Преступления США. Americrimes. Геноцид, экоцид, психоцид, как принципы доминирования - Максим Акимов Страница 47

Свидетельства о преступлениях англо-американских интервентов содержатся не только в документах, составленных пострадавшей стороной, воспоминания об этом можно найти и в мемуарах англоязычных участников событий.

В. В. Галин в книге: «Интервенция и Гражданская война» цитирует подборку отрывков из воспоминаний английских и американских офицеров, описывающих свои деяния на Русском Севере, вот некоторые из них.

Генерал Ричардсон находил причины мрачных настроений северян в целях и методах интервенции: «Мир никогда не был заключен с Россией, и никогда не могло быть мира в сердцах русского населения на Ваге и Двине, которое видело свое жалкое имущество конфискованным в связи с «дружественной интервенцией», свои домики в пламени и себя самого изгнанным из жилищ, чтобы искать приюта в бесконечных снежных просторах. Дружественная интервенция? Слишком очевидна была ее цель там, на месте, в Архангельске, в то время как государственные люди, заседавшие в Париже и Лондоне, тщетно пытались найти достойные объяснения этой постыдной войне. По их словам, военная необходимость требовала того, чтобы далекие мирные хижины на Двине были разрушены. А солдаты, не будучи от природы столь жестокими людьми, должны были следовать этому призыву — разрушать. Бежали женщины, как испуганное стадо овец… заливаясь слезами отчаяния. А дети в это время жалобно кричали, являясь свидетелями таких ужасов, которые их детское сердце не могло перенести. Мужчины крестьяне взирали на все это с бессильным отчаянием в глазах. Зачем же мы пришли, зачем мы оставались, вторгнувшись в пределы России и разрушая русские жилища?» [102]«Британский генерал Финлейсон, начальник Двинского отряда, говорил нам: “Не должно быть никаких колебаний в нашем стремлении смыть клеймо большевизма с России и цивилизации”. Действительно ли это было нашей целью в те зловещие зимние ночи, когда мы расстреливали русских крестьян и сжигали русские дома? Единственное клеймо, существовавшее в действительности, это было клеймо позора, которое мы, уходя, оставляли после себя. Но еще более глубокое, четкое, жгучее клеймо позора остается на лицах тех людей, которые, сидя в мягких креслах, чертили планы вооруженных союзов и будущих международных столкновений и беззаботным жестом посылали других людей в отдаленнейшие места земного шара, где они испытывали лишения и страдания, где угасали все надежды и леденело сердце…» [103]

Генерал У. Ричардсон приводит примеры той войны, рисуя картину за картиной происходивших событий: «Часовые, которым приходилось выходить за пределы селения к группе домиков, стоящей несколько поодаль, часто теряли хладнокровие и отрывали своих товарищей от сна. Поэтому было решено сжечь эти домики, и хотя в результате около двухсот крестьян остались без крова, зато мы имели уже перед собой открытое поле для огня и не нуждались больше в охране этого места особым нарядом часовых» [104].

Английский генерал Э. Айронсайд вспоминал: «Перед отъездом на Двину я получил телеграмму с сообщением об успешном рейде американцев. Приблизившись ползком в сумерках и просочившись между передними блокгаузами за линию обороны, они внезапно напали на смену караула. Тридцать вражеских солдат были заколоты штыками и многие ранены. Затем открыли огонь по четырем блокгаузам и подожгли их. Пленных не брали. С этой ободряющей телеграммой в кармане я отправился в путь» [105]. У. Ричардсон: «В течение зимы 1919 года американские солдаты, одетые в военную форму своей страны, убивали русских, несмотря на то что конгресс Соединенных Штатов никогда не объявлял войны России. Мы вели войну с Германией, но ни одного германского пленного не было захвачено за все это время постыдной войны на севере России; среди убитых врагов никогда не было обнаружено ни одного германца, никогда ничто не указывало на то, что германцы сражались в рядах русских войск или участвовали в управлении этими войсками. В течение всей кампании не было обнаружено никаких признаков сотрудничества между большевиками и центральными державами» [106].

По данным чрезвычайных комиссий, расследовавших преступления интервентов, за 19 месяцев пребывания их на Севере России заморские каратели нанесли ранения и увечья 19 231 человеку, избили 112 805 человек, изнасиловали 3116 человек, заразили болезнями 51 886 человек, ограбили 54 970 человек [107].

Десятки тысяч людей расстрелянных, замученных, заморенным голодом, разоренные, сожженные города и деревни — наследство от носителей бесчеловечной жестокости и варварства представителей «культурного» Запада [108].

И помимо убийств, унижений, разрушения жилья и дорог, помимо локальных диверсий, интервенты разворачивали масштабное расхищение России. И если в случае с большевиками идет речь о национализации, то в случае с «союзниками» речь идет о простом и откровенном грабеже. Показательный пример в этой связи дает история с Доброфлотом. Во время освобождения от интервентов, в 1922 году, Владивостока войсками ДВР 27 судов русской Тихоокеанской эскадры и Доброфлота были уведены американским адмиралом Старком в Корею, затем в Китай и на Филиппины. Декретом президиума ВЦИК в 1922 году Старку было предписано «возвратиться вместе с уведенными судами и добровольно сдать советскому правительству военные суда, военное и прочее имущество, принадлежащее РСФСР». 9 января 1923 года НКИД РСФСР направил всем правительствам циркулярную ноту о том, что советское правительство не признает ни одной сделки по продаже уведенных судов, заключенных адмиралом Старком. 1 февраля 1923 года НКИД РСФСР заявил протест против допущения правительством США распродажи судов… Добровольный флот — Доброфлот — был создан в России в 1878 году на пожертвования, собранные по подписке с целью развития народного флота. К началу Первой мировой войны Добровольный флот располагал более чем 40 судами общей грузоподъемностью свыше 100 тыс. тонн, а также недвижимым имуществом в России и за границей [109]. Правление Доброфлота предъявило иски английскому и американскому правительствам, а также отдельным лицам, пользовавшимся принадлежащим Доброфлоту до 1917 года имуществом. В апреле 1929-го специальный суд отклонил иск Доброфлота о возмещении стоимости судов, которые были реквизированы морским ведомством США. Отклонение иска обосновывалось тем, что США не признали СССР и поэтому истец не имеет право предъявлять иск [110].