Яволь, пан Обама. Американское сало - Андрей Лебедев Страница 57

— Эй, Дружинин? Вася? — окликнули его.

Это оказался Аслан Берцоев, Анжелкин приятель. Возле нее всегда много подозрительных типов вертелось, и Вася ревновал.

— Что, не пускают? — ухмыльнулся Аслан. — Давай со мной!

Берцоев показал милиционерам какую-то очень убедительную ксиву, и те, кивнув, сразу равнодушно отвернулись: мол, проходи, если такую бумажку имеешь.

— Поедем сразу на пристань к Речному вокзалу, там трехпалубный теплоход под свадьбу арендован, доверху икрой и виски нагружен, на неделю хватит, — осклабился Аслан. — Ничего, что невесту у тебя американец отбил? Зальем горе вином, как Омар Хайям учил!

На Аслановом «Лексусе» за пятнадцать минут доехали до Речного вокзала. На пароход по той же Аслановой ксиве их пустили без заминки.

— Где буфет? — поинтересовался Василий.

— Не торопись, они еще венчаться поедут, — сказал Аслан. — У них во Владимирском соборе венчание.

— С этим некрещеным уродом? — возмутился Василий.

— А! Это же не московского патриархата церковь, а украинская, а филаретовским попам самостийным только денег дай, они и жида с мусульманином повенчают, причем геев, — рассмеялся Аслан.

Потом писали в какой-то газете, что когда батюшка поинтересовался у рокера, «добровольно ли тот берет в жены нареченную ему Анжелу», то ответил что-то вроде «Fuckin’n yeah».

На пароходе Васю унизили еще один раз. А потом еще сразу два раза подряд. После пяти или семи текил Вася уже и не помнил, после скольких, потому как, подчиняясь некой самовключившейся у него в районе мозжечка кнопочке, отвечающей за функцию дешевой бравады, Вася на автопилоте насыпал на кисть руки щепоть соли, выпивал послушно выставляемую перед ним вышколенным барменом рюмочку и тут же закусывал долечкой лимона. Хмель в Васиной голове гулял, как Махно по Гуляй-полю.

— Откуда этот крендель взялся? — спросил Вася встреченного им на свадебном пароходе продюсера и арт-режиссера Диму Колесникова.

— Америкос-то? — Дима хмыкнул. — Ее маманя, ну, эта наша новая помесь Леси Украинки с монументом жинки-Родины, что на Днепровском косогоре, она этого америкоса нашла. Ребята говорят, своим пиарщикам задачу поставила найти среди лос-анджелесской швали не совсем вконец оббухавшегося и обнаркоманившегося имбецила из недорогих, такого, чтобы на репродукцию еще годился, и элементарно его купить.

— Как это? — уточнил пьяный Вася.

— А так. Нашли по объяве. Таких там много среди мнящих себя гениями из тех, что знают два аккорда на гитаре. Он дал объявление: «ищу компаньонов с деньгами для создания рок-группы»…

— Ну, — дернул плечом Вася и заказал бармену еще текилу.

— А че ну! — снова хмыкнул продюсер Дима. — Этому чуваку на мамки-Тимоченкины бабки оплатили студию, наняли сессионных музыкантов и диск выпустили с его лажей.

— Ну и… — выпив текилу и морщась, нетерпеливо выдавил из себя Вася.

— А то, что этому было сказано: если хочет иметь бабки на раскрутку второго и третьего своих гениальнейших дисков, должен на дочке благодетельницы своей жениться и бэби ей в первый же год заделать, чтобы непременно там его родили, чтобы бэби полноправным америкосом стал, а Анжелка с маманей, значится, тоже как бы там корни пустили.

Вася, как это часто случается с людьми творческими, с развитым воображением, представил, как американский рокер с его Анжелкой принимаются делать бэби.

— Васька, — обещала она ему, — я с ним спать не буду, а на свадьбе, если целоваться заставят, специально так напьюсь, чтобы не чувствовать ничего! Я тебя одного люблю, Васятка.

Ваське вдруг стало так бесконечно противно и тошно на душе!

— Еще текилу, родной, — кивнул Вася послушному бармену.

Это была уже, наверное, пятнадцатая или восемнадцатая текила.

Когда, пошатываясь, Вася спустился по трапу на нижнюю палубу, пароход уже давным-давно куда-то плыл. Невеста с американским женихом уже раз пятнадцать публично целовались под нескончаемое «горько-горько», а пьяные гости всевозможных сортов, делясь на быстрообразуемые парочки, расползались по пароходу и искали (и находили) места для совокуплений.

Васю стошнило, причем не дойдя до WC, именуемого на подобного рода плавающих сооружениях гальюном. Вася стошнил прямо за борт.

«Вот прыгну сейчас туда! — решил вдруг Вася. — Прыгну, и все…»

И тут же принялся воображать, как потом остановят пароход да начнут спускать на дно водолазов в поисках Васиного мертвого тела, а Анжелка станет плакать и оттолкнет своего американского рокера с криком: «Поди прочь, постылый!..»

Эта мысль так понравилась Васе, что он уже даже начал перелезать через ограждение, но тут чья-то тонкая рука в розовой до локтя перчатке остановила его.

— Слушай, а я где-то тебя видала, — сказала перчатка.

На женщине было розовое платье с плиссированным низом и тугим лифом, розовые туфельки на шпильках и розовая шляпка.

— Ты кто? — тупо спросил Вася, даже не думая, что он облеванный весь, хотя шляпке с перчатками было тоже не до того.

— Я? — переспросила шляпка. — Я подруга свидетельницы. Мы сейчас невесту воруем. Представляешь, этот американский козел, он обычаев наших не знает, и ему все просто пох… — Шляпка зашлась звонким пьяным смехом. — Ты тут покарауль у дверки, ладно? — подмигнула шляпка. — А я пойду этого американского козла искать, чтобы выкуп за невесту готовил.

Вася ничего не понял, да и в таком состоянии ему было все равно. И раз уж его попросили встать и покараулить, он встал возле дверки с надписью «Пожарный щит 29» и, прислонившись для равновесия к стенке, стал чего-то ждать.

За дверцей возились. Там явно было больше одного человека. Потом дверца открылась, оттуда высунулся длинный молодой хохол-матрос в классических тельняшке, клешах и даже в фуражечке с якорьком.

— Ей, хлопчику, нареченої не хочеш мати? Наречена така п’яна, я її раком двічі тут в комірці вже отимел, — довольный морячок, покровительственно подмигнул Васе. — Поки свідок за викупом бігає і ти наречену мати встигнеш, пацан!

Из любопытства Вася все-таки заглянул в чуланчик и увидел там загорелые женские ноги в ажурных белых чулках и загорелую, прям из соляриев, девичью попку в обрамлении задранной белой юбки…

— Это там кто? — икнул Вася.

— Це наречена, що? Не бачиш, чи що? — ответил морячок. — П’яна в жопу, ці її друзі наречену вкрали і мене караулити попросили, ну я і повартував…

Вася глупо улыбнулся, но, протянув руку, дотронулся до покрытой фатою головы.

— Анжелка, это ты?

Тут прибежали розовые перчатки с толпой левых дружбанов и американским рок-музыкантом. Васю просто оттеснили.

— Выкуп, выкуп, — кричали розовые перчатки.

— Выкуп, выкуп, — вторила толпа дружбанов.