Божество пустыни - Уилбур Смит Страница 14

«Великому Беону, фараону Верхнего и Нижнего Египта, – начал я с обычного перечисления титулов. Конечно, на эти титулы он не имеет права, но именно их больше всего жаждет. – Я, верховный правитель Крита Минос, приветствую тебя. В знак моей дружбы и расположения шлю твоей милости три больших корабля, груженных данью. Они выйдут из моей крепости Тамиат в устье Нила во второй день месяца эпифи. Думаю, на пятый день того же месяца они достигнут твоего дворца в Мемфисе. Я до последнего часа задерживал это сообщение, дабы оно не попало в руки злых людей, прежде чем удостоится твоего внимания. Я верю, что ты примешь эти дары в духе той же дружбы и уважения, с какими они посланы».

Едва только чернила высохли, я старательно свернул папирус и уложил в кокон. Запечатал свиток клеем из камеди. Потом вышел из каюты, спустился на нижнюю палубу и прошел к входу в кладовую.

Грубо взломанный Зарасом замок так и не починили. Он легко открылся под моей рукой. Я затворил за собой дверь. Ящик, который я открыл, чтобы осмотреть его содержимое, стоял отдельно. Крышка его была закрыта не прочно. Я вскрыл ее своим кинжалом – частью моей одежды критянина. Потом наклонился и взял один серебряный слиток. Тяжелый, но я уложил его в сумку у себя на поясе. Потом вернулся на верхнюю палубу и занял место рядом с Зарасом. Говорил я с ним негромко, чтобы не услышал никто из экипажа.

– Через час мы достигнем речного порта Кунтус, где Беон держит таможенный пост, чтобы собирать дань с проходящих судов…

Зарас со смехом перебил:

– Это неважно, господин Таита. Нас там не задержат. Я смету их, как москитов…

– Нет, Зарас. Ты прикажешь сушить весла и убрать паруса, чтобы к нам подошла лодка таможенников. Когда она подойдет, ты окажешь таможенникам уважение. Я поговорю со сборщиком податей, потому что мне нужно его содействие.

И я отошел к борту, прежде чем он смог задать мне вопрос. На самом деле я сам не был уверен в том, что нас ждет, когда мы доберемся до Кунтуса.

Мы шли по реке, захватывая другие корабли врасплох. Наши триремы были самыми быстроходными на Ниле. Даже всадник не смог бы обогнать нас и предупредить о нашем появлении. Другие лодки, завидев нас, тут же отворачивали и либо утыкались в берег, либо спускали паруса и брали к северу, позволяя течению унести их с нашего пути. Они не знали, кто мы такие. Но, когда над всем миром нависли облака дыма, чреватые войной, разумный человек не рискует.

Мы прошли еще один широкий речной поворот, и я увидел впереди на восточном берегу перед нами порт Кунтус. Я узнал его по высокой каменной сторожевой башне на холме над городом. На верху башни на длинном шесте висел большой черный флаг, эмблема сборщика податей. Я знал, что на башне стоят люди и следят, чтобы ни один корабль не прошел мимо, не заплатив подати.

Когда мы приблизились к порту, от каменного причала отошла фелука, тоже с черным флагом, и направилась наперерез нам. Я приказал Зарасу убрать паруса и тормозить веслами, чтобы фелука смогла подойти. На ее открытой палубе было несколько вооруженных гиксосов. Зарас перегнулся через борт и коротко поговорил с одним из них, который сказал, что его зовут Гралл и он главный сборщик налогов в этой провинции.

Я с огромным облегчением услышал, что разговор ведется по-гиксосски. Если бы этот Гралл обратился к нам на минойском, было бы очень трудно объяснить, почему никто не говорит на нем на борту минойского корабля. Я дал себе слово изучить этот язык. Зная свои способности к чужим языкам, я не сомневался, что через несколько месяцев смогу сойти за коренного жителя Крита.

Гралл с борта фелуки именем царя Беона потребовал разрешения взойти на наш корабль. Зарас, как я его и наставлял, не стал возражать, но немедленно спустил веревочную лестницу, чтобы Гралл смог подняться. Это был маленький жилистый человек, и по лестнице он вскарабкался с проворством обезьяны.

– Ты хозяин корабля? – спросил он у Зараса. – Мой долг узнать, что за товар ты везешь.

– Конечно, господин, – согласился Зарас. – Но позволь сначала пригласить тебя в мою каюту на стакан превосходного критского вина, а потом сделай все, что положено.

Он дружески взял маленького человека за руку и провел по трапу к каюте капитана.

До тех пор я держался в тени. Но теперь, дождавшись, пока у меня под ногами Зарас захлопнет дверь каюты, неслышно спустился вслед за ними на нижнюю палубу.

Мы с Зарасом старательно продумали эту встречу, и я заранее просверлил в переборке дыру, через которую мог видеть и слышать все, что происходит в каюте. Я увидел, что Зарас усадил гостя лицом к моему глазку. Гралл очень напоминал ядовитую гигантскую жабу. У него были такой же широкий рот и глаза-бусинки. Вдобавок его лицо украшали большие бородавки. Когда он отпил вина, которым угостил его Зарас, горло его раздулось, словно он проталкивал сквозь него водяную крысу – любимую пищу гигантских жаб. Эта картина, столь верная природе, буквально зачаровала меня.

– Ты, конечно, знаешь, что царь Беон освободил наши корабли – корабли посланников – от податей, – уважительно и рассудительно говорил Зарас.

– Мне определять, подлежите ли вы такому освобождению, капитан. – Гралл поставил чашу с вином. – Но, даже если вы освобождены от податей, я могу возложить на вас свои расходы. – Улыбка его была хитрой и понимающей. – Но уверяю тебя, они будут незначительны.

– Конечно, – кивнул Зарас. – Всем надо жить. Но я благодарен за возможность говорить с тобой наедине. Мне необходимо послать в Мемфис сообщение, извещающее царя Беона о нашем прибытии. Я везу ему крупную сумму в серебряных слитках, плату Верховного Миноса. – Зарас достал из-под стола серебряный слиток, который я дал ему заранее. Он положил слиток на стол между ними. – Вот образец.

Гралл медленно поставил чашу и посмотрел на слиток. Глаза его словно полезли из орбит. Жабий рот расслабленно раскрылся, вино из него полилось по редкой бороде. Гралл словно лишился дара речи. Вероятно, за всю жизнь он не видел такого богатства.

– Нет ли у вас в Кунтусе почтовых птиц? Птиц, которые могли бы улететь в Мемфис и передать мое сообщение царю, известить его о нашем прибытии в столицу? – продолжал Зарас.

Гралл промычал что-то непонятное и кивнул. Он не мог ни ответить членораздельно, ни оторвать взгляд от блестящего серебряного бруска.

– Возможно, мы будем рассматривать этот слиток как плату за твои ценные услуги. – Зарас подтолкнул слиток к нему. – Как символ согласия между нашими великими государствами. – Зарас положил рядом с массивным слитком маленький кокон с папирусом. – Вот сообщение, которое я хочу отправить царю Беону. Если ты согласишься.

Рука Гралла поползла по столу, как большой волосатый паук, и накрыла слиток. Гралл сунул слиток под свою короткую грязную кожаную куртку и прочно завязал шнурки. Руки его дрожали. Слиток выпирал из-под куртки, но он прижал его к груди нежно, как мать, кормящая младенца.

Гралл неуверенно встал и взял в одну руку почтовый кокон.