Интифада - Андрей Правов Страница 42

Но отходные пути, которые искали для себя израильский и палестинский лидеры, еще только прощупывались, а реальная напряженность ситуации все более усиливалась. Казалось, что напряженность эта уже «висела в воздухе».

– Что-то должно произойти, – говорила Соня. – Я чувствую недоброе…

И не ошиблась. Ситуация «взорвалась» 29 сентября. Именно в этот день лидер оппозиции Ариэль Шарон решил возглавить делегацию парламентской фракции «Ликуда», которая направилась на Храмовую гору Старого города в Иерусалиме.

Между тем, как это уже понимал Панов, основные разногласия между израильтянами и палестинцами заключались даже не в вопросах возвращения беженцев, будущих границ или статуса Иерусалима. Беженцы могли вернуться и в государство Фалястын, размен территориями мог состояться, а Восточный Иерусалим де-факто и так уже находился под контролем палестинцев. Неразрешимой была проблема статуса святых мест, тех, что находятся в Старом городе в Иерусалиме, и прежде всего Храмовой горы. Израиль четко добивался суверенитета над Стеной плача, над Масличной горой, где находится одно из самых больших еврейских кладбищ, над некоторыми кварталами Старого города и так далее. Арафат же заявлял, что не может согласиться на израильский суверенитет над какой-либо частью Восточного Иерусалима. Для палестинцев все это, безусловно, было огромной моральной проблемой.

Именно в этот тупик в конце концов и уперлись переговоры в Кэмп-Дэвиде. Отлично поняв к тому моменту весь расклад ситуации, им и решил воспользоваться Ариэль Шарон. Он четко рвался к власти и пытался всеми силами «свалить» Барака.

Окруженная большим числом полицейских группа депутатов от «Ликуда» поднялась наверх, и в парламентариев сразу же полетели камни. Это было предсказуемо.

На Храмовой горе расположены две мечети – святыни ислама. Поэтому палестинцы и столь категорически настаивают на своем суверенитете над ней.

Израильтяне в ответ указывают, что две тысячи лет назад на этом месте стоял их Храм, бывший главной святыней иудаизма. Сейчас от Храма, разрушенного в 70 году н. э. римлянами, сохранилась только его западная стена, названная евреями Стеной Плача.

Спор этот давнишний, и он бы еще долго оставался «на уровне разговоров», если бы не поступок Шарона. Но на этот раз «оборона Храмовой горы» приняла самые «горячие» формы. Арабы кидали камни, а полицейские применили против них резиновые пули. В результате с обеих сторон пострадало около 30 человек, в основном израильтяне.

Развитие событий было с самого начала предсказуемым. Ведь в тот день, еще с раннего утра муэдзины иерусалимских мечетей призывали мусульман идти на Храмовую гору и любыми средствами сорвать посещение ее делегацией «Ликуд». Но Шарон уже принял «свое» решение. А поэтому в ответ на предостережения полиции воздержаться от посещения Храмовой горы лидер оппозиции отвечал, что имеет право посещать любые места, находящиеся «на территории Израиля». Более того, Шарон указывал, что его поступок следует рассматривать как легитимный акт, поскольку по условиям подписанных в Осло мирных соглашений доступ на Храмовую гору, дескать, был открыт для верующих всех религий. Это еще больше возмутило палестинцев.

В свою очередь, на Храмовую гору направились и четыре депутата кнессета от арабских партий. Они пытались вступить там в спор со своими парламентскими коллегами, однако были оттеснены полицией. По некоторым данным, двоих арабских депутатов полицейские чуть ли не избили и даже повалили на землю, и они собирались в ближайшее же время обжаловать подобное поведение стражей порядка в суде.

События развивались стремительно. Противостояние перекидывалось в другие места. В результате столкновения на перекрестке Нецарим, в секторе Газа, были ранены двое израильских солдат, один очень серьезно. Военнослужащие сопровождали колонну гражданских автомобилей. В момент, когда колонна уже подъезжала к израильскому поселению, раздался первый взрыв. Двое солдат решили проверить, что произошло, и направились к колонне. Тогда последовал второй взрыв, в результате которого они и получили ранения.

Так на Ближнем Востоке началась вторая Интифада, получившая название «Интифада Аль-Акса», в часть мечети на Храмовой горе, к которой в конце сентября 2000 года приблизился Шарон. Казалось, что Израиль и Палестинская автономия были готовы «взорваться». Все были крайне недовольны ходом переговоров в Кэмп-Дэвиде. Палестинцы – упорством израильтян, отказывавшихся пойти им навстречу в вопросе о провозглашении их независимого государства. Израильтяне – как им казалось, чрезмерными уступками, которые предлагал арабам Эхуд Барак.

В Израиле предстояли праздники еврейского Нового года. И, согласно очень многим оценкам, в эти дни можно было ожидать самых ужасных поворотов событий. Прежде всего, террористических актов.

Все вокруг бурлило. И напряжение уже не могло снять ничего, даже если бы было объявлено, что саммит в Кэмп-Дэвиде завершился огромным успехом, и стороны обо всем договорились. Поэтому и израильтянами и палестинцами с большой иронией было воспринято заявление Эхуда Барака в котором он указывал на возможность существования палестинской и израильской столицы в Иерусалиме, бок о бок, если стороны придут к соглашению. Палестинская столица в таком случае, дескать, называлась бы в соответствии с арабским названием Иерусалима – Аль-Кудс.

Тем не менее, не смотря ни на что, в конце сентября под Вашингтоном в очередной раз собрались израильская и палестинская делегации, с которыми по отдельности встречались американский координатор ближневосточного мирного процесса Денис Росс и другие важные представители госдепартамента США. Американцы еще надеялись спасти мирный процесс. Но все их усилия были тщетны.