Глобальные элиты в схватке с Россией - Александр Проханов Страница 62

Нарастающая с 2005 года нацификация киевского олигархического режима, которая привела в начале 2014 года к гражданской войне и полураспаду государства, является логическим следствием его экономического базиса.

Изначально доступ к политической власти рассматривался украинской элитой исключительно в плане возможности быстрого обогащения за счет передела в свою пользу бывшей общенародной собственности. Условно можно выделить три схемы моментального обогащения.

Первая – паразитирование на посредничестве при поставках украинским потребителям российских энергоносителей. В середине-конце 90-х годов на Украине бытовала поговорка, гласившая, что все крупные состояния сделаны на российском газе. Вторая поговорка гласила, что газ на Украине является президентским бизнесом. Схема была проста. По настоянию украинской стороны (под предлогом того, что государство не способно обеспечить своевременную оплату поставок газа) расчёты с российским поставщиком производила частная компания. В первые годы расчёты производились по бартерной схеме и позволяли получать сверхприбыли за счет махинаций с ценами товаров, поставлявшихся в уплату за газ. Затем был осуществлён переход на денежные расчёты, а сверхприбыли начали обеспечиваться за счёт разницы цены, по которой российский газ закупался у Газпрома, и цены поставки украинским потребителям. Дополнительный доход обеспечивался при помощи принуждения (под давлением власти) всех прибыльных предприятий закупать энергоносители у соответствующего посредника по завышенной цене. В то же время убыточным потребителям – бюджетным организациям и населению, которые платили по сниженным тарифам и не всегда вовремя, газ поставлялся государственными предприятиями, входившими в структуру «Нафтогаза Украины». Естественно, часть сверхприбылей перечислялась на счета обеспечивавших «крышу» политиков. В ходе судебного процесса в США над Павлом Лазаренко эта схема была вскрыта применительно к его взаимоотношениям с Тимошенко и ЕЭСУ, но действовать не перестала (периодически, со сменой политической власти, менялись только посредники и бенефициары данной схемы). Кроме того, контроль над поставками энергоносителей на промышленные предприятия позволял (за счёт махинаций с ценами) доводить привлекательные активы до банкротства и, будучи их единственным кредитором, получать контроль над ними. Таким образом в своё время получала контроль над промышленными активами корпорация ЕЭСУ.

Вторая – грабительская приватизация. В данном случае возможности политической власти использовались для получения контроля над сверхприбыльным предприятием за бесценок. В идеальном варианте государство разрешало «инвестору» выполнять «инвестиционные обязательства» за счёт будущих прибылей предприятия. То есть актив просто дарился нужному человеку, который, естественно, так же обязывался делиться прибылями с обеспечившим реализацию схемы политиком.

Наконец, третью схему можно условно назвать «методом Богуслаева». Наиболее чистый с точки зрения закона и даже наиболее выгодный с точки зрения интересов предприятия и трудового коллектива, этот метод не отменял того факта, что фактически права собственности на государственный актив переходили к частному лицу. Собственником предприятия объявлялся трудовой коллектив, между членами которого и делились акции. При этом управление и финансовые потоки оказывались под контролем его руководителя. Далее путём выкупа акций у работников или путём производства дополнительной эмиссии руководитель сосредотачивал в своих руках контрольный пакет и становился полноценным собственником. Единственное преимущество данного метода заключалось в том, что контроль над стратегическим предприятием оставался в руках профессионалов, способных обеспечивать его развитие или, как минимум, ритмичную работу.

Как видим, основой экономического благополучия украинской элиты было перераспределение ранее созданных активов. При этом новые собственники, за редким исключением, были заинтересованы в максимальной эксплуатации доставшихся им предприятий. Основные фонды не обновлялись, модернизация не производилась, структура максимально упрощалась. Под предлогом оптимизации и избавления от непрофильных активов уничтожалось или сбрасывалось с баланса всё, что не обеспечивало непосредственный выпуск продукции, пользовавшейся спросом на мировых рынках и позволявшей зарабатывать живую валюту.