Проклятие тамплиеров (сборник) - Михаил Попов Страница 13

– Так ты говоришь, что тебя пригласил сам Великий магистр? – еще раз спросил мажордом Тампля, разглядывая маленького коренастого уродца. Особенно обращали на себя внимание ноздри его высоко задранного носа. Они невольно притягивали взгляд. Господин де Стопир поймал себя на том, что слишком уж долго в них вглядывается, как бы не обидеть этого странного паренька столь пристальным присматриванием к его уродству. Но посмотрев ему в глаза, господин де Стопир понял, что обидеть его трудно. Парень был крайне туп, по крайней мере на такую мысль наводили его невыразительные, затянутые пленкой бессмысленного спокойствия, зрачки.

– Мессир дал мне это кольцо, – сказал Лако. Эту фразу он произносил уже пятый или шестой раз за этот день. Сначала он сказал ее стражнику внешней охраны, потом рыцарю из внутренней, потом младшему помощнику мажордома, после него старшему. И самому господину де Стопиру он сказал ее уже во второй раз.

Жак де Молэ после разбирательства в Руанской обители, желая хотя бы отчасти возместить те нравственные потери, что понес этот несчастный объект извращенных нападок Армана Ги, дал ему специальное кольцо. Предъявитель сего отличительного знака мог рассчитывать на самое уважительное отношение со стороны средних орденских чинов. Вплоть до провинциального комтура. Господин мажордом был великолепно осведомлен о системе отличий, принятых в Ордене и знал, как он должен отнестись к кривоногому парню с дырявым носом, но никак не мог представить себе, каким образом он мог получить такое поощрение от Великого магистра. Да, весьма странным образом реализуется представление Жака де Молэ о справедливости. Первое, что пришло в голову господину де Стопиру, что угрюмый увалень зарезал на большой дороге законного обладателя этого кольца. Впрочем, как этот тупица мог догадаться, что оно представляет какую-то ценность?

Не зная, что предпринять, господин мажордом продолжил свои вопросы:

– А когда ты получил его?

– В мае, господин.

– И где же ты был до сих пор? – искренне удивился мажордом.

Лако пожал плечами.

– Я шел.

Ответ не слишком удовлетворил управителя Тампля.

– А на что ты рассчитываешь здесь?

– Жить.

– Тут, в замке?

– Да.

– Ты хочешь встретиться с Великим магистром? – всем своим тоном господин мажордом показал, что счел бы такое желание более чем вздорным.

– Нет, – ответил парень, и не потому, что хотел подыграть собеседнику. Он действительно не нуждался во встрече с Жаком де Молэ.

Господин де Стопир прокашлялся. Он все еще не мог сообразить, как ему вести себя с этим диким визитером. Не будь у него на пальце этого куска металла, он давно бы уже висел на дыбе в пыточном подвале.

– Жить, говоришь… Но у нас тут не принято, как-то… что ты можешь делать?

– В Байе я служил при тюрьме.

– Так ты служил в капелле? – обрадовался де Стопир, оказывается, этот дуралей не совсем с улицы.

– Да. При тюрьме.

– А здесь, стало быть… отправлю я тебя в тюрьму, – вздохнул с облегчением управитель замка.

Через час он уже забыл о странном человечке – слишком много у него было дел. В последние дни чинная, спокойная жизнь Тампля нарушилась. Из провинции по несколько раз на дню прибывали господа уважаемые рыцари, комтуры со свитами. Конюшни не могли вместить лошадей, не успевали подвозить овес из пригородных владений Ордена. По коридорам слонялось много незнакомых и раздраженных людей, навести порядок в этом хаосе не представлялось возможным, никому нельзя было предъявить претензий, даже самых разумных и минимальных. Ибо любой из господ в сером походном плаще и, одетой для маскировки, обычной обывательской одежде, мог оказаться очень высокопоставленным рыцарем, а то и самим членом верховного капитула. И не сносить тогда головы требовательному мажордому.

Господин де Стопир не был человеком очень тонким и слишком тщеславным. Его вполне удовлетворяло нынешнее его положение, в политику он не совался, инстинктивно догадываясь, что это опасно для его здоровья. Но даже он почувствовал – что-то неладно. В самом воздухе Тампля поселилось беспокойство и какая-то смутная тоска. Огромное строение, как древнее животное, вдруг почувствовало приближение смертного часа.

В замке собрались люди, которые весьма редко собирались все вместе. Жоффруа де Шарне, командор Нормандии, Антонен де Блез, командор Франш-Конте, Николя де Аньезьеко, капеллан Ордена, Астольф де Фукерас, командор Каталонии, Пьер де Бонна, генеральный прокурор Ордена, Гуго де Пайрандо, генеральный визитатор Ордена во Франции, Жоффруа де Гонвиль, прецептор Пуатту и Аквитании. Этих господ де Стопир знал в лицо и неоднократно принимал их на вверенных ему территориях. Но никогда всех вместе. Общество этих сановных лиц льстило ему, но он прекрасно знал, насколько требователен каждый из них. Но и помимо них под крышей замка оказалось множество людей и горделивых, и требовательных. Нечто подобное наблюдалось в прошлый раз, во время выборов Великого магистра. Но сегодняшнее собрание не имело ничего общего с выборами и не могло иметь. Во-первых, потому что Жак де Молэ не только жив, но и находится в добром здравии. Во-вторых, господа рыцари и иерархи были не в предпраздничном состоянии, а скорее в озабоченном. Кроме того, эти гонцы. Они часто лишь меняли коней, перебрасывались парой слов с кем-нибудь из капитуляров и требовали отпереть ворота, чтобы снова унестись по своим неотложным делам.

Круглая зала в центральной башне, именуемая парижанами башней Черного Петуха, содержала последние двое суток почти непрерывное заседание вышеперечисленных лиц с добавлением нескольких людей в строгой черной одежде. Это были представители той тайной службы Ордена, что по большей части и поставляла сведения, пользуясь которыми высшие иерархи Ордена и делали свои верховные выводы.

Главный шпион Ордена, де Мессьер, длинный костлявый человек с абсолютно голым черепом и пронзительно колючим взглядом, редко появлялся среди высших руководителей Ордена. Он предпочитал напрямую общаться с Великим магистром Ордена. Или, вернее сказать, это предпочитал Великий магистр. Де Мессьер был фанатически предан Жаку де Молэ, считал его человеком почти святым, непонятно, правда, насколько шпион и фискал может нуждаться в своей жизни в таком понятии, как святость. Скорей всего он должен был рассматривать ее как слабость. Но тем не менее все в Ордене знали (все, кто вообще подозревал о существовании де Мессьера и о его службе), что человек с лысым черепом неподкупен и неамбициозен. То есть не стремится стать самостоятельной политической фигурой. Исходя из этого его бесполезно пытаться вовлечь в какой-нибудь союз, пусть бы он был даже направлен на благо Великого магистра.