С талмудом и красным флагом. Тайны мировой революции - Владимир Большаков Страница 62

В пригороде Парижа Сен-Дени я не раз бывал в знаменитой базилике, построенной в первоначальном варианте в 475 г. Место святое - издревле там существует одноименное аббатство. Согласно преданию, туда, с отрубленной головой в руках, пришел с холма Монмартр первый епископ Парижа святой Дионисий Парижский. В Сен-Дени он и был похоронен. А с начала XIII века храм его имени служил королевской усыпальницей. Там нашли последний приют 25 французских королей, 10 королев и 84 принца и принцессы -от Меровингов до Бурбонов. Так вот в октябре 1793 года туда ворвалась толпа «революционного народа» и учинила в храме чудовищный погром. Озверевшие «революционеры» взломали каменные саркофаги и выбросили останки погребенных в них царских особ в ров. Только в 1814 году при Реставрации кости королей и членов их семейств собрали в оссуарий аббатства, а в крипте здания были перезахоронены казненные во время революции Людовик XVI и Мария-Антуанетта. Нет, пожалуй, более возмутительного греха, чем осквернение могил. Только у полного нравственного урода на такое может подняться рука. И грех этот падает на весь народ.

Увы, все это потом буквально скопировали большевики в России, когда выбрасывали из гробниц русских царей и цариц, захороненных в кремлевской усыпальнице. По-Достоевскому - если Бога нет, все дозволено. Такого рода надругательства над мертвыми не могут не потрясти сознание народа, не перевернуть те устои, которых он придерживался веками. А ведь именно с такой целью и гнали санкюлотов в Сен-Дени идеологи и практики Великой Французской. Неудивительно, что их прокляли. И во Франции нигде (разве только в каких-то коммунистических коммунах) не встретишь ни памятников Робеспьеру и другим главарям его банды якобинских террористов, ни улиц, ни площадей их имени.

Французская революция напугала многих в Европе своей жестокостью, массовыми убийствами, как в Вандее, где не щадили ни женщин, ни детей, и публичным попранием всего того, что в народе привыкли уважать и охранять в течение многих веков. Страшные последствия этого потрясения, включая наполеоновские войны, заставили обывателя затосковать по стабильности, которую привычный для него мир терял на глазах.

За все это кто-то должен был ответить. Виновника всех бед надо было назвать, найти и наказать, чтобы ничего подобного не повторилось впредь. Но прежде, чем кто-то докопался до истины, в ход пошли теории заговора. Первыми под раздачу попали масоны. Европейские монархи, которые до Великой французской нередко заигрывали с масонами и многих из них приближали к трону, после нее стали воспринимать масонство и связанные с ним силы, как прямую угрозу. Так, в 1820-1821 г. в Троппау (Силезия), а затем в Лайбахе на фоне революционных брожений в южной Европе, прежде всего в Испании, Сицилии, Неаполе и Португалии, которые и не прекращались с начала 1820 г., проходил второй конгресс Священного Союза Австрии, России, Пруссии, Англии и Франции. На Конгрессе присутствовали Франц I, Александр I, и Фридрих Вильгельм III.

12 мая 1821 г. в Лайбахе был подписан протокол, который признавал применение военной силы против революционного Неаполя, а также провозглашалось право вооруженного вмешательства во внутренние дела других государств без приглашения со стороны их правительств для подавления там революционных выступлений. Славным автором этого протокола был министр иностранных дел Австрии Меттерних, руководивший политическим переустройством Европы после Наполеоновских войн. (См.: H. Кареев «История Западной Европы в новое время», т. IV, с. 327.). В памятной записке, которую Меттерних вручил русскому императору Александру Первому 15 декабря 1820 г. в Тропау, о масонских орденах говорилось, в частности, следующее: «Это тайные общества, настоящая сила и тем более опасная, что она действует в темноте, что она заражает все части социального тела и разбрасывает повсюду зародыши моральной гангрены, каковая не запоздает развиться и принести свои плоды. Этот бич - один из самых реальных, за которыми правительства, приверженные спокойствию, и их народы способны следить и с которыми они способны бороться». Не исключено, что Меттерних знал о тех тайных обществах в России, в которых готовился заговор декабристов, которых стали называть русскими иллюминатами. Но в записке Меттерниха, как видим, нет упоминания о евреях, как участников масонских заговоров.

Одним из первых, кто связал воедино масонов, иллюминатов и евреев в одном общемировом заговоре, был Жозеф де Местр, хорошо известный у нас по своим уничижительным заметкам о России и русских. Он писал: «Иллюминатство находится в союзе со всеми сектами, потому во всех них есть что-нибудь, что подходит для него: так, янсенистов Франции оно использует против папы, якобинцев - против королей, а евреев -против христианства в целом» (Joseph de Maistre. Quatre chapitres inedits sur la Russie. Pub.par son fils, le comte Rodolphe de Maistre. Paris: A. Vaton, 1859, p. 111). Историк Клаус Эпштейн дает примерную дату появления версии о жидо-масонском заговоре: «Пугало восемнадцатого века, иллюминатский заговор, к концу девятнадцатого века было вытеснено теорией всемирного еврейского заговора (или, в некоторых случаях, соединено с ней)» (Klaus Epstein. The genesis of German conservatism. Princeton, N. J.: Princeton University Press, 1966, p. 229).

В основе этой теории заговора лежит прежде всего попытка найти конкретного козла отпущения, на которого можно свалить все, что угодно. Конечно, любая революция, любой путч и переворот - это прежде всего заговор. И только после того, как заговорщиков поддержат народные массы, заговор становится революцией. История октябрьского переворота в России в этом плане весьма показательна.

«Весна народов», как называют те бунты и восстания, что последовали за Великой Французской в XIX веке - от Бразилии до Португалии, от Франции до Германии, от Австрии до России, от Китая до Японии и Филиппин, не была стихийным явлением. На проведение этих потрясений был мобилизован целый интернационал профессиональных революционеров, что, в частности, подтверждает история с написанием «Коммунистического манифеста». Но для того чтобы признать это всемирным заговором с целью организовать перманентную мировую революцию, нужны весьма веские документальные доказательства - а добыть их, с учетом того, что такого рода заговоры возникают в недрах тайных обществ и ими же осуществляются, далеко не просто. Не каждый же день в их курьеров попадают молнии, как в посланца Вейсгаупта. К тому же сторонники теории заговора, как и конспирология вообще, в мировом сообществе основательно дискредитированы, о чем пойдет речь дальше.

Попытки выставить иллюминатов в качестве движущей силы «Весны народов», а там уже и всех революций XX века - это, конечно, отвлекающий маневр. Так же, как и попытка де Местра присоединить к этой силе масонов и евреев. Главной движущей силой этих потрясений была мировая буржуазия. Напомню, что говорил по этому поводу Карл Маркс в своей работе «К еврейскому вопросу»: «В то время как по идее политическая власть возвышается над денежной властью, на деле она стала ее рабыней» (К.Маркс, Ф.Энгельс. Собр. соч., т. 1, с. 409). Да, буржуазия, в первую очередь еврейская, у которой была эта денежная власть, действительно вертела государями и политиками, как хотела. Ротшильды без всяких патриотических предубеждений финансировали армии тех государств, на территории которых располагались их банки, и те армии, которые вели против их «отечеств» войну. Конфликт с Наполеоно - классический тому пример. Так вот, незадолго до Великой французской революции наступил момент истины, когда мировая закулиса набрала достаточно силы, чтобы взять в свои руки и политическую власть, причем в мировом масштабе. Естественно, на баррикады, за исключением разве Гастона Кремье, банкиры не ходили. За них это делали все те, кого перечислил в своем списке заговорщиков де Местр - иллюминаты, масоны, евреи. А также - карбоанрии, коммунары, большевики. А вот они-то не только выполняли приказы мировой закулисы, разоряя свои собственные страны и свои вековые святыни, но и охраняли собственность сверхбогачей, как коммунары охраняли особняки Ротшильда в горевшем и разграбленном Париже в 1871 году.