Утерянное Евангелие. Книга 3 - Константин Стогний Страница 11

Испуганный водитель дал по тормозам. Муслим с Джоннидеппом чуть не вылетели из кузова и принялись стучать по крыше кабины.

— Ты с ума сошел, Мук?!

Машина ехала на «нейтралке». Виктор, прерывисто дыша, вцепился клещом в посеревшего от испуга чернокожего водителя.

— Говори, что знаешь, стервец! — шипел он.

— Ничего не знаю, бвана Лэвроу. А что я должен знать?

— Откуда ты знаешь, что мои друзья погибли?

— Я?.. Ниоткуда! — оправдывался Мукра, понимая, что сейчас этот белый просто задушит его, как цыпленка. — Я просто вижу, что вы один едете, и подумал, что их уже убили…

— Идиот! — выпалил Виктор. — Езжай!

В этот момент в открытом окне грузовичка появился Муслим.

— Что у вас случилось?

— Ничего! — буркнул Виктор сквозь зубы. — Просто наш водитель полный придурок.

— Ну, это известно! — засмеялся Муслим, запрыгнул обратно в кузов и еще раз хлопнул по крыше кабины. — Поехали, Мук!

Оставшуюся часть пути водитель вел машину молча.

Виктор был на взводе. Он уже пожалел, что отказался от автомата, который предлагал ему взять с собой Салман. Он был готов на все, чтобы его товарищи, Маломуж и Хорунжий, оказались рядом с ним. Однако действовать нужно было осторожно. Страна, где один только белый цвет кожи моментально побуждает к агрессии — не место для путешествий. Никакие власти, никакие дипломаты и международные суды не способны остановить чернокожего, который хочет убить белого. Здесь может помочь только такой же чернокожий, и притом с автоматом. У Виктора таких было трое, для этого он их и нанимал еще в Кении.

Недолгий путь из Марки в Могадишо был полон впечатлений от увиденного. То и дело встречались подбитые танки и бэтээры, которые стояли вдоль дороги уже много лет… Попадались и небольшие базарчики с контейнерами, продающими всякую всячину.

«Ну, чем не Любашевка по дороге из Киева в Одессу?.. Только здесь не выпрыгнешь за горячими варениками. Тут из тебя самого вареников наделают», — думал Виктор, заметив выходящих из-за ряда жестяных домиков двух охранников с автоматами наперевес. Да, вся эта страна, каждый городок или поселок были неимоверно опасны. Невозможно было предугадать, что произойдет в следующую минуту. Бой мог начаться из-за пустяка, когда кто-то на кого-то не так посмотрел, и продолжаться пару недель.

Ни один киношный боевик, каким бы он ни был красочным и эмоциональным, не передаст той атмосферы беды, висящей в воздухе. Мальчик, изъеденный мухами, в документальной ленте менее убедителен, чем мухи, поедающие тебя самого в реальности. Лавров поежился. Такого количества бедных голодных больных людей он не видел нигде. У большинства из них глаза светились странным огнем, они явно были на грани помешательства. Что может быть в голове человека, ничего не евшего десять дней? Ясно одно: из машины к нему лучше не выходить, даже из чувства сострадания.

Уже на въезде в столицу, окраина которой не особо отличалась от окраин районных центров, Виктор все-таки не выдержал, увидев двух маленьких, тощих от голода девчушек, сидящих, словно котята, неподалеку от побирающихся мальчишек — видимо, не было сил просить у проезжающих подачку.

— Мукра, останови!

— Не положено по инструкции, — боязливо ответил водитель.

— Тут я командую! — вспылил журналист и сразу же смягчился. — Останови, пожалуйста. Где тут можно разменять деньги?

Он вынул из пистона брюк аккуратно свернутый пакетик, где была его заначка в триста долларов.

Удивительно, но его вещи и документы даже после встречи с бандой Салмана остались целы. Но наличных денег не осталось уже давно, и Лавров рассчитывал получить их в ближайшем банкомате. Остались только эти триста долларов, припрятанные украинцем на всякий случай.

— Где тут у вас банк? — уточнил Лавров у ничего не понимающего Мукры.

— А-а-а-а, банк! — почему-то обрадовался водитель. — Так бы сразу и сказали, маста Лэвроу. Вот он!

Мукра показал пальцем в сторону. Там у обычного глиняного домика сидел человек. Напротив него на деревянных поддонах лежали деньги. Море денег, видимо-невидимо денег — пачки, брикеты, тюки местных шиллингов.

— Это банк? — изумленно спросил Лавров.

— Ну да, — сказал водитель, будто любой банк и должен выглядеть именно так.

Журналист выпрыгнул из машины и подошел к «банку».

— Доллары меняем?

— О-о-о, мистер! Плиз! — улыбнулся голый по пояс сомалиец неопределенного возраста с глазами навыкате.

Виктор вынул из кармана двести долларов.

— Мистер американец? — полюбопытствовал «банкир».

— Нет, — отшутился Виктор. — Я из Танзании! Белый негр. Понял, бвана?

При этих словах за спиной Лаврова появились Муслим и Джоннидепп с оружием.

Ничего не понявший сомалиец взял двести долларов, посмотрел на них, вручную проверив их подлинность, затем кивнул головой.

— Куда будете класть шиллинги?

— Что значит куда? — в свою очередь не понял Виктор.

— Ну, вот ваши деньги! — «банкир» указал украинцу на внушительный поддон денег. — У вас есть тачка?

Инфляция в стране, разрушенной войной, достигла астрономических масштабов. Двести долларов США стали непроизносимой цифрой, а если проще — тачкой сомалийских шиллингов.

— Подождите, — «включил заднюю» журналист. — Может быть, я…

— Сожалею, мистер, — учтиво ответил «банкир», который уже успел взять двести долларов Виктора в руки. — …Сожалею, но мы не продаем долларов.

Этим он дал понять, что обратно своих денег Виктор не получит. Украинец посмотрел на хитрого менялу, на вооруженную охрану, которая вдруг нарисовалась у него за спиной, и понял, что лучше всего не спорить. Одним ловким движением он взвалил тюк с шиллингами на плечо и со словами: «Да, терпилой у негров мне еще быть не приходилось!» — понес его в сторону грузовичка. За ним с автоматами на изготовку проследовала его охрана.

— Подождите, мистер! — услужливо крикнул вслед меняла и, догнав журналиста, протянул ему еще целую пачку купюр.

Удерживая на плече громадный квадратный мешок шиллингов одной рукой, другой рукой украинец взял пачку денег и несколько раз приподнял ее на ладони, как бы взвешивая.

— Судя по весу — центов десять — пятнадцать, — заключил он иронично.

Подойдя к несчастным девочкам, которые явились к обмену денег, Виктор, не считая, отдал им эту пачку шиллингов и, не оборачиваясь, пошел в сторону машины.

— Когда-нибудь напишу мемуары — «Голова моя — два уха»…

Через минуту Виктор со своей охраной уже ехал по столице Республики Сомали.

— Куда поедем, бвана Витя? — спросил украинца Муслим, который уже пересел в кабину и расположился у двери так, что Виктор едва помещался между ним и водителем.