Власть без мозгов. Отделение науки от государства - Жорес Алферов Страница 50

Алферов Ж.И. Ну вот вы и ответили. И мне уж говорить ничего не надо.

Вопрос. В настоящее время многие политики заговорили о необходимости сплочения нации и создание так называемой национальной идеи. Как вы к этому относитесь? Есть ли у вас какие-нибудь предложения? И как вы относитесь к созданию Общественной палаты при президенте?

Алферов Ж.И. Вообще говоря, у нас была хорошая национальная идея, это идея создания в общем общества социальной справедливости, потому что при всех дефектах, недостатках, и даже преступлениях советской власти, которые, безусловно, были, тем не менее, это была идея создания государства социальной справедливости. И многое по этой дороге нам удалось достигнуть.

Я думаю, что идея государства социальной справедливости это блестящая национальная идея, и она, вообще говоря, в той или иной форме существует во многих странах, она может быть не развита по настоящему, может иметь некие деформации, но, в принципе, от этой идеи, я думаю, человечество никогда не откажется. И исторические периоды, вот волнами все идет, но, тем не менее, к этой идее вернуться снова. (Аплодисменты).

Вопрос. Жорес Иванович, что нужно сделать, чтобы остановить проникновение китайцев на Дальний Восток? (Смех). Не получим ли мы там новое Косово?

Алферов Ж.И. Это еще, опять же, тот вопрос, на который мне очень трудно ответить. Я могу сказать, что я за последние годы, 2001, 2002 и в этом году, я трижды был в Китае, и должен сказать, что в области развития новых технологий, экономики, построенной на научных технология, мы можем у китайцев многому учиться. В институте полупроводников Китайской академии наук, в котором я был в ноябре этого года, а до этого три года назад, я увидел, как за три года институт превратился в блестящее научное учреждение. Я могу сказать, что, в общем, через 10 - 15 лет, глядя потому, как развивается сегодня экономика, наука, технология в Китае, китайцы начнут получать Нобелевские премии в области науки одну за другой.

Уже четыре с лишним года мне не удается на самом деле создать крохотный, с очень маленьким бюджетом, бюджетом 5 млн. рублей начальный академический университет, в котором, так сказать, на несколько иных принципах поставлено образование в аспирантуре. Потому что сегодня развитие науки и технологии требует совершенно иных подходов в этой области. Я сначала думал, что это мне идея пришла первому, а потом оказалось, что такие университеты уже работают в Японии, на Таиланде, как международный для Восточной Азии, и в Китайской академии наук. И, например, в институте полупроводников Китайской академии наук на примерно 60 научных работников приходится около 200 аспирантов, которые, вообще говоря, идут работать в развивающиеся фирмы, компании, научные центры. И при этом не возникает сразу вопроса о том, насколько там стареет академический институт. При этом всегда можно сказать, что реализуется тот принцип, о котором говорил Петр Леонидович Капица. Я никогда не забуду один из самых ярких юбилеев Физико-технического института, на котором мне пришлось побывать.

То был юбилей в 1968 году, когда мы праздновали 50 лет нашему институту, и когда еще были живы очень многие легендарные "физтеховцы": Харитонов, Семенов, Александров, Арцимович, Кикоин и многие другие. И Капица, выступая на нашем юбилейном заседании, произнес замечательную речь, которая потом была опубликована в его трудах, когда он сказал, что все в мире в целом живет и умирает: цивилизации, люди, институты, научные сообщества, все имеет возраст, рождается, живет и умирает. Есть определенные характеристики пожилых людей. Пожилой человек обычно кушает больше, чем ему нужно, становится болтливым, вот пример вашего покорного слуги, и еще ряд характеристик таких. И то же самое происходит с научными институтами: они становятся прожорливыми, иногда съедают больше оборудования, чем им нужно, публикуют иногда гораздо больше статей, чем нужно было бы по реальным научным результатам.

Он вспомнил и сказал, что есть только один способ научному институту сохранять молодость, он вспомнил своего учителя Резерфорда, который ему сказал: "Капица, я становлюсь молодым, когда работаю с вами, моими учениками". Единственный способ сохранять молодость научным учреждениям - это иметь постоянный приток научной молодежи. И в наших условиях нужно искать реальные формы организации этого научного притока. Одна из форм в Академии наук -это интеграция науки и образования не в той форме, как заметила руководительница Санкт-петербургского Университета госпожа Вербицкая, что академики сейчас для того, чтобы сохраниться, придумывают научно-образовательные программы и даже университеты, в которых они для того, чтобы уцелеть, хотели бы участвовать. Ничего подобного. Мы уцелеем все равно. Все равно Академия наук России не помрет. Но новые формы интеграции науки и образования диктуются не реформами ради реформ, а тем, что реально происходит сегодня в развитии науки и высоких технологий. И мы это понимать, и мы должны именно по этой дороге решать проблемы в том числе и сохранения молодости наших научных учреждений. (Аплодисменты).

Вопрос. Расскажите о главе "Монологи о Капице" и о встрече с Терменом.

Алферов Ж.И. Спасибо за такой вопрос. Потому что в этих коротких воспоминаниях о Петре Леонидовиче я рассказываю о своей, в общем, реальной, продолжительной первой встрече, которая произошла в 1973 году. Петр Леонидович Капица бесконечно любил своего учителя Абрама Федоровича Иоффе и любил физико-технический институт, в создании которого он принимал самое непосредственное участие. Когда меня в 1972 году избрали членом-корреспондентом Академии наук, он позвонил и попросил меня приехать и сделать доклад на знаменитом семинаре Капицы. Потому что членкор появился новый, а он его не знает. Я сделал доклад, а после доклада у Петра Леонидовича на семинаре его была традиция, что он приглашал докладчиков посидеть и попить с ним чай. И мы пили чай более трех часов. Его заместитель потом мне сказал: "Жорес Иванович, ваша научная карьера обеспечена. Потому что если Петр Леонидович пьет чай с содокладчиком семинара полчаса, дела плохи, у него вообще дальше будут трудности. Час, полтора - все прекрасно. Два часа - великолепно. Но я просто не помню, когда Петр Леонидович с кем-нибудь пил чай три часа". (Аплодисменты).

Он был в очень хорошем настроении. Он вспоминал свою молодость, физтех. С нами вместе был, между прочим, Лев Сергеевич Термен.

Я скажу о нем тоже. И Петр Леонидович рассказывал разные истории. Одну из них я запомнил, как говорится, на всю жизнь, и привел, в том числе, и в этих воспоминаниях.

Петр Леонидович, конечно, был совершенно неординарной личностью. Он был блестящий инженер, великолепный физик. И он был необычайно на самом деле смелый человек, который любые проблемы... При этом он понимал иногда, что нужно блюсти определенный интерес, и с властью нужно быть очень внимательным. Но когда речь шла о принципиальных вопросах, он был смел и храбр. А он тут рассказал, как в 36-м или 37-м году он занимался турбодетандером. И для реализации конструкции турбодетандера для получения жидкого гелия ему нужны были шарикоподшипники. Шарикоподшипниковых заводов у нас еще не было. И он написал письмо в Наркомат внешней торговли с просьбой, чтобы ему выделили, купили в английской фирме - он указал, в какой -такое-то количество шарикоподшипников.