи. Мужик ты, или не мужик?!

— Ты, оказывается, хороший лекарь, монах, — похвалил Алард.

— Священник должен уметь лечить и душу, и тело.

— Правильно. Должна же от монахов быть хоть какая-то польза, — проворчал сакс, державший раненого за ноги. — Ну, что, отпускать?

— Еще подержи.

— Надоело уже. Что он ногами дрыгает!

— Держи, сказал, — у Ассера обнаружился самый настоящий командный голос. — Сейчас забинтую, и тогда отпускай.

— Слышь, монах! Повязка давит, — простонал раненый.

— Тебе кажется. Не трогай. Пройдет. Полежишь, отдохнешь… До свадьбы заживет.

— Да я женат, монах.

— До свадьбы на небесах. Ну, все, дел еще много, — Ассер собрал свою сумку, и, скрывая смущение, ушел к другому костру.

Эльфред похлебал жидкой каши, натянул на голое тело подсохшую одежду — досушивать ее предстояло на себе — и тут же, завернувшись в грубый плащ, улегся спать. Вокруг ходили и шумели те, чья работа еще была не кончена, но принц легко заснул. Он умел засыпать в любой ситуации, зная, что сон в походе на вес золота.

Наутро короли подняли своих воинов чуть свет. Ещене рассеялся ночной туман, с Тренда наползали промозглые клубы, и даже плеск рыбьих хвостов звучал глухо, будто из бочки. Все проснулись такими уставшими, будто вовсе не отдыхали. Конечно, мужчины знали, что это лишь самообман, и не ложившимся вскоре будет куда хуже, чем тем, кто хоть на час сомкнул глаза. Но неприятное ощущение оставалось. Не хотелось ни есть, ни пить — только закрыть глаза и ждать, когда воздух потеплеет.

Эльфред заставил себя встать, помотал головой, как жеребец, которому слепень попал в ухо, и подошел к реке, чтоб ополоснуть лицо водой — это заставило бы тело проснуться. Совать в воду руки не хотелось — от реки веяло холодом. Поэтому принц примостился на большом камне на четвереньках, готовый сунуть в реку лицо и заодно попить воды.

Но он понял, что пить не будет. Вода несла кровь. Со стремнины всю ее за ночь унесло прочь, но у берегов, в заводях, кровь осталась и теперь окрашивала песок в оттенки старой рыжей керамики. Принц несколько мгновений всматривался в воду, потом оттолкнулся руками и встал.

— Не готовить! — приказал Этельред. — Вечером поедят те, кто выживет. Некогда. Быстрее снаряжаться!

— Припасы экономит, — поворчал кто-то довольно зло.