Власть в тротиловом эквиваленте. Наследие царя Бориса - Михаил Полторанин Страница 91

Окно в Европу — Петербург тянул к себе искателей богатств, подобно Клондайку, отовсюду. Свои услуги наперебой предлагали фирмы-призраки, оформленные в офшорах. В коммерцию ударилась вся чиновничья шушера — быстрее насытиться, будто только что проррали кольцо блокады вокруг Ленинграда.

Любопытные журналисты (пока встречаются такие!) все еще ищут тот золотой сосуд, откуда Путин черпал интеллектуальные сливки российского общества — свою нынешнюю команду. Даже мышь оставляет следы на снегу. И документы, если они связаны с международными сделками, тоже хранят отпечатки. Их не сотрешь — документы продублированы за рубежом. Эти следы вывели некоторых терпеливых искателей к цели. Вот что рассказали, например, авторы журнала (ошибка распознавания) (20.10.2008 г.): «Возглавляемый Владимиром Путиным комитет зарегистрировал около 9 тысяч совместных компаний. Среди совладельцев или топ-менеджеров этих компаний можно было найти весьма известных сегодня людей, как то: Дмитрий Медведев, Виктор Иванов, Борис Грызлов, Сергей Миронов, Дмитрий Козак, Владимир Кожин с супругой, супруга Николая Патрушева, Геннадий Тимченко, Владимир Якунин, братья Андрей и Сергей Фурсенко, Леонид Рейман…»

Читателям не надо представлять этих людей — они все на слуху сегодня. Другие источники приплюсовывают к этому списку остальных нынешних коллег Путина по власти и бизнесу.

На беду питерских чиновников и совладельцев совместных компаний там было в ту пору ершистое управление по борьбе с экономической преступностью (УБЭП), которое никак не хотело вставать перед командой Анатолия Собчака по стойке «смирно». УБОПовцы изматывали своей активностью новоявленных капиталистов.

Вот утрясли владельцы питерско-офшорной фирмы с путинским комитетом сделку о вывозе в Голландию партии дешевого металла. И теплоход «Балтийский-29» уже отвалил от причала в сторону Амстердама. А оперативники УБОПа тут как тут: задержали судно — в его трюмах обнаружили более тысячи тонн ценнейшего никеля. Нет, это была не контрабанда: имелась лицензия комитета на никель, только цена за него определялась примерно, как за чугун.

Ясно, куда бы пошел навар от продажи товара. Вооруженный отряд фирмы попытался оказать сопротивление. Но УБОП заставил выгрузить никель и реализовать его на открытом аукционе — бюджет города получил 24,7 миллиарда рублей.

Итак — скандал за скандалом. У сотрудников питерского УБОПа уже недоставало сил сопротивляться наседающей коррупции — попросили помощи у Москвы. Появилось совместное распоряжение главы ФСБ, министра внутренних дел и генпрокурора России «О создании межведомственной оперативно-следственной группы для расследования фактов получения взяток должностными лицами мэрии Санкт-Петербурга». Чиновники с берегов Невы тут же стали жаловаться мировому сообществу, что в страну возвращается Сталин, поскольку затевается новое «ленинградское дело». И какие деньги еще не успели припрятать — начали спешно переводить за рубеж. В офшоры, в офшоры! Там путем разных манипуляций замаскировывали капиталы в банках так, что не разберешь, чьи они. (Бригада московских следователей завела на чиновников северной столицы уголовное дело № 18/238278–95, но с середины 96-го года Ельциным стал управлять представитель питерского клана Чубайс с олигархами — разбирательство остановили. Перед операцией «Наследник», как мне говорили, группа руководящих работников МВД прочистила в Питере уголовные дела, чтобы не осталось компромата на будущего Владыку России и его близких).

В «Альфа-банке», как и во всем консорциуме, очень запутанная, специально усложненная система управления. Кто чем владеет — узнать можно, лишь прошерстив горы документов в разных странах. Система выстроена по канонам тайного общества: выставлять для преследователей и проверяющих ложные цели, припрятывать капиталы в глухих углах, подальше от мировых финансовых центров. Не зря же Авен внедряется со своим банковским бизнесом в самый что ни на есть бурелом, в джунгли планеты — Юго-Восточную Азию.

Это умение Авена просчитывать и строить многоходовые комбинации, работать без шума и пыли, возможно, и привлекло к нему внимание Путина-президента. Кремль открывал широчайшие возможности для бизнеса. В партнеры нужны были дельцы международных масштабов, генераторы идей, способные в критических ситуациях на самостоятельные решения. Но в то же время — не способные «кинуть».

Питерские сподвижники? Они надежны по-заговорщически — с кем-то из них надо идти дальше. Но в основном это интеллектуальные иждивенцы с местечковыми замашками, привыкшие получать импульсы к своим поступкам от лидера.

В Путине не заживала душевная рана от двух ощутимых, как клинком шпаги, уколов судьбы. Первый удар он получил зимой 95-го года, когда возглавлял избирательную кампанию партии «Наш дом — Россия» в Госдуму РФ. Выборы в Питере партия проиграла по-крупному. В штабе грешили: наверно переборщили с портретами Черномырдина, заполонившими город. Но эксперты считали, что дело не в этом. Люди своим голосованием высказали презрение к тем, с кем ассоциировалась в Питере партия «Наш дом — Россия» — Путину с его командой и их гэбистским агрессивным методом ведения политической кампании.

Второй удар Владимиру Владимировичу нанесло поражение Собчака в 96-м на выборах мэра Санкт-Петербурга. Вместе с нынешним министром финансов России Кудриным возглавлял избирательную кампанию шефа Путин. Все для победы было от пуза — административные, информационные, денежные ресурсы. Не было прежнего электората.

Собчак — что? Он сибарит, не опускался до повседневной мэрской работы — перепоручал ее своим замам и помам. А сам в роли златоуста присутствовал на открытиях и закрытиях. Но электорату надоели слова, он хотел полезного дела.

Его и не было по большому счету: только замы и помы набивали свои утробы, чавкая на весь город. И горожан мутило от этого чавканья. Смени Собчак команду, питерцы, наверное, и согласились бы потерпеть его как яркую личность еще один срок. Но он опять взял в лоцманы Путина, а тот вновь собрал свою команду. Избиратели отторгли их всех. (Некомпетентность окружения вынудила Собчака в 93-м взять себе в замы Владимира Яковлева — знатока городского хозяйства. Тот поработал, осмотрелся и публично дистанцировался от команды Анатолия Александровича. Этого ему оказалось достаточно, чтобы опрокинуть на выборах Собчака вместе с его клевретами).

После двух этих крупных проигрышей подряд Путин, видимо, сделал для себя вывод, что ему не суждено побеждать на демократическом поле — в открытой, конкурентной борьбе. В честной борьбе. Страна-то богата на достойных бойцов с патриотическими взглядами. На посту президента России под демагогию об укреплении государства он начал зачищать, выжигать политическое пространство. И убирать, как раз то, что давало силу государству. Все к ногтю — независимые парламент, партии, профсоюзы, средства массовой информации. Все яркое, незаурядное — на обочину, будто по предсказанию Евгения Евтушенко:

Как в лотке для промыва, серость души отсеивает.

Самородки — с обрыва!

Наше золото — серость!

И в стране, как товары,

потерявшие ценность,

Свозят в склады таланты.