Информационная война. Книга 1. Внешний фронт. Зомбирование, мифы, цветные революции - Анатолий Грешневиков Страница 66

По той же телевизионной схеме из Радуева тоже делали героя, несмотря на то, как он опять же из роддома взял в заложницы 12 женщин. И когда Радуева ранили, поставили ему пластиковый искусственный глаз, то журналисты постоянно показывали этого террориста, так взволновавшего их. Безнаказанность террористов со стороны военных, политиков и журналистов подтолкнула их к терактам в Воронеже, к осаде Первомайского, к переводу боевых действий на территорию Дагестана.

О фашистских выходках, зверствах российские средства массовой информации предпочитали не шуметь. Не было подробных комментариев к таким поступкам дудаевцев, когда они, ради запугивании местных жителей, расстреляли в Самашках одного из старейшин, который выбросил белый флаг. Не комментировали журналисты события в селе Ярышмарды, когда жители подписывали с нашими войсками «перемирие», то есть обязательства не применять артиллерию и авиацию, хранить зону мира и не допускать в нее боевиков, а на деле впустили в село отлежаться и перевооружиться, затем устроили для российских военнослужащих здесь засаду… Без подробного анализа осталось и то «перемирие», и «разоружение», когда выходившая из пункта дислокации колонна 245-го мотострелкового полка попала в засаду и почти вся была уничтожена… Такой бы анализ был полезен и гражданам России, не понимающим, как могучая армия не может уничтожить банду террористов, и, особенно, военным, которые видят, как после каждой боевой победы рейдам Дудаева обессиливает, как они загоняют бандитов в зимние горы и вот-вот уготована полная победа, но объявляется перемирие, дается возможность боевикам выйти из окружения, перегруппироваться, зализать раны и вновь воевать… Тогда и предательство было бы очевидным, и продажа российскими коммерсантами и предприятиями оружия боевикам, и выдача наисекретнейшей информации.

Журналисты не захотели докапываться до причин, почему чеченские боевики нападали на госпиталь и сотрудников Международного Красного Креста, убивали их, зачем они брали в плен и жестоко пытали русских православных священников отца Анатолия и отца Сергия. А ведь эти факты говорят не только о фашизме сепаратистов, но и об отсутствии у них веры в Аллаха. Войнам Аллаха запрещено насиловать малолеток, брать в плен беременных женщин, заниматься рабодобычей и работорговлей, а они это делали с легкостью, без угрызений совести и довольно продолжительное время. Так же с легкостью они учиняли пытки и зверства и признавались в этом. В обнаруженном дневнике убитого чеченского боевика написано: «Сегодня убил первого русского. Его ранило, а я убил ножом. Он кричал. Я ему все отрезал. Пусть его бог теперь все приделает… Ночью ходили на пост. Привели с собой пять русских. Хотели обменять на деньги. Убили ножом. Один дрался. Камнем убил нашего. Сайхан говорит, надо брать русский город. Там много денег. Купим русских начальников – все уйдем». Эти выдержки из дневника были опубликованы 17 апреля 1996 г. в газете «Комсомольская правда». Конечно, опубликованы слишком поздно. Они уже ничего не могли изменить ни в предотвращении боевых действий, ни в формировании общественного мнения вокруг необходимости наведения законности и конституционного порядка, ни вокруг справедливых действий наших войск. Информационная война уже была проиграна федеральной властью… Западники уже втолковали гражданам свое видение войны в Чечне, объяснили им свою правду о дудаевцах и их справедливом, якобы, стремлении к независимости. И даже год назад опубликованное признание генерала Льва Рохлина в той же «Комсомольской правде» (7 февраля 1995 г.) мало что меняло. А он и говорил именно о скрываемой правде: «Найден командир 131-й мотострелковой бригады со снятым скальпом. Мы обнаружили захоронение российских военнослужащих с отрубленными головами…» Эта правда уже никому не была нужна. Ее и слышать не хотели. И тем более она тонула в море иной информации. Та же «Комсомольская правда» чаще забивала собственные материалы, говорящие правду о чеченских боевиках, другими, более страшными и отвлеченными от конституционного порядка, материалами, а именно статьями под заголовками «Войска выходят в гробах», «Спасти нельзя», «Гудермес. Бандиты на свободе. Солдаты – в гробах». Эти заголовки подавались так крупно, что забивали всю полосу. После психологической обработки граждан западниками, после статьи «Сколько погибло в Чечне», о войне уже не могло быть услышано справедливых и правдивых замечаний.

Правду о войне утопили во лжи, в дезинформации, в предательстве. Президент запретил бомбардировки… Войска не могли вступать в бой неожиданно, о их действиях сепаратисты знали заранее. Генерала Романова стерегли и взорвали, как всегда, в день примирения. Боевики проникали в захваченные города и села благодаря предательству местной администрации и отдельных местных милиционеров, стреляющих затем в спину российских солдат. Российским солдатам запрещают стрелять, а чеченцы пользуются этом – и стреляют сами. Армия расстреливается после того, как продажные политики отдают чеченцам право первого удара, дают боевикам возможность восстановить систему управления своими бандформированиями. Сценарии миротворчества повторяются: федеральные войска отходят, чеченцы передыхают, подтягивают боеприпасы и свежие силы. В мирной невоюющей Ингушетии на наши БТРы неожиданно нападают чеченцы и убивают солдат. Против российских солдат воюют мобильные и профессиональные группы наемников из Иордании, Турции, Афганистана, особенно отличились снайперы с Украины и из Прибалтики… Бывший министр МВД Азербайджана, лидер партии «Боскурт» И. Гамидов поставляет чеченским боевикам снаряды к «Градам», мины, стингеры. В боевых операциях почему-то отсутствует элементарное взаимодействие разнородных частей. Омоновцы из Новосибирска во избежание потерь среди мирного населения сдаются в плен. Разве это война?.. И разве эту правду о войне слышали россияне изо дня в день?! Измордованная и преданная армия уже ни во что не верила – ни в планы урегулирования, ни в миротворцев, ни в журналистов, ни в генералов. При каждом отступлении, сдаче позиций, предательстве, русские офицеры вздрагивали и матерились… 19 января 1996 года такой крик души офицера журналисты запечатлели в строках: «Какая сволочь позволила им целую неделю укрепляться в селе? Это же преступление – давать боевикам такую фору, зная, что потом нужно будет нашими телами выстилать дорогу для их уничтожения!»

Конечно, эта война была проиграна… Как и говорил генерал Дудаев генералу Грачеву, что некие силы не дадут российской армии одержать победу, когда надо будет, войскам дадут команду отступить… Западникам не нужна была победа на Северном Кавказе. Им необходимо было поражение России. И они его добивались с помощью главного своего оружия – информационного. Именно информационное оружие недооценили российские командиры, и именно оно играло важную роль, оно сбивало все карты, вводило в заблуждение солдат и офицеров, заставляло терять ориентиры и моральный дух. Именно информационное оружие обеспечивало террористам превосходство и безнаказанность, наглость и фанатизм. Не без должного вмешательства зарубежных спецслужб сепаратисты так умело использовали информационное оружие. А российские войска, недооценив его значимость, попадали в засады, в плен, подвергались нападкам, обструкции, шантажу, высмеиванию, критике. С помощью информационного оружия армия была запутана, обескровлена, повязана, дискредитировала. Почти ни одного добротного и яркого материала о героических схватках и подвигах наших военнослужащих средства массовой информации не сделали так, чтобы страна вздохнула, вскричала, возгордилась. От воздействия информационного оружия Россия на Северном Кавказе слабела. Так задумано было идеологами нового мирового порядка.