Царство. Пророчество - Лили Блейк Страница 14

– Он должен быть где-то здесь, – сказал Баш. – Он должен быть внутри дворцовых стен.

– Будем надеяться, – сказала Кенна. – Но кто знает? Лишь неделю назад он был так перепуган, что не мог говорить. Он переживает такие тяжелые времена. Я боюсь, что это будет для него слишком.

– Я знаю, – сказал Баш, убирая ее локон за ухо. – Я тоже беспокоюсь.

Баш знал лучше, чем Кенна, что мальчик пережил в лесах. Баш выслеживал Тьму и видел жуткие доказательства его преступлений. Раздутые тела в доме на холме, их перерезанные глотки. Банки, наполненные кровью. Кости, сваленные в канале за домом. Именно Баш нашел съежившегося, измазанного кровью Паскаля, едва способного говорить. Ребенка трясло. Любое неожиданное движение, любой громкий звук заставляли его бежать в объятия Кенны.

– Он не понял, что мы делали, – сказал Баш, качая головой. – Наверное, это выглядело, будто я причиняю тебе боль.

– Он и так тебя уже подозревал, – сказала Кенна. – После того, как увидел тебя в лесу.

– Мне глубоко неприятно случившееся, если бы я мог исправить это. Но мы должны говорить себе, что найдем его. Он всего лишь ребенок. А это защищенный дворец, – сказал Баш. – Заперты каждая дверь и ворота. Никто не входит и не выходит. Мы найдем его.

– Но сейчас? – спросила Кенна. Они всю ночь бегали по извилистым коридорам, зовя его, пока оба не охрипли. Они преисполнялись надежды, заслышав звук шагов или чей-то крик из холла, но лишь для того, чтобы понять, что это не он. Стражи вернулись ни с чем. Паскаля не нашли.

Баш мог бы попытаться успокоить ее, но у нее была особая связь с Паскалем. Именно она вытащила его из раковины, заставила ей поверить, помогла почувствовать себя в безопасности. Она продолжала думать о задвижке, о том, что могла бы ее закрыть. Могла быть осторожнее, должна была.

– А что, если он ушел? – сказала она, не смея встретиться взглядом с Башем.

– Во дворце ничего нельзя спрятать так, чтобы никто не нашел, – Баш встал, потянул Кенну со скамейки за собой и направился к их комнатам. – У меня появилась идея.

– Куда мы идем? – удивленно спросила Кенна.

– Когда мне было семь, я исчез на три дня, – сказал Баш, эхо разносило звук их шагов в пустом коридоре.

– Что случилось? – Кенна спешила за ним. Ее платье обвивалось вокруг ног. Устав поправлять его, она задрала подол.

– Я играл на кухне, – сказал Баш, улыбаясь от воспоминаний. – А затем слуги позвали на ужин, и в мою голову каким-то образом закралась идея, что я должен устроить приключение. Я положил в карманы столько еды, сколько смог, и решил исследовать дворец.

– Похоже на тебя, – усмехнулась Кенна, пока они заворачивали в следующий коридор.

– Первая ночь была забавной. Я спал в конюшне. Было так приятно ощущать свободу, после ужасных нянек в детских покоях. Я думал, как расскажу Франциску обо всех своих приключениях и каким я был храбрым. Но на второй день я изучал одну из кладовых, и дверь за мной захлопнулась. Я оказался запертым.

Даже сейчас воспоминания были такими яркими. Ручка, которую он поворачивал снова и снова, осознание того, что он не может выбраться. Он кричал, пока не охрип, в помещении было так темно, что он видел лишь на фут от своего лица. Он был убежден, что никто не найдет его. Или если найдут, то поздно.

– О, Баш! – сказала Кенна. – Это звучит ужасно.

– Я знаю, оглядываясь на это сейчас, я могу только представить, как паниковали моя мама и Генрих.

– Так что случилось? – она следовала за Башем по лестнице, ведущей к их покоям, но Баш прошел мимо их двери и направился к комнате Паскаля.

– Хорошо, что мой отец был превосходным охотником, – сказал он, улыбнувшись. – Он дал одну из моих рубашек охотничьим собакам, чтобы те учуяли запах. А затем разослал их по дворцу, Екатерину хватил удар. Но они в течение нескольких часов меня нашли.

Кенна кивнула, наконец, поняв его план.

– Мы можем воспользоваться одеждой, в которой он пришел сюда, она где-то там.

– Если мы сами не найдем его, – согласился Баш. Он вошел в комнату и через мгновение вышел с поношенной коричневой курткой, которая была на Паскале, когда он нашел его. – Это должно сработать.

– Будем надеяться, – сказала Кенна.

– Нам нужно пойти к конюшням. Там пять или десять собак. Обещаю, мы найдем Паскаля.

Кенна сжала руку Баша, и они стали спускаться по лестнице. Впервые за несколько часов казалось возможным, что они смогут найти Паскаля, где бы он ни был, и привести его назад. Они свернули на путь, ведущий к конюшням, но, когда достаточно отошли от дворца, увидели, что он заблокирован. В сотне ярдов от входа в конюшни стоял стражник.

Женщина с темными длинными волосами кричала на него.

– Говорю же, мне надо пройти! – сказала женщина. – Мне некогда спорить.

Кенна немедленно узнала голос.

– Мария? Что случилось? Что ты тут делаешь?

Мария повернулась. Ее волосы развевались от ветра, на лице отражалось волнение. Кенна видела панику в ее темных глазах.

– Я пытаюсь отправить весточку Франциску, но мне преградили дорогу. Я не могу пройти через ворота, чтобы отправить ее с одним из курьеров.

– Это для вашей же безопасности, миледи, – стражнику вряд ли было больше шестнадцати. У него были рыжие волосы и россыпь веснушек на щеках. – Толпа за воротами растет. Они в отчаянии. Мы не можем позволить им увидеть вас. Мы не знаем, как они поступят.

Баш нахмурился, сделав шаг ближе.

– Что значит в отчаянии?

– Я… хм… – замямлил страж, неожиданно потеряв свою уверенность. – Вы все должны вернуться вовнутрь. Для вашей безопасности.

– Это был мой приказ, – сказала Мария. – И смотрите, как получается. Я не могу даже пройтись по территории дворца, чтобы мне не сказали возвращаться вовнутрь.

Мария пошла к северному крылу, Баш и Кенна последовали за ней.

– Я могу попытаться отправить твое письмо Франциску, – сказал Баш, протягивая руку.

Мария колебалась, глядя на письмо, зажатое в пальцах.

– Не волнуйся, – сказал он. – Я не буду читать. Но я изо всех сил постараюсь передать его одному из курьеров.

Мария протянула письмо, закусив губу.

– Спасибо, Баш. Мне просто нужно… мне нужно сказать ему кое-что, пока я все еще могу.

– Не говори так, – сказала Кенна, беря Марию под руку. – С Франциском все будет хорошо. Он вернется невредимым, с Лолой и ребенком.

Она намеревалась подбодрить ее этим, но не похоже, что Марии стало легче. Она сжимала руки, ее взгляд отсутствовал.

– Даже если ты права, если с Франциском все хорошо, – сказала она. – Не обязательно так будет со мной.