Невидимый враг - Поль де Ивуа Страница 12

В этих размышлениях было мало веселого. Неудивительно, что по телу Оллсмайна струился холодный пот. В таких обстоятельствах даже храбрейший из храбрых не сохранил бы хладнокровия. Нет ничего ужаснее, как быть во власти врага и знать, что он может убить вас, не боясь ответственности.

Однако тюремщики сэра Оллсмайна, по-видимому, не имели желания везти его в пустыню, колеса скоро снова загремели по мостовой, и карета покатилась медленнее. По тому, как гулко раздавался стук копыт и грохот колес, сэр Оллсмайн понял, что они въехали в какой-то двор. Вскоре карета остановилась. Пленника снова подхватили под руки и вытащили из экипажа. Он вошел по какой-то лестнице в семь ступеней, потом его шаги прозвучали по плитам вестибюля, наконец, он почувствовал под ногами паркетный пол. Его провели по нескольким комнатам и, наконец, усадили на стул.

— Можете снять с головы капюшон, — услышал он.

Оллсмайн не заставил повторять приказания и тут же сорвал капюшон, но то, что он увидел, едва не заставило его раскаяться в своей поспешности.

Он увидел себя посреди большой залы, где не было никаких украшений. Против него, за столом, покрытым до полу красивым сукном, неподвижно сидели три человека, — закутанные в зеленые мантии с такими же капюшонами. Лица их были также закрыты, только на месте ртов и глаз темнели отверстия. Вокруг пленника стояли на страже несколько человек в одежде матросов. Их лица также были закрыты зелеными масками.

Оллсмайн хотел заговорить, но тот, кто сидел посередине, знаком приказал ему молчать. Потом он обратился к матросу, стоявшему у стола, около аппарата, назначения которого сэр Оллсмайн не понимал.

— Секретарь, — произнес этот человек серьезным и бесстрастным тоном, — готов ли фонограф?

— Да, капитан.

— Приведите его в действие для записи допроса.

Аппарат щелкнул. Тот, кого называли капитаном, протянул руку к Оллсмайну и сказал тоном председателя суда:

— Ваше имя?

Пленник вспыхнул от гнева. Как! Его, начальника полиции, смеют допрашивать, как преступника?! Нет, этого он не допустит!

— Я не желаю отвечать, — сухо проговорил он. — Я не признаю за вами право допроса.

«Капитан» только раз пожал плечами и равнодушно проговорил, обращаясь к страже.

— Развяжите язык обвиняемому.

В руках стражников блеснули ножи, и Оллсмайна охватил ужас.

— Вы посмеете убить человека? — пробормотал он.

— Дикого зверя можно убить без всякого колебания. Но время дорого… В последний раз спрашиваю ваше имя…

— Сэр Тоби-Джошуа-Сэмюэл Оллсмайн, — пробормотал укрощенный начальник полиции.

— Возраст?

— Сорок семь лет.

Председатель импровизированного суда заглянул в лежавшие перед ним бумаги.

— Так, — сказал он. — Вы — сын бедных эмигрантов, поселившихся на берегу реки Лаклана в Новом Южном Уэльсе?

— Да.

— Молодым человеком вы поступили в ряды сиднейской полиции. Вы были честолюбивы. Правда, вы были вместе с тем хорошим работником. Не имея средств для получения образования в школе вы учились сами. Тем не менее, до тридцатилетнего возраста вы не могли выбраться из низших должностей?

— Да.

Сэр Тоби говорил глухим голосом. Его лицо отражало смутное беспокойство.

— Каким образом в течение шестнадцати лет вам удалось добиться поста начальника тихоокеанской полиции, поста, который предоставляет вам неограниченную, почти королевскую власть?

Обвиняемый молчал.

— Я отвечу за вас, тем более, что мы здесь находимся исключительно по этому поводу. Когда вам было тридцать лет, вам удалось быть представленным лорду Грину, богатому, знатному англичанину, приехавшему в Австралию для лечения неизлечимого сплина. Ваш разговор, ваши рассказы о случаях вашей полицейской практики несколько развлекли его. Он пожелал вас вознаградить за это и употребил в вашу пользу свои связи и связи семьи мисс Джоан Харт, которой тогда было девятнадцать лет, и на которой лорд Грин вскоре должен был жениться. Через два года вы сделались начальником сыскного бюро и стали постоянным гостем в доме лорда Грина. В том самом доме на Парамата-стрит, где вы теперь живете.

При последней небрежно брошенной фазе, сэр Тоби побледнел. Но капитан, по-видимому, не обратил внимания на эту подробность и продолжал:

— Все было так, как я говорю? Вы согласны?

— Согласен.

— Прекрасно. Дальше. При каждом удобном случае вы выражали вашим покровителям самую трогательную благодарность. В то же время у лорда Грина пропала фамильная миниатюра, которую он высоко ценил.

— Да, и я нашел вора, — перебил его Оллсмайн. — Я исполнил свой долг, и никто не может упрекнуть меня в этом.

— Никто и не думает упрекать вас, — с легкой иронией возразил капитан, — напротив, это делает честь вашей ловкости. Без вас никто бы не мог заподозрить Джоэ Притчелла, двоюродного брата госпожи Джоан, круглого сироту, которого она приютила и воспитывала.

Человек, сидевший справа от оратора, слегка вздрогнул.

— Миниатюра, — продолжал капитан, — была найдена в вещах Джоэ. Мальчику тогда было пятнадцать лет. Он отрицал свою вину, но в ней не было никакого сомнения. Однако леди Джоан не захотела оставить мальчика на произвол судьбы, она только отправила его в Англию, чтобы он не жил с нею вместе, и продолжала платить за его обучение. В Англии он и живет до сих пор.

— Это всем известно, — сказал сэр Тоби.

— Вы хотите сказать, что не удивляетесь моим сведениям об этом деле? Вы вполне правы. Но есть вещи менее публичного характера, которые я знаю не менее подробно.

Угроза, скрытая в этих словах капитана, заставила обвиняемого склонить голову.

— Через некоторое время маленькая дочь лорда Грина и леди Джоан, которую прислуга почтительно называла мисс Маудлин, заболела какой-то странной болезнью, не то бессилием, не то чахоткой. Врачи были не в состоянии открыть причину болезни. Они намекали на вредные условия городской жизни, на необходимость свежего воздуха. Ваша мать, Оллсмайн, была еще жива, и вы предложили доверить ребенка ей. Там, говорили вы, в маленькой ферме на берегу реки Лаклана, Маудлин быстро поправится, а вам будет приятно сознание, что тот воздух, который дал здоровье вам, возвратит его и дочери ваших благодетелей. К тому же, по вашим словам, на свою мать вы вполне полагаетесь, а доверить ребенка незнакомому человеку неприятно, а порой и опасно. Все случилось так, как вам было нужно. Ребенок был отправлен к вашей матери…

Начальник полиции поднял голову.

— Ну и что дальше? Что же в этом преступного?

В смехе капитана слышалась ирония.

— Вы задаете весьма полезный вопрос, Оллсмайн: но немного торопитесь. Скоро я вам на него отвечу. А пока продолжу рассказ. На семью лорда Грина обрушивалось несчастье за несчастьем. Сам лорд вскоре был убит на охоте. Шальная пуля попала ему прямо в сердце. И никто не узнал, кем был сделан этот роковой выстрел.