Империя Вечности - Энтони О'Нил Страница 16

Денон прикинулся, что не понял намека.

— Умный у вас дядюшка. Нет, вы только взгляните! «Ужасы войны» Ван Дейка. Какое изящество!

— Это я лично переслал во Францию.

— И превосходно сделали! Какое запустение! А грязь! И осыпающаяся краска!

— Мой дорогой Виван, а вы не хотите узнать, кто такой дядя Грегорио и что он имел в виду под этой таинственной фразой?

— Даже в раме червоточины. Червоточины!

— Или, например, зачем я вообще к нему обратился?

— Надо же, червоточины!

Наполеон, чисто выбритый и помывшийся, в отлично сшитом костюме, только фыркнул:

— Мой дорогой Виван, вы что, не слышите? Я спросил, знаете ли вы моего дядю и почему я сделал крюк через Сан-Минато ради встречи с ним?

Денон сделал паузу, наморщил лоб и заморгал.

— Что?.. Ваш дядюшка? — Тут он опять повернулся к картине. — А ведь, я уверен, над ней пришлось поработать. Ах, эти червоточины!

Наполеон сложил руки за спиной.

— Падре Григорий Бонапарт — один из наиболее почитаемых и образованных христианских священников. Нет такого вопроса, касающегося церкви, который бы ускользнул от его внимания. Я изложил ему вашу историю о местных монахах, утаивших бесценный документ древности, причем, как мог, завуалировал подробности. И вы представляете, что он мне ответил? Догадываетесь?

По-прежнему не глядя на собеседника, Денон рассеянно теребил мочку уха.

— Ну и что же сказал ваш драгоценный дядюшка?

— Он тут же понял: речь идет о чертоге вечности. Понимаете, в ту же минуту! Он тоже слышал легенду, в точности совпадающую с вашим рассказом. И, по его словам, в чертоге помимо всяких мистических знаков и кодов содержится такое… Ну, что, по-вашему?

Денон сглотнул сухой ком в горле.

— Так что же?

— Личная подпись Бога.

— Подпись Бога?

— Вот именно.

Денон медленно шел по рядам, с показным восхищением оглядывая сокровища.

— Какое великолепие! — обронил он через плечо.

Наполеон безжалостно шагал следом.

— Увы, он был не в силах что-либо прибавить, хотя бы указать месторасположение документа или орден, к которому принадлежали эти скрытные монахи. Я искал повсюду. В замках. В монастырях. В библиотеках. В университетах. Я изымал самые разные рукописи, я сотнями отсылал их на исследование в секретный архив Ватикана — и не нашел ни единого упоминания о чертоге.

— Ну, значит…

— С другой стороны, как выражается мой дядя, нужно искать лису, а не перья.

— Лису… — отрешенно проговорил Денон, остановившись перед «Умирающим галлом» и устремив на него пристальный взгляд.

— Больше нет смысла работать над этим в Италии.

— Италия…

— Если перья и были, они уже разлетелись.

— Разлетелись…

— Так что выбора у меня не осталось. Никакого.

— Никакого выбора…

Наполеон приосанился.

— Я отправляюсь в Египет.

— Египет… — отозвался Денон, продолжая восхищаться изваянием.

— Подобно Александру Македонскому, я беру с собой несколько лучших умов.

— Ах, Македонскому!

— Это будет моя Commission des Sciences et des Arts. [25]

— Надо же, комиссия!

— Архитекторы, математики, естествоиспытатели, астрономы, минералоги, химик, картографы…

— Да-да, понятно…

— Мой дорогой Виван, — озадаченно спросил Наполеон. — У вас такой безучастный вид. Неужели вы все пропустили мимо ушей? Я объявил, что еду в Египет.

— В Египет? — Денон по-прежнему не сводил глаз со статуи. — Что ж, полагаю, у вас благородные причины.

Наполеон с готовностью парировал вызов:

— Освободить достойных крестьян от ига мамелюков. Предоставить последние достижения техники и медицины народу, погрязшему в варварстве. Оросить долины Нила, вернуть колыбель цивилизации к процветанию, а также обогатить сферы искусства и истории путем самого тщательного изучения местной флоры, фауны и архитектуры.

— Чудесные планы!

— Я уже нанял Гаспара Монжа, [26]Жоффруа Сент-Илера, [27]Николя Жака Конте [28]и Деодата Доломье. [29]

Денон принялся обходить статую.

— Обратите внимание, какие муки выражает это лицо! Буквально каждая черточка! Здесь боль, которая превыше смерти!

— Мне не хватает лишь художника.

— Умирание духа — о, это даже страшнее, чем угасание плоти!

— И сочинителя, — гнул свое Наполеон.

— Как пятна света подчеркивают его страдания!

— А главное — шпиона.

— Надо будет непременно выставить эту статую в хорошо освещенном зале.

— У меня есть на примете подходящий человек.

Денон совершенно скрылся за «Умирающим галлом».

Наполеон улыбнулся.