Червонная Русь - Елизавета Дворецкая Страница 10

– Всем закрыть уши лошадям, – велел Ростислав, обернувшись к ближайшим. – Как услышите клич – вперед, бейте задних. Кого сможете – брать живыми. Старший – Звонята.

Он поворотил коня на узкую тропинку, разрезавшую выступ леса насквозь. Большой отряд или повозка пройти здесь не могли, но пешему путнику или одинокому всаднику тропинка позволяла срезать и заметно сократить дорогу. Ростислав помчался по ней, торопясь обогнать медленно идущий отряд и выскочить к участку леса перед ним.

Примерно на полпути он остановил коня, соскочил на землю, вложил коню в уши затычки из пакли и набросил повод на ветку. Умный конь никуда не уйдет без хозяина, но потом за ним надо будет вернуться – ведь никакого зова он не услышит. А ехать дальше было нельзя – по лесной земле конский топот разносится далеко, а Ростислав никак не мог позволить ляхам услышать его приближение и насторожиться.

Дальше он побежал налегке. Стегач, кольчугу и шлем оставил с конем – сейчас для него скорость значила больше, чем защита, да и сразу же вступать в бой он не собирался.

А бегал он хорошо. Не совсем так, как настоящие волки, но всяко лучше деда Боняка, который даже в сторону от кибитки по нужде отъезжал верхом.

Добравшись до опушки и выглянув, Ростислав с облегчением отметил: успел. Отряд был еще примерно в паре перестрелов [28]. Над группой всадников виднелся на длинном древке какой-то стяг, но ветер свернул его, и Ростислав не мог разглядеть, что на нем изображено. Как и среди всадников, ехавших в непосредственной близости от стяга, он не видел знакомых лиц и не мог угадать, кому принадлежат стяг и дружина.

Ростислав восстановил дыхание. Дружина тем временем начала огибать выступ леса: голова отряда было уже с этой стороны, а хвост – еще с той, где ждал Звонята с дружиной, не показываясь пока что из леса.

Самое подходящее время.

Пора.

Ростислав набрал в грудь воздуха, поднес руки ко рту и завыл – надрывно, тоскливо, по-волчьи. Многие кмети и охотники умеют подражать волкам, но Ростислав достиг в этом искусстве невиданных высот. Вой полетел над лесом, над луговиной, и его услышали. Всадники удивленно завертели головами, кони забеспокоились, стали приплясывать, менее вышколенные встали на дыбы.

Ростислав испустил еще один вопль, леденящий душу. Эхо в лесу показалось каким-то уж слишком долгим и ясным, и тут он с изумлением понял, что ему отвечает другой волк, настоящий! Сам он никогда не путал голоса волков с голосами подражающих им людей.

Волк находился где-то в лесу, в тех местах, которые ляшский отряд уже проехал. Отряд встал, всадники пытались усмирить коней. В восторге от неожиданной помощи, Ростислав снова взвыл, и волк взвыл за ним, а где-то еще подальше им ответил третий! Должно быть, серые лесные псы неподалеку расположились на дневку. Ростислав взвыл еще раз, и голоса трех волков слились в один протяжный переливчатый поток.

Со стороны отряда раздавались беспокойное конское ржанье, ругань и крик. Сначала один жеребец с ржаньем метнулся в сторону и помчался назад, прочь от серой песни смерти, потом сразу несколько. Возможно, не только уши коней услышали звуки воя, но и чуткие ноздри уловили запах близкого хищника.

И среди коней ляшской дружины началась паника. Кони, не слушая всадников, метались туда и сюда, одни мчались вперед, другие назад, третьи кидались в стороны и вязли в лесу. Мимо Ростислава, притаившегося на опушке, промчался конь без всадника, за ним другой, на котором всадник сидел, вцепившись в гриву, а седло под ним быстро сползало на бок. Третьему пришлось еще хуже – он застрял ногой в стремени, и мчащийся обезумевший жеребец волок за собой по земле тело, уже едва ли живое.

Топот, крик и ржанье оглушали. Ростислав даже не мог расслышать боевой клич своей собственной дружины, который раздавался позади. Звонята не сплоховал и ударил вовремя. Кони перемышльцев, благодаря затычкам в ушах, не слышали волчьего воя и гораздо лучше слушались всадников среди начавшейся свалки. Перемышльцы кололи врагов копьями и рубили мечами, рассеивая ряды ляхов, и вскоре прорубились уже к полону.

Пленные жители города Вислоча, увидев стяг и поняв, что к ним пришла свобода, издавали крики радости и ужаса: будучи связаны длинными вереницами, они не могли уйти из гущи битвы и подвергались серьезной опасности попасть под клинки и копыта. Они испуганно жались к обочинам дороги, к лесной опушке, старались спрятаться среди деревьев, но им мешали веревки на руках, связанных за спиной. Кто-то падал, разом обездвиживая всю цепочку, и кметям Звоняты приходилось не только бить ляхов, но и следить за тем, чтобы не потоптать своих. Коровы, медлительные и несообразительные, только путались под ногами у коней и давили пеших пленников, оглашая воздух обиженным мычанием. Короче, на лесной дороге творилась полная неразбериха, крайне опасная для всех людей и животных.

– Лошадей к лесу! Ляхов собирай! Развяжите их, живее! – орал Звонята, рискуя сорвать голос.

К счастью, дураков в дружине Ростислав старался не держать, да и гибнут они быстрее, поэтому многие кмети и сами сообразили, что нужно делать. Ляшский отряд уже был рассеян и опасности не представлял: одних умчали прочь взбесившиеся кони, другие пострадали в схватке, третьи были выбиты из седел и так сильно ушиблись, что им было не до драки. Вот этих перемышльцы и принялись собирать и вязать веревками, снятыми с пленников. Достаточно было освободить несколько человек, как они похватали клинки, в изобилии валяющиеся в траве, и принялись резать веревки у других. Вскоре все скорбные цепочки рассыпались, бывшие пленники тут же принялись помогать вязать ляхов, женщины кинулись в лес собирать разбредшуюся в перепуге скотину.

Когда на лесной тропинке показался мчавшийся вскачь Ростислав, его встретили победными возгласами. Кмети уже перевязывали полученные раны, хотя дружина в целом урон понесла небольшой. Убитых не было ни одного, только несколько раненых, да Чародейка получил по шлему такой сильный удар мечом, что теперь лежал на траве без чувств.

Измученные пленники гомонили, женщины кричали и причитали, дети плакали, скотина мычала – ничего нельзя было разобрать, и приходилось объясняться больше знаками. Ляшских пленников приводили, связывали и сажали на траву в сторонке. Рысенок, недавно принятый в дружину отрок, приволок стяг, который разыскал под тушей коня, свернувшего себе шею в общей свалке и заодно придавившего насмерть своего седока. Ростислав одобрительно хлопнул Рысенка по плечу – слов тот не расслышал бы – и развернул стяг.

Белый орел, один из тех, что украшают многие ляшские стяги, но именно этот рисунок он видел впервые. «Да что же это такое?» – Ростислав толкнул Звоняту, тот пожал плечами – он сорвал голос и даже не пытался ответить вслух на бессловесно заданный вопрос.